Юрий Корчевский - Щипач [litres]

И Киселев, и Алексей ставили себя на место Хруста. Что бы они делали? Однако все это предположения. У Хруста свои представления, да еще наглость, бравада воровская. В уголовных делах по Хрусту, он же Мичугов, он же Цесарский, он же Кужелев, описывалось, как он ухитрился вскрыть сейфы в обеденный перерыв, спрятавшись в туалете или дождавшись ухода сотрудников, всего за полчаса.

Гарантированно посадить Хруста, да еще с подельниками можно было, взяв его с поличным, с краденым, лучше, если на месте преступления. Для «медвежатников» случай редкий. Это элита воровского мира, к преступлению готовится долго и тщательно. Карманник за день, если повезет, может не один и не два кошелька своровать. Но суммы в них незначительные. День-два-три пошиковать. У «медвежатников» добыча серьезная. После иной удачной кражи можно годами отдыхать. Потому подготовка скрупулезная. Система охраны, доступ к сейфу, желательно знать, какие замки, да сколько денег там хранится и в какие дни? Если выручка в магазине максимальная в пятницу и в этот же день приезжают инкассаторы, то брать сейф надо в четверг. Или, если зарплату из банка привозят в последний день месяца, в ту же ночь надо идти на дело, пока ее не раздали. А еще предусмотреть пути отхода, да где залечь на дно на первые десять-двадцать дней, пока вся милиция на ушах стоит?

В рабочий день Алексей с Киселевым прошли на фабрику, к директору. Сказали – идет плановая проверка всех фабрик, работающих с драгметаллами, но это секрет. Свои документы предъявили, попросили показать хранилище. Думали – ценности у директора в сейфе, что в кабинете находился. Оказалось – там печати и кое-какие документы. А хранилище на втором этаже, в комнате без окон. Сначала обычная дверь, ничем не отличающаяся от подобных на этаже. За ней дверь из железных прутьев в палец толщиной, закрытая на навесной замок размером с детскую голову. Внутри узкой комнаты два сейфа. Оба почти в рост человека. Директор пояснил – в одном драгоценные металлы в слитках и полудрагоценные и драгоценные камни. Во втором сейфе уже готовые изделия. В коробочках, с ценниками, готовые к отправке в торговую сеть. Один сейф, где хранились готовые изделия, был новым, сделан по заказу полгода назад в артели «Свободный труд». Оба оперативника обратили внимание, что дверца сейфа имеет замок под ключ. Переглянулись. Наверняка Симонов имеет дубликат ключа, потому искал «медвежатника». Для того, чтобы подобраться к сейфу, надо вскрыть еще три двери – входную в здании и две двери в хранилище. Сделать это надо быстро, потому как один сторож обходит территорию каждые полчаса, а второй находится в проходной, у телефона.

Оперативники присмотрели подходящее место для засады. Рядом с единственным входом в здание деревянный ящик из-под какого-то объемного оборудования. Через окна проникнуть без шума нельзя, на всех стоят железные решетки. Если пилить, то сторожа услышат.

Вышли на улицу, Киселев закурил папиросу.

– Что думаешь, Иван?

– Одного человека в ящик, двух на улице, в машине.

– Не подойдет. Хруст сразу насторожится. Наверняка он уже подходил к фабрике, осматривался. Кто оставит автомобиль на улице? Их на ночь в гараже оставляют или в автопарке. Хруст осторожен, к машине может подойти, осмотреть. Если не понравится что-то, дело отложит. Не можем же мы троих сотрудников держать в засаде полгода?

– Тогда предлагай.

– Один в ящике, согласен. Щелку сделать для наблюдения. Его задача – сигнал подать, шумнуть. А двух оперов в проходной, у сторожа разместить. Уж одного Хруста захватить сил хватит.

– Подожди. Как Хруст проникнет на территорию? Он же и уйдет этим путем!

– Давай обойдем, посмотрим, обмозгуем.

Фабрика обнесена высоким кирпичным забором, поверх которого колючая проволока. До революции здесь располагалась фабрика по производству приборов для военно-морского флота. Потому и здание, и забор основательные.

С двух сторон забор выходит на улицу, проглядывается на всю длину. К двум другим сторонам примыкают хозяйственные постройки частных домовладений. Заберись на крышу сарая ночью, перекуси кусачками колючку и лезь через забор. Единственно – хозяин может заметить и тревогу поднять.

Вечером наблюдатели доложили, что Хруст и Симонов снова встречались. Не спеша прогулялись по дорожкам Летнего сада. Встреча длилась сорок пять минут. Гуляющих было не так много, все же рабочий день и наблюдателям поближе подойти не удалось.

Алексей сказал:

– Думаю, Хруст пойдет на дело сегодня или завтра. Для него опасно, много милиции, могут опознать. Да и чего тянуть, если объект известен, наверняка уже и ключ от сейфа Симонов передал.

– Согласен. Надо сегодня же вечером засаду ставить. Кого предложишь?

– В первую очередь – себя.

– Я не сомневался.

– Двоих в сторожку – Сырцова и Трошина.

– Хорошо. Я телефонирую директору, чтобы задержался. Вам быть в девятнадцать у проходной с оружием.

В семь вечера, когда темнеть начало, все трое оперативников подошли к проходной. Киселев уже был в сторожке.

– Охрана в курсе. Вы двое – остаетесь в проходной, Иван – в ящик.

В нем можно было сидеть или лежать, встать в рост невозможно, высота не позволяет. Ударом рукоятки револьвера выбил он одну дощечку, но не совсем, она косо повисла, образовав щель в два пальца шириной.

Приходилось сидеть тихо. Час шел за часом, периодически растирал ладонями лицо, чтобы не уснуть. Вдруг к проходной с воплем бежит один из сторожей.

– Тревога! Кража!

Сразу из проходной выбрались два оперативника и сторож, из ящика Алексей.

– Где? Что? Веди – показывай, да живо!

Сторож, мужчина лет за пятьдесят с берданкой на плече, побежал трусцой вдоль здания фабрики, за ним остальные.

С торца здания, дальнего от проходной, сорвана решетка, распахнуто окно.

– Сырцов – бегом на проходную, телефонируй Киселеву. Трошин – подсади.

Оперативник помог забраться в окно, от земли высоко, подоконник метрах в двух.

Алексей расположение комнат знал, в первую очередь помчался на второй этаж, к хранилищу. Худшие предположения оправдались. Обе двери в хранилище нараспашку, как и дверца сейфа. Заходить Алексей не стал, только лишние следы оставит. Дураку понятно – кража случилась. Обвел их вокруг пальца Хруст.

Алексей выпрыгнул из окна, не удержался, упал на руки и ноги. Поднявшись, спросил у сторожа:

– Когда последний обход был?

– Как и положено, полчаса назад.

– Сюда заходили?

– Я и проверял. Решетка стояла, и окно закрыто было.

За эти полчаса все случилось. За обходами сторожей наблюдали, как только сторож прошел, сняли или сорвали решетку. Открыли окно. Потом Хруст взломал или открыл отмычками двери хранилища, отпер ключом дверцу сейфа. Выгреб в мешок или чемодан ценности. На всё про всё ушло не меньше двадцати минут. Стало быть – у Хруста фора в десять минут. Ночью общественный транспорт не ходит. Цоканья копыт, если уехал вор на телеге, слышно не было, как и гула автомобильного мотора. Ушел пешком? Вероятно, но возможен вариант, что подвода с возчиком стояла поодаль, чтобы не привлекать внимание. Куда должен податься вор после кражи? На хазу, притон, квартиру. Надо оценить украденное, поделиться с Симоновым. А вот дальше возможны варианты. Либо на вокзал и первым же поездом, пока не успели всю транспортную милицию оповестить, уезжать в любое место подальше от Ленинграда. И таких вокзалов и направлений не один. Или заляжет на дно, затихарится недели на две-три.