Александр Плетнёв - Проект «Орлан»: Одинокий рейд. Курс на прорыв. Фактор умолчания [сборник litres]

Там, у хвостового стрелка тоже есть фотоаппарат – может, удастся что-либо заснять.

В наушниках голос бортрадиста:

– Получен приказ покинуть район!

И крик второго пилота:

– Мать твою! Да в него попали!

– Охренеть! Торпедой?

В районе полубака крейсера, из-под правого борта взметнулась высоченная разлапистая груда пенной грязно-коричневой воды, разбрасываясь в стороны.

Оседая, эти тонны обрушиваются на архитектуру надстроек, накрывая, заливая палубы.

Крейсер продолжает двигаться вперед, оставляя позади эпицентр взрыва, кипящий пузырьками, разбегающиеся по поверхности круги. Стопорит ход, продолжая скользить по инерции. Нигде не полыхнуло, не было заметно каких-либо особых повреждений. Начинает заметно крениться с дифферентом на нос. Вокруг корабля расползается тёмное пятно, словно чёрная венозная кровь смертельно раненного.

«Туполевы» уже прошли траверз, ведущая машина легла в лёгкий крен, совершая плавный доворот, с намерением осмотреть последствия торпедирования.

Ведомый следовал как привязанный – выходит на связь голосом замполита эскадрильи.

– «Полсотый», вы получили приказ покинуть район?

– Так точно, «полсто первый».

– И не засоряйте эфир.

– Есть.

Командир ведущей машины ещё раз бросает взгляд вниз – корабль уже кособочит градусов на двадцать-тридцать. Матерно бормочет, переглядываясь со вторым пилотом:

– Возвращаемся.

«Туполевы» уходят. Командир экипажа теребит бортрадиста, но тот заверяет, что на запросы корабль не отвечает.

– Не до того им, видать…

Крейсерская у Ту-95 – 750 км/ч. Уже через десять минут хвостовой стрелок даже в бинокль видит лишь тёмный силуэт на поверхности океана.

– Вроде ещё на плаву…

Потом радист докладывает:

– Товарищ командир. Они на связи.

– И что?

– С ними сейчас особист с «полста первого» диалог ведёт. Короче, этот их старпом, «Варяга» поёт.

– Как поёт?

– Хреново. Фальшивит.

– Серьёзно?

– Нет конечно. Матерится. Ситуёвина «пэпэ», говорит. Но пока держатся.

Командир и второй пилот подключились к эфиру. Послушали. Снова переглянулись.

– «Минск» с эскортом успеют?

– Я вот только не пойму, чего нас отзывают? Хоть как бы прикрыли…

Ещё через пять минут они с удивлением узнают, что морячки тоже получили приказ уходить из района.

Адмирал никогда в тягостные минуты не искал отдушину в алкоголе, как правило, смешивая ви́ски с удовольствием и иногда с содовой. Но сейчас вот прям… захотелось.

Пришло понимание, что это полный провал: операции, карьеры, всего…

«До кучи, ещё и атомную бомбу потеряли…»

Начальник штаба скользнул к себе в кабинет с намерением обязательно выпить.

Налил. Стойко не став разбавлять свои печали газировкой, отхлебнул, закашлялся, поперхнувшись. Выругался.

«Хотя ещё не так всё плохо. Маячки́ пилотов работают. Судя по координатам – до берега не дотянули. Самолёт наверняка тоже на дне. Ещё есть возможность вытащить обломки, бомбу и замять назревающий скандал».

В общем, был ряд сложностей, которые надо было решать быстро, но взвешенно, бесцеремонно и с дипломатичной осмотрительностью.

«Конечно, сейчас не время обострять с индонезийцами. Но вот потом… А потом, видимо, решать уже не мне. Но чёртовым папуасам это ещё аукнется!»

Хотел добить початое, уже ухватился за бутылку, но тут пришло утешение от патрульного «Ориона», с главного места действия.

«Всё-таки „Cavalla“ достала его!!!»

И на этом положительные новости не закончились!

Четыре советских «медведя», покружив над районом, повернули обратно.

И самое поразительное преподнёс патрульный Р-2 «Нептун» – авианесущий «Kiev» со всей сопровождающей мелочью взяли курс в сторону Вьетнама.

Вот теперь можно было смело плеснуть за эти неожиданные радости! Что с удовольствием и проделал, подивившись адаптивности и гибкости человеческой психики – радоваться ма́лому на фоне больших неприятностей.

Доливая остатки в бокал, подумал: «Получается, что грусть нам необходима для того, чтобы острее чувствовать радостные моменты».

За этим занятием его застал директор ЦРУ. Адмирал ему даже улыбнулся, почти «как родному», украдкой опустив бутылку под стол. «И что зануда-цэрэушник принёс на этот раз?»

Кейси тоже немного обнадёжил:

– Индонезийцы и сами не рады, что так получилось с «фантомом».

– Вам откуда знать?

– У нас, – нажал Кейси, имея в виду своё ведомство, – есть точки соприкосновения с некоторыми деятелями из политических и военных кругов Индонезии.

– Соприкосновения? – вернул с ухмылкой адмирал. – Звучит немного сексуально…

– Что? – Вперился Кейси, подумав: «Господи, по-моему, он пьян!» – Просто… после какой-то фатальной полосы неудач у нас, наконец, наметились позитивные сдвиги.

– Да неужели? – Хмыкнул хозяин кабинета. – Вот так всегда – взяв красотку Фортуну за грудь, наслаждаешься иллюзией, что у тебя всё схвачено. Боюсь, что в Вашингтоне не отменят своих решений. Или будут как обычно долго думать, и ситуация безнадежно ускользнёт. Итак… что там с папуасами?

– Их бы устроила компенсация за повреждённые корабли. Но теперь всё немного изменилось. И они это понимают. Тем не менее готовы сотрудничать в спасении пилотов и поиске упавшего самолёта. В общем, одумались!

– Индонезийцы и их содействие нам сейчас очень-очень как пригодится, – начальник штаба стал совершенно серьёзным. – «Пират» тонет…

– Вы так в этом уверены?

– Это была Мк-48! Триста килограммов боевой части! Дистанционный подрыв под днищем, при котором гидроудар способен переломить корабль пополам!

– Но…

– Да, – отмахнулся адмирал, понимая возражения цэрэушника, – этот крейсер весьма крупный корабль, большого водоизмещения. Только поэтому он ещё на плаву. К сожалению, «Орион» покинул район – вышло топливо, а замена задерживается. И мы пока не владеем информацией, что же там сейчас происходит. Так или иначе, команда будет спасаться на ближайшую сушу. Под пальмы к аборигенам.

– А если корабль всё же останется на плаву?

– Не-е-ет! – ощерился адмирал. – Я больше в эти игры не играю! Комми получили свой оргазм, утопив авианосец, я хочу получить свой.

Увидев, что собеседник вновь на него странно взглянул, адмирал, не снимая плотоядной улыбки, пояснил:

– Не люблю, когда меня имеют. Это вызывает у меня здоровую обратную реакцию.

– И что вы собираетесь предпринять?

– В первую очередь, вы должны через свои «соприкосновения» выбить от индонезийской стороны разрешение на пролёт наших ударных самолётов с «Констелейшн». А также вертолётов для поиска пилотов и «фантома». «Си Кинги» могут сесть на воду и не подпускать тех же индонезийцев до наших секретов. А там и эсминцы подоспеют из эскорта ТG-18.