Татьяна Иванова - Орнамент с черепами [СИ]

Мраморная лестница, теряясь в красиво подстриженных цветущих кустах, уступами вела вниз. Дикеофора отстала от Костаса с Неархом, потеряла их из вида среди цветущей зелени и, увидев дорожку, отходящую от лестницы, пошла по ней, решив, что выйдет таким путем из поместья Вателла. Но дорожка привела ее в огромный хозяйственный зал, в котором что-то кипело, варилось, жарилось. Десяток служанок раскладывали яства на блюдах, одни слуги относили блюда наверх, другие приносили их сверху уже пустыми. Несколько поденщиц мыли посуду в огромных чанах немного в стороне. Одну из них, недавно появившуюся в Меарах женщину, уже немолодую, Эситея узнала. Та никому ничего не рассказывала о своем прошлом, но с первой же встречи, после нескольких минут общения дикеофора угадала в неизвестной пришелице со странным именем Тениза натуру глубоко и тонко чувствующую, наблюдательную и умеющую думать. Ниточка симпатии связала двух женщин с первого знакомства. Эситея никогда не проходила мимо, если где-нибудь встречала загадочную пришелицу. И сейчас она осторожно сняла свой заметный плащ дикеофоры, аккуратно пристроила его в сторонке и подошла к группе посудомоек-поденщиц.

— Бабоньки, вам помочь? Здравствуйте, Тениза.

— Помогите, если хочется, — Тениза утерла пот с лица и заправила выбившиеся темные волосы с проседью под повязку. — Зашиваемся.

Когда-то она была красива, когда-то, пока морщины не избороздили ей гладкую кожу, шрам не изуродовал щеку.

Эситея закатала рукава и принялась чистить какой-то медный котел.

— Как там поминки наверху? — поинтересовалась Тениза минут через пять.

— Тоска. Фальшивые застольные речи. Тошнит на десятой минуте.

— На поминках всегда так.

— Нет. Иногда есть те, кто искренне любил усопшего. Немного, но несколько человек находятся. А здесь уровень фальши запредельный.

— По человеку и поминки. Вы-то Эситея тоже, небось, не скорбели о его смерти. После того, как он вас выкрал.

— Нет, конечно, не скорбела.

Через полчаса Эситея узнала и о том, как мало получит в наследство Шушанэ, если не скрутит молодого наследника, и о том, что ей поделом, потому что баба злая. И о том, то поделом Вателла, связавшегося со степнячкой, не похоронили по-человечески в земле, а увезли в какую-то их варварскую пещеру, где трупы будто бы сохраняются особенно; типа, вялятся. Хотя уж куда покойнику вялиться. Крупный же был мужчина.

За эти полчаса Эситея вычистила два огромных чана, а ее собеседница перемыла гору мелких блюд.

И тут одна из работающих рядом поденщиц охнула, схватилась за сердце и медленно осела на пол. Дикеофора подскочила к ней, пощупала пульс. Женщине надо было срочно отдохнуть.

— Полежите в сторонке. Все равно я здесь вроде как лишняя поденщица.

Больная благодарно улыбнулась и обессилено улеглась на подстилку.

— У нее недавно муж умер, маленькие дети остались, — прошептала Тениза. — Не может позволить себе болеть.

Эситея только было вернулась к чистке следующего чана, как в зал вошло несколько человек. Одного из них дикеофора знала. Это был один из главных городских лекарей, и до этого дня девушка считала его более-менее порядочным человеком.

— Вон тот, низенький, толстенький — управляющий Вателловым поместьем, — еле слышно прошептала Тениза, ускоряя темп работы.

— Вот, господин лекарь, выбирайте, — подобострастно сказал управляющий. — Любое масло, любое вино. Только составьте ваше снадобье побыстрее. Плохо, что господина Музофата прихватило в нашем поместье, а?

Опытный лекарь быстро выбрал нужные ингредиенты, и вся группа направилась к выходу. И тут взгляд одного из сопровождающих низенького управляющего упал на лежащую на подстилке больную поденщицу.

— Так! А это что? — гаркнул он. — Тебе, бесстыжая, за что деньги платят? За то, чтобы ты тут вылеживалась?!

Больная из последних сил встала и направилась к чану с грязной посудой, видимо, хорошо зная, что вопрос ей задали совсем не для того, чтобы выслушать ответ. Оправдываться было бесполезно.

— Нет уж, — вмешался сам управляющий, — за сегодняшний день ты плату не получишь. Не имею обыкновения поощрять лентяев. Видите, господин лекарь, как распускаются люди без твердой руки.

Господин лекарь окинул поденщицу рассеянным взглядом.

— Нелегко вам приходится, господин мой, — сказал он управляющему сочувственно. — Все норовят увильнуть от своих обязанностей, а деньги берут в полной мере. Глаз да глаз за ними нужен.

— Неужели вы не видите, что женщина больна? — возмутилась Эситея. — У нее уже губы синие и ногти, посмотрите, посерели.

— А это что за скандалистка? — с ледяной злостью спросил управляющий у своего помощника.

— Поденщица какая-то. Что с них взять, — ответил тот, пожимая плечами.

— Ей тоже не плати за сегодняшний день. Обнаглели. Пойдемте, господин лекарь. Нам нужно спешить к нашему больному.

И они вышли из зала.

— Зря вы вмешались, Эситея, — грустно сказала Тениза потрясенной дикеофоре. — Нас тут никто за людей не считает. Больные мы или здоровые всем как до сгоревшей свечечки.

А в зале, между тем, усилился гул голосов. Люди возмущенно обсуждали произошедшее.

«Да мы тут на них горбатимся, а они с нами, как со скотом!»

«Сами с жиру бесятся, а простому народу каждую монетку жалеют!»

— О чем только наши власти думают?! — наконец, обретя дар речи, сказала дикеофора. — Разве можно так раздражать людей накануне нашествия врагов? — она резко замолчала. Не стала говорить вслух, что именно среди меотийцев, веками считавшими, что все они равны перед Богом, такое обращение с простыми людьми особенно недопустимо. Какие-нибудь степняки посчитали бы подобное пренебрежение нормальным, меотийцы так не посчитают.

— Вы даже не представляете, как вы правы, Эситея, — еле слышно сказала Тениза. — Все запросто может кончиться резней в тылу у защитников города.

— Ладно, — решительно сообщила дикеофора, беря под руку больную поденщицу. — Одно я вижу во всем этом хорошее. Вы пойдете со мной, я вам помогу, как смогу. Не стоит вам здесь сегодня находиться. Вашим детям, верите? нужнее всего живая мать.

На следующий день ответственная дикеофора отправилась в Новый город. Следовало все же довести до сведения Астайнара умозаключения Тиндара Элессина. Делать этого не хотелось. Эситея сомневалась, что недавний жених Герейны Верриль выслушает до конца хотя бы одну фразу о своей бывшей возлюбленной. Но действительность превзошла все ее ожидания.

Отыскать Астайнара удалось быстро, он сам заметил Эситею на центральной улице Нового города и подошел ее поприветствовать. Дикеофора с неясной тревогой отметила какой-то исследовательский интерес во взгляде его синих глаз.