Игорь Журавлёв - Метанойя

И ведь не прогадал! Сына, наследника, она ему уже родила и сейчас опять ходила беременная. Григорий очень мечтал о дочке, они с женой сразу договорились, что детей у них будет трое, и отступать от этого плана никто из них не собирался. Мысли о беременной жене и сыне стали уводить в сторону, но капитан Яковлев сам себе приказал: "Отставить!". Он на службе, а на службе следует думать только о службе. Некоторые считали его педантом, но сам он думал о себе как об очень исполнительном и ответственном человеке. В отличие, кстати, от многих своих сослуживцев.

И вот, наконец, долгожданное: "Осторожно, двери закрываются, Следующая станция "Комсомольская". Капитан стал пробираться поближе к выходу и когда поток хлынул из дверей, он был одним из первых.

Спина рядового Петрова хорошо просматривалась издали, он не терял ее из виду ни на секунду, ловко лавируя среди людей, такое впечатление, одновременно решивших пойти в разные стороны. Он достал отличный отечественный мини фотоаппарат "Киев-30", спокойно умещавшийся в большой ладони капитана.

Когда Петров сел на одну из скамеек в общем проходе, то Яковлев тоже сел, но напротив и на две скамейки в сторону. В руках у него был букет цветов, а сам он то и дело поглядывал на часы, явно дожидаясь назначенной здесь встречи с девушкой — что для всех окружающих было очевидно.

Наконец, появился клиент. Небольшого роста, но, создавалось впечатление, что он квадратный, такие широкие у него были плечи и длинные руки. Однако лицо при этом было неожиданно вполне интеллигентное, хотя модная шляпа и прикрывала верхнюю его часть, скрывая его в тени. Но это ничего, камера отличная, если еще немного поработать с реактивами, то фото будет четкое.

Григорий сделал несколько снимков, воспользовавшись тем, что толпа народа как раз на несколько секунд схлынула. В принципе, этого было вполне достаточно и можно было уходить. Но капитан Яковлев привык все делать с гарантией. Эта привычка его и сгубила. Хотя и не факт, вполне вероятно, что и без этого решения он уже давно был раскрыт.

Гриша еще раз расстроенно взглянул на часы, разочарованно хлопнул себя рукой по ноге, встал и медленно пошел, то и дело оглядываясь назад, в надежде, что возлюбленная все же появится. Играл он хорошо, думаю, сам Станиславский наверняка бы поверил. Но Григория больше волновало сейчас не мнение давно почившего гениального режиссёра, а сидящего рядом с Петровым "Володи".

Тот, впрочем, казалось, не обращал никакого внимания на страдающего влюбленного и что-то с напором втолковывал Петрову, на что тот монотонно кивал. Поэтому капитан спокойно прошел мимо, быстро щелкая фотоаппаратом, прикрытым букетом цветов, удовлетворенно подумав, что в этот раз точно никаких сомнений — кадры получатся четкие.

Пройдя почти до самого эскалатора, Гриша свернул на перрон, сунул камеру в карман, а цветы бросил в урну. Что тоже входило в образ расстроенного влюбленного. Получалось, что он вышел напротив последнего вагона. Впрочем, разницы нет, ехать всего одну остановку, а у метро "Проспект мира" его подберет служебная машина. Поэтому, он не стал проталкиваться вперед, но, наоборот, прислонился к стене, рассчитывая войти в вагон последним, чтобы первым выйти. Мысли опять вернулись к семье, на этот раз он прикидывал, что лучше: купить новую кроватку или подремонтировать старую, из которой сын уже вырос?

Но вот показался свет в тоннеле и шум приближающегося поезда. Толпа пришла в движение, Григорий же спокойно стоял, наблюдая за этой суетой и думая, что после того, как он отчитается, напишет рапорт, доложит начальству, надо обязательно по дороге домой зайти в магазин. Жена просила купить кефира и хлеба. А кроватку он все же купит новую, в конце квартала обещали выдать премию.

Электричка, гремя, уже влетала на станцию, когда вдруг какая-то непреодолимая сила буквально поволокла Гришу сквозь толпу, расталкивая громко возмущающихся людей, и кинула на рельсы прямо под мчащийся поезд. Все произошло так быстро, что он даже понять ничего не успел. Толпа ахнула и отхлынула назад, поезд начал экстренное торможение, в унисон тормозам завизжали сразу несколько женщин.

Но ничего этого уже не слышал теперь уже бывший капитан госбезопасности Григорий Сергеевич Яковлев. Чудовищный удар размозжил ему голову, оставив жену вдовой, а сына и еще не рожденную дочку сиротами. Прекрасный фотоаппарат "Киев-30" с бесценными кадрами был разбит вдребезги и пленка безнадежно засвечена.

Народ суетился, кричал, волновался, к месту происшествия спешили милиционеры и врачи. И никто не обращал внимания на задремавшего на лавке солдатика, опустившего голову на грудь. Бывает! Как говорится: солдат спит, служба идет. И лишь застывшие и уже потускневшие открытые глаза солдата, если бы кто догадался в них заглянуть, заставляли предположить, что, возможно, рядовой Петров сейчас все же встретился с капитаном Яковлевым. Вот только следствию это уже не могло помочь. Ибо до места этой встречи живым не добраться.

Утро следующего дня для полковника Немировича выпало хлопотным. Впрочем, как и вторая половина дня вчерашнего. Гибель сотрудника при выполнении задания, гибель единственного свидетеля — человека, который являлся связующей ниточкой, если честно, выбила его из колеи. Он никак не был готов к такому исходу. Обычное задание, ничего сложного: сфотографировать издали и все! Не в лесу, не в тайге — в центре Москвы, на глазах у сотен людей. Что может быть проще?

И самое главное, что ни одной зацепки. Десятки людей видели, как капитан Яковлев слово сумасшедший вдруг кинулся вперед, расталкивая стоящих перед ним людей и, не останавливаясь, прыгнул прямо под поезд. Самоубийство в чистом виде!

Рядовой контрактной службы Сергей Викторович Петров умер от обширного инфаркта. Молодой, конечно, но, как сказали врачи, инфаркт сегодня молодеет. А в диагнозе сомнений нет — заверил патологоанатом. И это при том, что для Немировича было несомненным, что того и другого убили. Убили нагло, показательно, на глазах у множества народа, но так, что ни единого следа! Да кто такой, черт возьми, этот "Володя"? Сам дьявол во плоти или кто-то, рангом пониже?

Самое обидное, что Николай Вениаминович просто не понимал, что делать дальше. Никак не мог собраться с мыслями. Неожиданная потеря сотрудника вкупе с единственной ниточкой к разгадке преступления выбила его из колеи. И в это время в дверь постучали и она открылась. В щель протиснулась голова майора Нориковой и произнесла:

— Товарищ полковник, разрешите войти?

— А, Наталья Васильевна! — обрадовался Немирович Нориковой как родной. Хоть с ней все в порядке! — Конечно, заходите, я вас давно жду.