Райса Уолкер - Скованная временем [litres]

Я сложила для него кусочки головоломки, которые он упустил: мой побег от Евы, доберманы в саду. Он приподнял край повязки на моей ноге и слегка поморщился.

– Думаю, могло быть гораздо хуже, – сказал он.

– Да. Нам повезло. Я очень, очень сожалею, что втянула тебя в это, – сказала я. – Это было глупо и опрометчиво, и…

Он покачал головой.

– Это я должен перед тобой извиняться. Ты не знала, во что мы ввязываемся. Я согласился, понимая, что нас ждет какая-то опасность, так как мне придется бежать, но Коннор уверил меня, что с тобой все в порядке. Я не знал, что ты будешь ранена. Я должен был сказать тебе…

– Ты поступил правильно, Трей. И, возможно, все это произошло не зря. Может быть, в этой дурацкой книге есть что-то такое, что поможет нам.

Следующие несколько часов мы провели, разговаривая о всяком разном и вообще ни о чем. Мы были рады просто быть вместе, в безопасности. Было ясно, что никто из нас не горел особым желанием прощаться, но я знала, что завтра с утра его ждет контрольная по тригонометрии, поэтому уже после девяти вечера мне пришлось вытолкать его за дверь.

Я проводила взглядом его отъезжающий автомобиль, а затем, все еще немного взвинченная, решила, что чашка травяного чая поможет мне расслабиться перед сном. Кэтрин уже была на кухне, и чайник должен был вот-вот вскипеть.

– Ты читаешь мои мысли, – сказала я, протягивая руку в шкафчик за чашками. – А воды на двоих хватит?

Она кивнула, и я взяла пакетик ромашки, добавив немного меда в свою чашку. Кэтрин решила выпить свой привычный вечерний чай. Не знаю, что в этой смеси, но она смутно пахнет итальянской колбасой, и я стараюсь не вдыхать пар, поднимающийся из ее чашки.

– Раз уж ты здесь, – сказала она, наливая воду поверх в кружку, – может быть, нам стоит немного поговорить?

– Конечно, – ответила я, садясь за стол. Что-то в ее тоне говорило мне, что радостным этот разговор не будет. – Что случилось?

– Две вещи. Во-первых, у меня есть еще один подарок для тебя, – она сунула руку в карман и вытащила изящный серебряный браслет, на котором висел амулет в виде крошечных песочных часов размером примерно с кончик моего пальца. Часы не были настоящими – две луковицы заменили крошечными жемчужинами, а края – плоскими зелеными камнями, похожими на нефрит.

– Цепочка новая, – сказала она. – Подлинная давно сломалась. А вот амулет подарила мне моя мать, когда я закончила свое обучение в ХРОНОСе. Ее подруга сделала его специально для меня, и я никогда не видела ничего подобного. Я всегда носила его во время путешествий… Наверное, это был мой талисман на удачу, – она помогла мне застегнуть браслет на запястье. – Думаю, это достойный подарок. Не только по случаю твоего дня рождения, но и потому, что ты уже близка к концу своего обучения. Хотя, боюсь, у тебя все прошло в гораздо более сжатые сроки.

Я улыбнулась ей:

– Спасибо, Кэтрин. Он очень красивый.

– Я давно хотела отдать его тебе, – сказала она, – но в качестве подарка на день рождения он подходил лучше всего. Если ты покажешь мне его на ярмарке, то сразу же привлечешь мое внимание, особенно если укажешь на сколотый край и напомнишь мне, как это произошло.

Я даже не заметила этого крошечного несовершенства – маленький скол в зеленом камне, подвешенном над жемчугом в серебряной оправе.

– А как это случилось?

– Во время одного их моих предыдущих перемещений. Одиночного перемещения, без Сола, – она немного помолчала, осторожно потягивая чай, который, очевидно, все еще был горячим. – За последние два года я совершила десятки прыжков, и, казалось бы, я уже привыкла видеть знаменитых людей, но когда я выходила из кареты в Нью-Йорке, где мне предстояло присутствовать на вечернем заседании Американской ассоциации равных прав, на том самом, где обсуждалось, должна ли пятнадцатая поправка включать женщин [20] В 1869 году общества суфражисток в своих процессах доказывали, что, поскольку четырнадцатая поправка гарантирует всеобщее гражданство, а пятнадцатая дает право голоса вне зависимости от расы, женщины имеют право голоса на вы- , слышала о таком?

Я кивнула, смутно припоминая уроки истории и то, что совсем недавно читала в одном из ее дневников.

– Так вот, – продолжила она, – я выглянула и увидела Фредерика Дугласа, спорящего со Сьюзен Б. Энтони и Соджорнер Трут [21] Соджорнер Трут (1797–1883), урожденная Изабелла Бомфри – американская аболиционистка и феминистка, рожденная в рабстве. Известна своей речью «Разве я не женщина?», произнесенной в 1851 году. , всех трех всего в нескольких метрах от входа в здание. И, как зевающий турист, впервые увидевший статую Свободы или здание Капитолия, я каким-то образом умудрилась прищемить дверцей экипажа запястье.

– Ох, бедняжка, – я не смогла сдержать смешок. – Прости, надеюсь, ты не пострадала.

– Не сильно. Порезалась немного дверной щеколдой, но у мистера Дугласа был носовой платок, который он любезно пожертвовал ради такого дела. Хотела бы я иметь этот сувенирчик при себе, застряв в 1969 году, – она вздохнула. – Но моему достоинству и этому маленькому камню на чаше песочных часов правда был нанесен серьезный урон. Кажется, я никогда никому не рассказывала эту историю, даже Солу. Я боялась, что в ХРОНОСе высмеют меня за такое фанатское поведение.

Она сделала еще один глоток чая и снова посмотрела на меня.

– А теперь еще кое-что.

Последовала долгая пауза, а затем она продолжила:

– Я беспокоюсь о тебе, Кейт. Не о том, как ты работаешь с медальоном, – быстро добавила она, – ты добилась поистине невероятного прогресса. У меня ушло почти два года, прежде чем я смогла выводить информацию так же быстро, как это делаешь ты. Ты прекрасно сосредотачиваешься.

– И… Что? – спросила я.

Очередная пауза, во время которой Кэтрин помешивала чай, явно пытаясь решить, как сформулировать то, что она хотела сказать.

– Дело в Трее, Кейт. Я беспокоюсь о том, что вы двое стали слишком близки, и ты ведь понимаешь, что эти отношения не могут длиться долго?

Меня задело это, но все же я не могла отделаться от чувства, что в этих словах есть доля правды. Я и сама задавалась вопросом, почему Трей заинтересовался мной… он был красив, умен, мог рассмешить… а я была просто собой, просто Кейт .

– Знаю, – сказала я, глядя в свою чашку. – Он действительно замечательный, и я уверена, что найдется много других девушек, которые…

Кэтрин потянулась и схватила меня за руку.

– О нет, милая. Нет, нет, нет, – к ее глазам подступили слезы. – Я не это хотела сказать. У этого молодого человека есть сотня причин интересоваться тобой. Ты красивая, мудрая, остроумная. С чего бы ему не хотеть быть с тобой? – она покачала головой и улыбнулась мне. – Конечно, тебе немного не хватает уверенности в себе, но… я, кажется, помню, что это довольно распространенная проблема у шестнадцати… прости, семнадцатилетних.