Александр Михайловский - Герой империи. Война за Европу

– Точно так, фройляйн Малинче, – как дисциплинированный квалифицированный пеон на испытательном сроке ответил генерал Гудериан, – когда панцергруппа входит в чистый прорыв, во вражеских тылах творится такой хаос, что группа наемников, переодетая в немецкую форму, могла бы действовать свободно. Да и потом ситуация не сильно бы изменилась: наше командование было заинтересовано в том, чтобы собрать с оккупированной территории как можно больше ценностей, и особенно продовольствия, а в остальном наших тыловиков мало бы интересовало, чем живут и что едят местные аборигены. По крайней мере, защищать русские деревни от похищений они бы не стали.

– Замечательно! – сказала Малинче Евксина. – Товарищ Щукин, вам есть что добавить к словам господина Гудериана?

– В основном так все и было, – подтвердил тот, – если бойцы-окруженцы еще обладали возможностью оказать сопротивление налетчикам, то с гражданскими беженцами они могли делать все что угодно.

– И еще один аргумент, – Малинче Евксина пристально посмотрела на Ватилу Бе, – если пеоны, которых собирается наловить матрона светлых, предназначены для заселения недавней колонии, то не может быть и речи о скупке военнопленных. Сообщество, на сто процентов состоящее из самцов – неподходящий материал для колонизации, они нужны разве только в том случае, если среди наловленных наемниками гражданских беженцев взрослых дееспособных самцов окажется недостаточно для полноценного функционирования колонии.

– Признаю, твоя взяла, – Ватила Бе подняла вверх руки, – ты выиграла этот спор. Отряд наемников, который светлая матрона взяла в этот набег, вполне способен справиться с порученным делом. А теперь давайте подумаем, как мы будем выполнять свою задачу и брать этот «Корсар» на абордаж. В первую очередь необходимо выяснить, кем является этот Корабль – светлой, серой или темной – и попытаться вступить с ним в переговоры…

– А вот тут, дорогая Ватила, выиграла ты, – сказала Малинче Евксина. – Уже достоверно известно, что этот корабль – темная. И, более того, прослеживая эмоциональные взаимоотношения внутри клана Синих Огней, я могу сделать вывод, что она либо выращена из собственного эмбриона, либо принята в клан по Большому Обряду. Если ты будешь вести переговоры, то помни, что не может быть и речи о предательстве клана, как это бывает, если Корабль – подчиненное и униженное существо. Тут необходимо предлагать что-то такое, что устроило бы и Корабль, и матрону.

Тут подал голос главный сигнальщик Гор Видм:

– Сканеры этого «Корсара» работают на пределе возможного для кораблей такого типа. Создается впечатление, что они каким-то образом знают о нашем существовании, но не могут обнаружить.

– А вот это ценное наблюдение, – заметил каперанг Малинин, – значит, наша маскировка и имитация полета по прямой после прыжка никого не ввели в заблуждение. Есть соображения по этому вопросу?

Неожиданно для всех заговорила главный инженер крейсера серая эйджел Ауле Ра:

– Если сканеры противника работают на максимальной мощности и ничего не могут найти, значит, обнаружен не наш корабль как физический объект в пустоте, а мы сами – то есть объекты, которые мыслят и производят полезную деятельность, а стало быть, и существуют… Это возможно, если у Корабля Синих Огней просто выдающиеся способности к психосканированию.

– Ну и замечательно, – сказал каперанг Малинин, – товарищ Ватила, как вы думаете, мы сможем сблизиться с этим «Корсаром» на дистанцию действия бортовых парализаторов прежде, чем вражеский Корабль сумеет провести обнаружение и идентификацию? Ведь наша маскировка тоже не всесильна, особенно на малых дистанциях.

– Я бы не советовала действовать таким образом, – покачала головой Малинче Евксина, – Сканируя «Корсар» и находящийся на нем клан Синих Огней, я ощутила сильный испуг и предчувствие неминуемой смерти, как бывает при непоправимых катастрофах. Если их матрона предупреждена о нашем присутствии, то мне понятны эти эмоции. Она и ее родственники уже знают о нашем безоговорочном техническом превосходстве и не собираются попадать в наши руки живыми. Возможно, их главный реактор уже переведен в такое состояние, когда лишь усилием воли Корабль удерживает его от взрыва.

– Это возможно, – сказала Ауле Ра, – особенно если матрона Синих Огней считает, что ее клан преследует Страж Древних из легенд, который в качестве наказания за полет в Запретную зону устроит им всем то, что во много раз страшнее обыкновенной смерти.

– В таком случае необходимы переговоры, – сказала Ватила Бе, – но не с матроной, а с самим Кораблем. Принята она в клан или нет, но вопросы существования или несуществования Корабли воспринимают иначе, чем эйджел, состоящие исключительно из плоти и крови. И разговаривать с кораблем должна не я, а наш первый навигатор капитан третьего ранга Визал Ала. Во-первых – она чистокровная темная эйджел, а во-вторых – ее навигаторское мышление похоже на мышление типичного Корабля. Если кто и сможет уговорить Корабль Синих Огней сдать свой клан без боя на условиях почетной капитуляции и последующей инверсии, то только она.

– Я готова, – просто сказала Визал Ала, – только скажите, что нужно делать. Я еще ни разу в жизни мысленно не разговаривала с Кораблями.

Ватила Бе и Малинче Евксина переглянулись.

– Думаю, что в данном случае психосканирующую и ментоскопирующую аппаратуру необходимо коммутировать со встроенным линком твоего навигаторского ложемента. – сказала старший социоинженер крейсера. – Насколько я понимаю, при этом Визал Ала получит те же возможности коммуникации, что и корабли, для которых ментоскопирующий психосканер является частью их мозга.

– Да, – подтвердила Ауле Ра, – такую коммутацию проделать возможно, причем на программном, а не аппаратном уровне. И тогда голос уважаемой Визал Ала едва ли будет хоть чем-то отличаться от голоса типичного Корабля.

– В таком случае навигаторам я приказываю приостановить сближение, – сказал каперанг Малинин, – а вы – выполняйте свой план с переговорами.

Час спустя в пятистах километрах от Полярного Лиса в сторону Солнца, корабль клана Синие Огни, Токан.

Раз от разу я бросала зов приближающемуся Кораблю, но не получала ответа, и это приводило меня в отчаяние. Мои сканеры работали на пределах возможностей, но не видели ровным счетом ничего, но при этом я ощущала, как мое тело пронизывают чужие изучающие взгляды. Чужак был все ближе, и, хоть я не могла определить направления и точного расстояния, было понятно, что дистанция сокращается. Госпожа Сабейл уже несколько раз осведомлялась, не пора ли взрывать реактор, но я неизменно отвечала, что угроза захвата меня Стражем и подчиненными ему хумансами еще не столь велика.