Александр Михайловский - Герой империи. Война за Европу

Солнце полностью взошло – оно как-то по-особенному, по-праздничному засияло, когда на порог вышел мой отец. «Где же мама?» – кольнуло мгновенное беспокойство, и тут же улетучилось: матушка, в своем кружевном переднике, тоже появилась на крыльце, удивленная тем, что отец, застыв, пристально всматривается вдаль. Но вот и она заметила нас, приближающихся к дому. Сначала она протерла глаза – все точно так, как мне и представлялось – потом вскрикнула и схватилась за голову. И оба они устремились к нам навстречу… Я же почти бегом бросился к ним, увлекая за собой Эри. Казалось, что земля поет под ногами, радуясь моему возвращению. И я подумал, что никогда больше не увидит горя ни эта земля, ни какая-либо другая. Отныне все будет по-иному…

21 ноября 1941 года, вечер. Северная Африка, Ливийско-египетская граница, танковая армия «Африка».

Командующий армией – генерал танковых войск Эрвин Роммель.

Рано утром восемнадцатого ноября британская 8-я армия начала наступление, которое, как тогда казалось британскому главнокомандующему на Среднем Востоке полному генералу Клоду Окинлеку, сулило стать для Роммеля неожиданностью. Но «Полярный Лис» уже перевел стрелку истории, а потому с самого начала британское наступление ожидали весьма неприятные сюрпризы. Во-первых – Роммель был прекрасно осведомлен о британском замысле. Во-вторых – сил в его распоряжении имелось гораздо больше, чем считали англичане.

Последние два месяца, прошедших с той поры, как завершились бои на советско-германском фронте, в танковую армию «Африка» стали поступать долгожданные подкрепления: сначала понемногу, а потом все больше и больше. А с началом ноября войска и техника хлынули в Африку сплошным потоком. Германские воинские контингенты, выведенные с Восточного фронта, подвергались переформированию, после чего направлялись на Африканский фронт, остававшийся у Германии единственным очагом боевых действий. Кроме того, на Роммеля сейчас работала вся военная промышленность Третьего Рейха, даже не думая снижать обороты. Совсем другое дело по сравнению с тем, что было при Гитлере, когда армия Африка снабжалась по остаточному принципу.

Транспорты вставали у причалов, принимая войска и технику в Бриндизи, Кротоне, Салерно, Неаполе и Реджо ди Калабрия, и разгружались либо в Бенгази (танки и артиллерия), либо (пехотные части) прямо у линии фронта в Бардии и Салуме. Авиация, используя аэродромы на Крите, перелетала в Ливию своим ходом, и уже в начале октября надежно прикрыла морской маршрут от действий британской авиации и флота. К началу британского наступления в распоряжении Роммеля имелась тысяча танков (в полтора раза больше, чем у англичан, и в два с половиной раза больше, чем в нашей истории, правда, значительную часть из них составляли французские недоразумения – трофеи кампании сорокового года), а также двести тысяч солдат и офицеров. При этом половину контингента составляли именно немецкие войска, с которыми англичанам было особенно тяжело иметь дело. С воздуха действия немецко-итальянской группировки обеспечивали почти полторы тысячи немецких и итальянских самолетов.

И в то же время у англичан со снабжением было неважно. С одной стороны, британские конвои в Средиземном море повергались непрерывным ударам авиации, подводных лодок и надводных кораблей, с другой стороны, заполыхало на Дальнем Востоке, где японские солдаты бодро шагали на юг через джунгли Малайи и Борнео. Там тоже остро требовались войска, танки и самолеты, и большая часть транспортов, утопленных немцами и итальянцами в Средиземном море, предназначалась к разгрузке не в Александрии, а в Сингапуре. Тонули не только транспорты со снабжением, но и боевые корабли. Германские бомбардировщики «Штука», базируясь на аэродромы в Ливии и на Крите, превратили центральную часть Средиземного моря между Италией и Ливией в зону смерти для британских кораблей. В связи с этим все необходимое для войны на Дальнем Востоке, а также снабжение для своей группировки в Египте и Палестине, англичанам приходилось возить относительно безопасным маршрутом вокруг Африки, что в несколько раз увеличивало плечо снабжения.

А пятнадцатого ноября, буквально накануне британского наступления, генерал Роммель получил еще один сюрприз. К нему на огонек выпить кофе прилетел военный диктатор Германии Франц Гальдер, а с ним – особа весьма демонической наружности. Помимо двухметрового роста, серой как карандашный грифель кожи и несколько увеличенной головы, украшенной заостренными ушами, она имела длинный хвост, которым помахивала с непринужденным изяществом.

– Ватила Бе, – на хорошем хохдойч представилась эта особа, – главный тактик космического крейсера и старший консультант советского генштаба в чине генерал-лейтенанта.

– Очень приятно, фройляйн Ватила, – машинально ответил Роммель и тут же добавил, обращаясь к Гальдеру: – Франц, чем обязан столь приятному визиту?

– Мы к тебе по делу, Эрвин, – понизив голос, ответил Гальдер.

– Надеюсь, Франц, ты прибыл не для того, чтобы сдать меня с парнями в русский плен? – так же тихо спросил Роммель.

– Упаси тебя Всемогущий Боже, – тихо, но твердо сказал Гальдер, – все обстоит с точностью до наоборот. Неужели мы два месяца подряд накачивали тебя резервами только для того, чтобы сдать в плен? Ничего подобного – вставать на колени и сдаваться в плен предстоит англичанам.

– Пока что они поставили на колени нас… – хмыкнул Роммель, кивнув в сторону Ватилы Бе.

– А что ты хотел, Эрвин? – пожал плечами Гальдер. – Русские приходятся Империи ближайшей родней, любимыми дедушками и бабушками – и поэтому, когда ефрейтор повел нас в поход за поместьями на Востоке, Империя объявила нам кровавую вендетту. Сдавайся или умри – говорят они в таких случаях. Мы еще легко отделались: в случае проявления излишнего упрямства с нашей стороны все могло закончиться гораздо хуже. И в то же время англичане им никто, и даже, более того, Империя считает безграничную алчность, движущую уроженцами Британских островов, одним из самых деструктивных чувств, которое следует постараться ограничить, а потом и полностью уничтожить. Карфаген должен быть разрушен.

– Ах вот даже как… – протянул Роммель.

– Разумеется, мы не собираемся разрушать города страны Британия и убивать ее жителей, – сказала Ватила Бе. – Напротив, нам необходимо поставить ее руководство на грань отчаяния, чтобы оно подписало Акт о Почетной капитуляции и Соглашение о Присоединении. Но, к сожалению, премьер-министром страны Британия работает упрямый осел, готовый пожертвовать всеми жителями своей страны, но не пойти на попятный. А нам этого не надо. Поскольку задуманную вашими тактиками операцию «Морской Лев» по погодным условиям нельзя будет осуществить еще в течение полугода, то весь расчет у нас именно на вас. Как раз здесь, в безлюдной пустыне, стране Британия должна быть причинена очередная ужасная боль, которая вынудит ее власти задуматься о капитуляции.