Борис Рогов - Сальто мортале

– Совершенно с вами согласен, – поддерживаю я увлечённого собеседника и следую за ним в сторону Фридландских ворот. Именно там и расположена искомая пивнушка.

Когда мы взяли по доброй кружке светлого пилснера с раками, Сансаныч вернулся к теме нумизматики. – Сколько бы вы хотели за вашу банкноту? Даже с моей военной пенсией, мне и по номиналу не осилить, но я могу собрать в долг среди нашего круга любителей редкостей. Так сколько?

– Рад, что могу вам чем-то быть полезным, да к тому же мне сейчас деньги нужны. Поэтому готов продать вам её рублей за триста.

– В три раза ниже номинала? С чего бы такая щедрость?

– Когда денег нет совсем, то будешь рад и любой сумме, а мне ещё билет на самолёт надо покупать. До Новосибирска долететь, сколько стоит, не знаете?

– Нет, давно уже никуда не летал. Не люблю я летать, если куда надо, то предпочитаю поезд. А триста рублей я вам прямо сейчас принесу. Живу я рядом. Давайте я вам ещё пивка закажу, а сам домой слетаю. – Старичок, уставился на меня слезящимися глазами.

Жил он и в самом деле не далеко. Уже через двадцать минут он снова сидел напротив себя.

– Вот держите! Ровно триста рублей, – он протягивает мне три бумажки с Водовзводной башней Кремля.

– До Новосибирска, как я по пути узнал билет стоит половину этой суммы, так что вам даже останется на гостиницу и питание. – Старичок, тяжело дыша, уселся напротив меня. – Всё-таки 80 лет – не тот возраст, при котором можно так носиться. Посижу немного, отдышусь, ффу-у-у.

– Тогда может быть, от кружечки пива не откажетесь? Нашу сделку отметим. Мне кажется, что мы оба оказались в выигрыше.

– Хорошая мысль! Ещё одна кружечка пивка мне повредить не должна, а вы, может быть, всё-таки поведаете историю появления странной купюры?

Пока сосиски и пиво в пути, пытаюсь срочно придумать что-то похожее на то, во что можно поверить. Не рассказывать же правду про путешествия во времени.

– Ладно, так и быть, поскольку, вы мне помогли, то я намекну, но только при условии, что никому больше рассказывать не будете. Идёт?

– Борис, вы дурака то не валяйте, что тут может быть таинственного? К нам вы прибыли с Польши. Если нет денег, значит, либо вас там обчистили, либо в Гданьской игорной зоне все денежки спустили. Не скажу я никому, не боись, – Сансаныч рассмеялся прямо в кружку, отчего белые пенные брызги полетели во все стороны.

– Вы на удивление проницательны! Я действительно захотел пощекотать нервы, ухватить Фортуну, поймать удачу, но на автостанции, меня прямо в сортире шарахнули по голове. Вырубили конкретно, так что я очнулся только через час и без денег, и без документов. Хуже того, у меня ещё и частичная амнезия образовалась. Помните старую комедию «Джентльмены удачи»? Так и у меня, как у Доцента, «тут помню, тут не помню». – Я закончил изложение новой версии, даже с некоторым удовлетворением. Версия звучала, может и не убедительно, но складно.

– Допустим. Примем как данность, что всё так и было. А как ты объяснишь то, что купюра выпущена банком России?

– Не поверишь! Не знаю. Когда я в сортире очнулся, то из денег нашёл только эту и ещё несколько польских злотых мелочью, ну и в трусах у меня остались триста долларов.

– Доллары то тебе зачем? Да ещё всего триста? Это же теперь меньше стоимости бумаги, на которой они напечатаны!

– Вот с этого места давай подробней. А то я вообще ничего не помню из области экономики и политики. Ты говоришь, что триста долларов – не деньги? Я помню, что в СССР на черном рынке за доллар давали полноценный червонец. Что произошло?

– Так ведь великий кризис доллара в 1988 году обрушил рынок ценных бумаг так сильно, что Штаты едва не развалились. Их спасло только то, что они быстро организовали войну с Ираном, взяли под контроль наркотрафик кокаина и поставили в Венесуэле карманного президента. Янки пытались и в бывших наших республиках послушных марионеток посадить, но тут у них облом случился. Там в основном исламисты к власти пришли, поэтому они и в Пуштунистане, и в Курдистане, и в Чечне на такое сопротивление наткнулись, что Вьетнамская война теперь для них – летняя прогулка в парке.

– А Гренландия независимой тоже по их наводке стала?

– Это уже немцы так Данию переформатировали. На кой ляд им сдалась эта ледяная пустыня? Полностью дотируемая территория. Теперь эскимосы сами себе хозяева и страшно рады, что у них две американских воздушных базы есть. Всё-таки источник валюты.

Старичок снова отхлебнул из крушки.

– Говорят, правда, что надвигается всемирное потепление. Ледники Гренландского щита растают и будут там абрикосы колоситься.

– Что-то мы опять свернули на внешнюю политику. – Перебиваю я собеседника. – Сансаныч, расскажи лучше, что в стране происходит. Вот я смотрю границы полностью прозрачные. Это как так?

Сансаныч аж захлебнулся. Долго откашливался и отплёвывался. Потом удивлённо тряс головой и наконец выдал.

– Ну тебя и шандарахнули! А с границами спасибо Пономарёву, который после смерти Брежнева в 1982 стал генсеком КПСС. Никто не ожидал от него такого рывка к реформам, а он, несмотря на старость, а может и благодаря ей, начал так гайки раскручивать, что старая гвардия завопила о предательстве дела Ленина. Он границы и открыл. Сначала между странами соцлагеря, а потом, когда стало понятно, что контакты граждан только способствуют нашей пропаганде, протащил решение об открытии всех границ для частных поездок обычных граждан. Европа пошла на встречу, Китай и Япония тоже. Теперь границы только для коммерсов.

Второй его удар – реформирование Союза. Здесь, мне кажется, он подсмотрел эффективную модель у Балканской конфедерации. После смерти Брежнева, такие конфедерации возникли, сначала на Балканах, потом у чехов с поляками. Потом немчура взмолилась об объединении. Борис Николаевич и тут в грязь лицом не ударил. Согласился на объединение и на вывод ГСВГ, но с такими условиями, что немцы до сих пор до конца не расплатились. Потом как прорвало – Скандинавская конфедерация, Вьетнамо-Сиамская, Западно-Европейская… Наши верхи тоже решили что-то такое устроить, но в обратном порядке. Ведь у нас получалось так, что РСФСР все остальные республики, все соцстраны и половину стран, якобы, развивающихся тащила на нашем горбу. Ты про референдум 1985 года помнишь, или тоже забыл?

– Референдум? Это что-то типа опроса? Нет, ничего не помню.

– Ага! Опрос! Решили наши руководители сделать мононациональную страну, и давай нас всех опрашивать. Хотим мы жить в составе одной страны, другой страны, или вообще независимо. Вот!

Так и получилось, что Северный Кавказ, украинская Украина, Прибалтика и кто-то там ещё получил полную независимость, а Северные области Казахстана и Юг Украины с Крымом стали Российскими. Процесс обеспечивался силами единой союзной армии. Армия у нас почти чисто русская, хоть и называется до сих пор «Советская».