Борис Рогов - Сальто мортале

– Не спи! Замерзнешь!

Мельников открывает глаза и также сдавлено в ответ:

– Отвали, Годик, я не сплю, я так перспективу строю…

– Ну-ну! Знаю я такие перспективы.

На перерыве подваливает к нему второй Борька, тот который Рогов. Весь такой деловой и дико серьёзный. Так и хочется ему саечку [103] саечка – лёгкий удар пальцами по подбородку снизу вверх из арсенала дворовой шпаны сделать. А Рогов начинает:

– Вова, есть тема, как заработать много денег. Тебе интересно?

– Деньги, это интересно, денежки я люблю. – Годик поднимает взгляд и смотрит поверх очков – Что делать надо?

– Кирзаводу надо оформить автомобиль для демонстрации. «Буханку» с трех сторон надо будет закрыть, а над крышей какую-нибудь фанерную фигню придумать. Всё покрасить в красный цвет, расписать лозунгами, ну вот как-то так. За сколько бы ты взялся всё это дело соорудить? Заводские не знают, сколько это может стоить.

– Фанера, брусок, краски, кисти – за мой счёт?

– Да, заказчик не хочет вообще с этим возиться, но пустим отдельной строкой. Как же это называется? Забыл я. Когда на свои деньги покупаешь, а потом бухгалтерия тебе их возвращает.

– Это называется – «приобретение по копии чека» – напоминает Годик. – Тогда, как раз получается, что не за наш счёт, а за счёт заказчика. За наш, если бы всё входило в одну сумму. А так без учета материалов я думаю, за три косаря можно бы и взяться.

– Годик, ты что!? За три! тысячи! – Борька от удивления аж глаз выпучил.

– Косарь это не тысяча, это сотка, молодёжь безграмотная, всему вас учить надо. Тысяча это «штука» или банковская упаковка из ста червонцев.

– Триста это нормально. Буду говорить с клиентом, исходя из этой суммы. Только, Годик, давай, ты не будешь трындеть на эту тему, а то у нас в стране такой подход не поощряется, мягко говоря.

– Ладно, молчок, зубы на крючок – он жестом показывает, как зашивает себе рот.

Тут же Линерт призывает нас к порядку, а Рогов возвращается к мольберту. Он почему-то любит рисовать стоя. Товарищи по группе не понимают, что за радость четыре часа на ногах стоять. Большинство старается занять сидячие мольберты.

Мысли о возможном заработке не покидали Гайданского целый день. Он еле дождался утра, прибежал раньше всех на историю искусств. В то время, как Борька, гад, появился только на перерыве. Поманил меня пальчиком, и мы разместились за последним столом.

– Всё на мази! Договорился на 350, но придётся оформить трудовой договор на меня. Из этих денег 13 % подоходный, из оставшихся 10 % мне, 10 % мужику, который от завода заказ курировать будет. Тебе остаётся 240. Согласен?

– А что нельзя включить все эти проценты в общую сумму? – Годик изображаю возмущение. – Надо внимательно считать, а ты, наверное, только подоходный прибавил и на этом успокоился. Так?

– Нет, не так! Я зарядил для начала вообще четыреста, но пришлось согласиться на триста пятьдесят. Тут уж так, либо ты получаешь двести сорок, либо ничего не получаешь. Жадничать не хорошо, как наш Павлов говорит, – и ухмыльнулся хитро. У-у-у! Деляга!

– Да, согласен я и на эти копейки. Когда аванс будет?

– Прямо завтра. Я тебе скажу куда подъехать, там договор напишешь, аванс получишь и вперёд. Только хорошо надо сделать! Обязательно, перед тем как в материале воплощать, мне эскизы покажи.

– Да, ну тебя нафиг, кто ты такой вообще? Нет уж, давай ты не будешь лезть в мою кухню. Знаешь сколько я таких демонстраций уже нафигачил? Ты же ещё ни одной халтуры не сделал так, что давай адрес и не учи отца и баста.

– Годик, учти, если сорвёшь, больше заказов не получишь.

– Ну и фиг! Напугал ежа голой жопой! Всё будет чики-пуки.

Через две недели во дворе заводоуправления «ЗСМ-7» можно было наблюдать странное сооружение в виде большого красного «кирпича» с белыми крупными рублеными буквами: – «Слава Великому Октябрю», углом в большой «кирпич» врезан белый поменьше, типа – силикатный. Грани украшены панно из черно-белых крупнозернистых фотографий, солдат, матросов, красногвардейцев. В целом смотрится неплохо.

Короче, Вовик Гайданский молодец!

20 октября. Владимир Каплин. Дзержинский райком ВЛКСМ.

К осени 1976 года Володя Каплин сделал карьерный рывок. Во-первых, он защитил диплом и получил звание «инженера-экономиста АСУ». Теперь его на кривой козе не объедешь! В Дзержинском райкоме его с табуретки инструктора двинули в кресло заместителя завсектора пропаганды. Понятно, что комсомол это тупиковая ветка и через пару лет надо будет переходить на партийное направление, но делать это с более высокой должности всегда проще.

Каплин шёл по коридору старого здания, погружённый в мечты и грёзы. Что-что, а мечтать он любил. Особенно хорошо мечталось на тему карьерной лестницы.

– Надо в этом году в партию вступить. Владимиров наверняка мне рекомендацию напишет. Кто вторую даст? Вопрос пока открытый. Может тот мужик из Райкома, что тоже агитацией занимается. А что? Он вроде не занудный, я ему плохого ничего не сделал… Нет, всё-таки это дело не этого года, а скорее следующего. Вот после Нового Года и начну. Под это дело хорошо бы еще с какой-нибудь инициативой выступить. Может всё-таки двинуть газету? Газета это сильный ход…

Надо Рогову позвонить… Паренёк всё-таки здорово помог. Узнаю, что у него нового, может он мне что-то полезное посоветует.

С персонального телефона он набрал номер Рогова.

– Борька, тебя к телефону, – раздаётся девчачий крик в трубке, – опять Каплин хочет с тобой поговорить.

Через минуту в трубке раздается знакомый ехидный голос:

– Здравствуйте!!! Борис Григорьевич вас внимательно слушает.

– Боря, ты это…, давай…, дурака то не валяй, – Вова без долгих предисловий рвёт с места в карьер. – Когда сможешь в райком подъехать. Я принципиальное согласие у Первого получил.

– Согласие на что?

– Забыл что ли? На организацию молодёжной газеты в нашем районе. Ты – главный редактор.

– Завтра у меня ночное дежурство, а вот послезавтра, пожалуй, смогу тебя навестить и выслушать твои предложения. Но сразу скажу, ни о каком редакторстве не может быть и речи! Ты что, совсем не в курсе, что такое работа редактора? Тут нужен матёрый волчара. Кроме того, мне ещё и учиться надо, и работаю я по вечерам. Так что, встретиться поболтать о высоком, это, пожалуйста, а в редакторы ищи кого-нибудь другого.

– Вот и ладушки! Тогда до послезавтра. Всё! Бывай! – Каплин в досаде бросаю трубку. – Что за детский сад, честное слово! Ему предлагают интересную, перспективную работу, а он морду воротит! – даже как-то обидно. Вот так заботишься обо всех, бегаешь, как белка в колесе, а тебе в ответ – идите на хер, товарищ!