Константин Назимов - Мятеж в империи [litres]

– Присаживайтесь, господа, – указал он нам на диван у стены.

Кофе не предложил, навстречу не встал, ведет себя высокомерно. Взял с тарелки поджаренный тост и демонстративно стал его жевать. Анзор хотел что-то сказать, явно резкое, но я его по плечу хлопнул и в сторону дивана кивнул. Мой советник скрипнул зубами, поморщился, но перечить не стал, предоставив мне возможность разбираться в ситуации.

– Нам необходимо топливо для машины, – взял я стоящий стул и поставив его перед столом посла, сел и закинул ногу на ногу, а потом достал портсигар и, не спрашивая разрешения, закурил.

– Гм, а при чем тут я? – удивился посол, смотря, как я стряхиваю пепел в его позолоченную, а может, и золотую пепельницу.

– Срочно, времени нет, – пожал я плечами. – Распорядитесь, чтобы моим людям выделили грузовик с запасом горючего. За машину не беспокойтесь, ее вернут в целости и сохранности.

– Простите, мы благотворительностью не занимаемся, – широко улыбнулся посол.

– Мне плевать, чем вы заняты, – хмыкнул я. – Готов на некоторые ваши вопросы ответить, но после предоставления техники. Кстати, считайте, что это переговоры с Сибирью, где нет ни одного вашего соглядатая и жители с радостью выдают властям революционеров. Предлагаю обдумать мои слова и понять, что в случае победы эсеров в Москве и каких-нибудь крупных городах вам придется иметь дело с другими представителями Российской империи. И не стоит делать вид, что истинного положения дел не знаете. Так что, сэр Гардинг, распорядитесь насчет машины, пока у меня не лопнуло терпение.

– Вы угрожаете? – изумился посол, а потом нахмурился.

– Предупреждаю, – покачал я головой и погладил ложе автомата.

Понимаю, что передо мной враг, хитрый, опасный и умный. Уверен, он обо мне такого же мнения. Попытался нас встретить с гонором, показывая, что положение изменилось и теперь мы должны лебезить и унижаться. Чарльз явно не ожидал такого моего поведения и теперь задумчиво пьет кофе и мысленно обдумывает, как себя вести.

– Переговоры не начинают с угроз, – наконец произнес посол.

– Нет выбора, – пожал я плечами. – Мои люди в вашей приемной, распорядитесь насчет горючего; пока нашу машину заправят и сюда подъедут, мы сможем побеседовать. Минут тридцать у нас времени будет. И решайте скорее, ждать не можем, сами знаете, какая ситуация в столице.

– Один вопрос, – поднял вверх указательный палец посол, продолжая держать чашку, в которой кофе уже не осталось.

– Задавайте, – коротко предложил я.

– Вы прибыли в Москву поддержать революционеров или помочь императрице? А может, решили прибрать к рукам власть?

– Мятеж, господин посол! Какая еще революция? Впрочем, можно с уверенностью заявить, что не участвуй во всем этом внешние силы, то ничего бы и не случилось. Кстати, работа по выявлению всех, кто к этому причастен, уже ведется. Обещаю, ответные шаги последуют, как только будем располагать информацией о причастности разведки той или иной страны. Не так ли, господин Анзор? – оглянулся на своего советника, у которого настроение изменилось, и он широко улыбается.

– Совершенно верно, ваше высокопревосходительство, – ответил мой друг.

– Хм, интересные вы вещи говорите, Иван Макарович… – задумчиво протянул посол. – Пожалуй, следует с вами дружить и пообщаться какое-то время. Ладно, поступлюсь определенными принципами и в качестве жеста доброй воли и помощи предоставлю вам на безвозмездной основе топливо и даже грузовой транспорт можете не возвращать. Спишу грузовик на укрепление дружественных связей с Сибирью. Устроит вас такой подход?

– Грузовик вернем, а если не получится, то обязательно его стоимость выплатим, – подумав, ответил я, решив не принимать подарок, который можно рассматривать в качестве взятки.

– Договорились, – согласился Чарльз и снял телефонную трубку.

Ха, уверен, что рядом с кабинетом присутствовала охрана посла, и кто-то наш разговор слушал, чтобы в случае необходимости прийти на помощь Гардингу. Впрочем, меры приличия необходимо соблюдать. Посол дал указания своему помощнику, после чего заявил, что грузовик можно забирать прямо сейчас, бочку с топливом загрузят. Я попросил Анзора отправиться с нашими офицерами, заправить технику, а потом приехать за мной к воротам посольства. Если через десять минут не выйду к ним, то действовать по обстоятельствам. Почему дал такие указания, моему советнику нет нужды объяснять: как ни крути, но Великобритания входит в Альянс четырех, а Россия с ним давно на грани войны.

– Что ж, Иван Макарович, давайте обсудим ситуацию, – произнес посол, когда Анзор ушел.

– Да, кое-какие моменты хотел бы довести до вас, чтобы вы задумались и передали своему королю, – сказал я.

После того как Анзор отправился заправлять бронемашину любезно предоставленным топливом, отношение посла разительно изменилось. Сэр Гардинг стал сама любезность. Приказал принести кофе, тосты и бутылочку коньяка, несмотря на мое предупреждение, что не голоден и уж тем паче распивать алкоголь в данный момент не собираюсь. От чашки кофе отказываться не стал.

– Ваше высокопревосходительство наместник Урала, – улыбаясь, проговорил Чарльз, делая вид, что я его лучший друг, – за здоровье царственных особ предлагаю тост! – Он взялся за бутылку коньяка и вопросительно на меня посмотрел.

– Благодарю, – отрицательно покачал головой, – с Ольгой Николаевной не так давно имел честь общаться, на здоровье не жалуется. Пить же за чужого короля, простите великодушно, в данный момент неуместно.

– Хорошо, а я, с вашего позволения, за Эдуарда Седьмого рюмочку приму, – заявил посол и плеснул в бокал коньяка.

Хм, посол не только говорит без акцента, но и обороты речи у него русские. Правда, больше из разряда купечества. Впрочем, в данный момент он играет, и явно неплохо. Почему решил так со мной себя повести? Сейчас остается теряться в догадках. Приходилось слышать, что король Англии начинает смотреть под другим углом на внешнюю политику и постепенно заменяет «старую гвардию». Тем не менее риторика в отношении России не изменилась и Альянс четырех остается угрозой нашей империи.

Чарльз пригубил коньяк и, покачивая бокал в руке, спросил:

– Иван Макарович, так как вы оцениваете сложившееся положение?

– Могло быть и хуже, – вздохнул я. – Для всех, в том числе Великобритании, свержение императрицы в России окажется болезненным ударом. Оно сильно ударит в том числе и по промышленникам. Не знаю, кто поддерживает мятеж и эсеров, – помолчал, а потом добавил: – Вернее, догадываюсь, но фактов не имею. Революционеры свои взгляды изложили предельно ясно и понятно. Все должно принадлежать народу, без исключения. С одной стороны, с подобным утверждением многие согласны, но управлять заводами и фабриками тому, кто не понимает ничего в этой сфере, – сложно. Кстати, а сколько производств у английских подданных на территории России? Чего ваши люди лишатся в случае успеха мятежа?