Лада Кутузова - Темногорье

Убийца-олень.

А левая голова исполнила проникновенную балладу:

— Не ждал охотник-злодей,

Что смерть следом идет.

Любого из людей

По запаху найдет.

Песня была тоскливая, а голова завывала, да с таким энтузиазмом, что Игорю захотелось заткнуть уши. Не, прикольно подобную птичку дома завести, но слишком болтливая. Нервов не хватит!

Хирург решил внести ясность, похоже, он тоже нервничал:

— Может, расскажете, что происходит? Чего нам ждать?

Девы переглянулись в нерешительности.

— Не хотелось бы на ночь, — начала Селия.

— Я поставила оберег над укрытием, — ответила Айва. — Можешь продолжать.

Эйка и Улем сели на пол перед очагом, Бродяга забрался на полку и задремал, а Селия поведала гостям удивительную историю.

__________________________________________________

(1) лиственник — месяц в Темногорье, соответствует маю.

Раньше, когда люди еще не народились, Совског был центром доброго волшебства. Любое желание, загаданное в сердце зачарованного леса, сбывалось, ибо Хьорт, дух леса, никому не отказывал. Он показывался в образе благородного оленя: с золотой шкурой, серебряной манишкой, сияющими рогами и огромным алмазом во лбу. Но когда про него узнали люди, ими овладела жажда богатства. В лиственнике, когда открывались дороги в Совског, тысячи охотников ринулись в лес. Они гнали оленя по чаще, травили собаками, а затем убили. Кровь залила зеленый луг, обрызгала древние деревья. Охотники отрубили голову Хьорта, сорвали шкуру, а мясо бросили псам. А потом начали убивать всех без разбора: зайцев, кабанов, медведей и птиц: кровь свела их с ума. После же принялись хвастаться друг перед другом, да добычу делить. Каждому хотелось себе больше урвать. Переругались, возненавидели друг друга, и дошло у некоторых дело до поножовщины.

Смешалась кровь человеческая со звериной, и ровно в полночь пробудился злой дух леса — Варулв. Он восстал из плоти убитого Хьорта, охотников и животных. Люди, оставшиеся в живых, и псы бросились наутек. Но Варулв мчался быстрее любого из них, ни стрелы, ни копья его не брали. Дух уничтожал и рвал на мелкие части и собак, и людей. Развесил их внутренности на деревьях, а головы насадил на ветви. Кожей украсил рога. С тех пор вход в заповедный лес для людей закрыт, кроме нескольких дней. Потому что для Варулва нет ничего милее охоты, охоты на человека. Тихо подкрадется он, напугает резким звуком, а затем загонит добычу до смерти. И не может он насытиться в своем стремлении убивать людей — ведь в нем течет кровь охотников.

Стояла тишина. Точно все настолько погрузились в страшную сказку, что никак не могли освободиться от ее мрачного очарования.

— Это правда? — испуганно спросила Катя.

Айва подтвердила:

— Чистая правда, человек.

— Э-э, — засомневался Игорь, — а почему вы нас тогда спрятали?

Эйка вспорхнула, схватилась за живот и заболтала ножками в воздухе — так смешно стало:

— А ты догадайся! Неужели не сможешь?

Игорь усмехнулся — забавная малышка.

— Потому что я предупредил оленя? — сказал он.

— Ой! Неужто додумался? — Эйка рассмеялась еще громче.

— Я иногда бываю умным, — подмигнул он.

Вдруг раздался звук рога, все вздрогнули от неожиданности. Улем испуганно посмотрел на присутствующих: что-то сильно взволновало болотника. Даже Бродяга пробудился и перелетел к окошку. Все застыли, наблюдая за страшным зрелищем.

Из-за деревьев показалась черная туча. Туча кричала птичьими голосами, щерилась острыми клювами и когтями. Птицы гнали человека. Тот растерял стрелы и арбалет, где-то скинул плащ, на его лице застыло выражение ужаса. Одежда в бурых пятнах, рука рассечена до кости. Он пронесся мимо укрытия, где находились Игорь с попутчиками, пернатые последовали за ним. Одна из птиц подлетела к окну, и Игорь разглядел ее: похожая на ворона, с красными глазами и клювом. Затем птица отправилась догонять стаю, а спустя миг Игорь заметил быстрое движение. Между деревьями мелькало неясное пятно. Рассмотреть его не удавалось — настолько стремительно оно перемещалось. Неожиданно существо остановилось перед укрытием и повернуло морду в сторону Игоря. Ветвистыми рогами оно походило на вставшего на задние ноги оленя. Грудная клетка существа наполовину сгнила, сквозь ребра виднелись внутренности, с морды капала кровь, а на рогах развивались клочья белой кожи. Игорь ощутил, как внутри него стало пусто — сердце замерло, как испуганный зверек. Рядом охнула Катя и тут же зажала себе рот. Хирург подобрался и потянулся к топору. Селия перехватила его руку и отрицательно покачала головой.

Варулв замер, точно в нерешительности. Его ноздри расширились, он весь обратился в слух. Игорь понял, что не может пошевелиться — напал столбняк. Он даже старался не думать: "Меня нет, я никто". Чудовище протянуло лапу и содрало морду оленя, под ней оказалось лицо человека, лишенное носа и губ. Изо рта торчали острые зубы. Подоспела свита, состоящая из зверей. Ее возглавлял медведь: полусгнившая шерсть клочьями висела на теле, глаза выпали из глазниц, череп обнажился. Мертвого медведя сопровождали волки и кабаны. Варулв что-то рыкнул, и те бросились за стаей птиц. А чудовище еще постояло в задумчивости, а затем широкими шагами пошло прочь.

Игорь выдохнул: кажется, обошлось. Катя сидела напротив с бледным лицом. У нее был такой вид, будто сейчас стошнит. Хирург вытирал пот.

— Мне кажется, вам лучше лечь спать, — мягко предложила Айва. — Я налью отвар для хорошего сна.

— А оно сюда точно не ворвется? — уточнила Катя.

Было заметно, что она никак не может прийти в себя. Игорь ее понимал: мнилось, что чудовище вот-вот ворвется в комнату и растерзает и людей, и духов. Словно находишься в дурном сне, от которого сначала никак не можешь пробудиться, а после — долго прийти в себя.

— Нет, — успокоила Селия. — На доме мощная защита. Не бойся, человек.

Путники выпили чай на травах и отправились по комнатам — каждый в свою. Игорю досталась небольшая спальня рядом с гостиной. В зеленых тонах, как и холм, с удобной кроватью, сплетенной из растущего в комнате кустарника. Кустарник цвел, и в комнате ощущался нежный аромат. Не розы, не жимолости и не сирени. Незнакомый, но приятный. В ванной комнате душем служил ручеек, текший прямо с потолка и исчезающий в полу. Игорь встал под теплую воду и с удовольствием смыл грязь. Когда еще удастся помыться? Затем лег на кровать и потянулся — отвык уже от удобств. Хотя сейчас с удовольствием поспит на мягком, а не на лапнике. Только удастся ли уснуть после увиденного? Он зевнул. И как теперь выбраться отсюда? Он снова зевнул. Мысли путались, и вскоре Игорь задремал.