Лада Кутузова - Темногорье

Они взяли влево, и через полчаса обнаружили пролом в монолите, точно кто-то прожег его лазером. Камень поплыл, навечно застыв крупными каплями.

— Интересно, что за оружие? — удивился Игорь. — Греческий огонь новой модификации?

Он представил, как нападающие заряжают "сифоны" — специальные устройства для метания зажигательной смеси — горящими шарами, и те проламывают оборону. Стена, словно топленое масло, течет под негаснущим пламенем. В проем вламываются атакующие, которые сминают ряды защитников.

Интересно, какова температура плавления камня? Наверное, ближе к тысяче градусов, не меньше. Игорь потрогал стену, она оказалась теплой — за день булыжник нагрелся. Зато внутри домов должно быть прохладно. Хорошо бы посидеть в теньке, пока жара не спадет. Последние дни солнце припекало, так что идти было тяжело — весь п о том обливаешься. И бассейн бы не помешал. И… Он одернул себя: размечтался! Как бы на гадость не напороться.

Первым в город вошел Хирург, за ним остальные. Мрачные серые здания, построенные из природного камня, прижимались друг к другу. Здесь можно было легко перепрыгнуть с одной крыши на другую. Хотя по скатам особо не поскачешь, навернуться можно. Это по плоским крышам легко, а здесь город тысячи башен. Небольшие дома с красными черепичными крышами соседствуют с готическими соборами, чьи шпили пронзают небо. Храмы украшены резьбой и фигурами химер и горгулий. Вход и окна оформлены в виде сводов, вместо прозрачных стекол вставлены разноцветные витражи. Да и в обычных домах в окнах отражается небо, придавая городу сказочный вид. А вот магазинов нет, рынка тоже не видно.

Катя толкнула в бок:

— Смотри.

Игорь проследил за ее взглядом и тоже увидел надпись на одном из домов: "Дотянись до радуги!" Они переглянулись: лозунг был нарисован ярко-красной краской каким-то любителем граффити. Через несколько зданий Хирург заметил другую фразу: "Темный путь для тех, кто ушел из дома". Да, это про них. Точно привет из прошлого. Затем еще: "Светлый — для изгнанников". Это про белую дверь получается. И еще: "Серый — для пропавших без вести". А это про вторую дверь. Потому они и не открылись, что не для них. Становилось интересно. Подсказки? Знак, что они на верном пути? Почему-то хотелось в это верить.

— Может, поднимемся на смотровую площадку? — предложил Игорь. — Там вид хороший.

Они зашли в ближайший собор и по винтовой лестнице вскарабкались наверх. Ступени, ступени, бесконечный подъем, прерывистое дыхание. А затем вид из окна, от которого дух захватывает.

Куда не кинь взор — черепичные крыши. Дома выглядят, словно сошли со страниц сказки. Черным ожерельем город опоясывает стена. Въезды в град увенчаны сторожевыми башнями, таких всего восемь: по две на каждый вход. А еще возле врат расположились статуи, по одной напротив башен. Огромные, вровень со стеной. Даже отсюда разглядеть можно: ослепительно белые, с крыльями за спиной, в руках меч и щит.

— Ангелы, что ли? — предположила Катя.

Игорь пожал плечами: может, и ангелы. Кто их знает?

Хирург быстро определился на местности:

— Мы пришли оттуда.

И указал на мост. Ну да, все верно. И провал зияет.

— Надо пробираться к противоположному выходу.

Игорь и с этим спорить не стал. Надо, так надо. У них дорога прямая, без вариантов. Только как быть, если и те ворота заперты окажутся? Возвращаться к пролому и идти вдоль стены? Хотя смысл сейчас рассуждать? Нужно туда добраться для начала, а пока проверить город на предмет полезных вещей.

Они спустились по бесконечной лестнице и двинулись дальше по узкой улочке мимо площади. Посреди нее стояла колонна с монументами святых.

"Чумной столб? — заинтересовался Игорь. — В средневековых городах воздвигали подобные".

Здесь тоже встречались лозунги: "Определись: ты за Порядок или Хаос?", "Сегодня узнаем, кто сильнее". На некоторых зданиях попадались изображения демонов. Объемные и такие реальные, что у Игоря создалось впечатление, что раньше они были живыми. Хотя, скорее всего, просто техника такая — 3D. А еще на одном строении, ближе к фундаменту вилась почти незаметная надпись: "Бесцветный путь для похищенных". Откуда это?

Хирург уверенно держал направление, точно в него вставили компас. Игорь без карты давно бы заплутал в городском лабиринте. Он не выдержал и спросил:

— Как у вас это получается?

Хирург кратко ответил:

— Жизнь научила. В походе разное бывает.

Игорь думал, что больше они с Катей ничего не услышат, но Хирург все же поделился одной историей.

"Однажды, это еще в студенческие годы было, мы зимой с турбазы в лыжный поход пошли. Должны были на ночевку выйти к избе. Пришли — а избы нет, сгорела. Обратно идти двадцать пять километров, уже вечер, темнеет, устали. Хорошо, с нами парень был опытный, и научил он нас строить снежное убежище. Кстати, несложно. Бросаешь рюкзак, на него насыпаешь снег. Затем вещи вытаскиваешь, на их месте образуется дыра, в которую может залезть человек. Возле входа разводишь огонь, чтобы снег внутри немного подтаял и схватился на морозе. Дно устилаешь лапником или ветками. Затем залезаешь внутрь, а вход тем же рюкзаком затыкаешь. И до утра. Оказывается, даже тепло в нем".

Игорь присвистнул. Нет, он тоже не лыком шит, но от поселений никогда не отрывался, не рисковал. Не представлял, как можно выжить в дикой природе. Ладно, костер развести, в стогу переночевать — это понятно, но в лесу жить не рискнул бы. Повезло ему и Кате, что Хирург с ними.

Путники добрались до ворот. По дороге им не встретился ни магазин, ни продуктовая лавка, ничего. Какой-то странный город. На выходе, как и при входе, двери оказались закрыты. И никакой связки ключей поблизости не валялось. Возвращаться назад долго, а уже смеркается. Хирург предложил переночевать в одном из ближайших домов, а заодно поужинать — весь день без еды.

Игорь слушал вполуха — он задрал голову и разглядывал "ангела", который стоял возле выхода. Лицо чересчур правильное, таких не бывает. Глаза без зрачков. Слепой, что ли? Крылья, кстати, сделаны потрясающе — можно рассмотреть каждое перышко. У одного из любимых писателей было подходящее стихотворение:

"Как строг очей нездешний взгляд,

Покорный высшему приказу!

Не испытав ни боль, ни глад,

Не сомневался он ни разу…" (1)

Как раз про этот монумент.

Он дотронулся до фигуры, тоже теплая. И вроде понято, что от жары, но все равно необычно. Точно это не камень, а нечто живое. Удивительно, уже который раз всплывает мысль про живое. Будто город обладает душой. Хотя это от усталости мерещится и от голода. Весь день на ногах, в животе революция зреет. Километров тридцать точно отшагали, сейчас бы поесть и на боковую.