Лада Кутузова - Темногорье

— Это арахниды — дети Арахны, — пояснила Хама, — несчастной ткачихи, превращенной в паучиху ревнивой богиней.

Катю передернуло от отвращения: ну и уроды. Изо рта торчат то ли кривые клыки, то ли короткие лапы — не понять, вместо рук — паучьи ноги. А ниже пояса — мохнатое брюшко. Гадость! Зачем Хама эти статуэтки собирает?

Хама бережно забрала фигурку и поставила на полку.

— Вода уже нагрелась, девочка моя, я приготовлю тебе ванну.

Она заботливо проверила, не горячо ли, добавила ароматную пену, достала полотенце и халат с тапочками.

— Ты первая, девочка моя, а мужчины подождут. Не торопись.

Катя нежилась в ванне. До чего же здесь хорошо. И Хама такая внимательная, как мама. Нет, в разы лучше. Уж Хама бы ни в чем не отказывала Кате. Да и Хакки ничего, во всем жене помогает. Молодец. Катя бы здесь с удовольствием погостила. Только как уговорить остальных?

После ванны она с трудом добралась до кровати. Уснула сразу, лишь только голова коснулась подушки, но сон выдался беспокойный. В нем она попала в липкую сеть, и попытки выбраться лишь усложняли дело — Катя все больше запутывалась. А из угла за ней наблюдало одно из чудовищ с этажерки Хамы. Лицо сморщенной старухи, на голове паутина вместо волос, изо рта капает слюна. Катя билась в панике, а арахнида неспешно тянула нить, наслаждаясь ужасом. Полупаучиха подкралась совсем близко и внимательно следила за девушкой, Катя могла лишь плакать. Ее лица коснулись волосатые хелицеры и выпили слезы, точно воду. Катя беспомощно шевелилась от омерзения, спеленатая в клейкие тенёта, а арахнида с улыбкой наблюдала, впитывая страх, как десерт. Острым когтем она провела по Катиной щеке. Девушка завизжала.

"Не надо кричать, девочка моя", — ласково попросила арахнида.

"Паучиха" щелкнула педипальпами и вырвала Катин язык. Она медленно жевала его, а Катя булькала, захлебываясь кровью.

Катя вскочила: Господи! Это всего лишь сон! Но какой же реальный, жуткий. И зачем Хама хранит эту мерзость?! Катя заставит выбросить статуэтки. Хотя… Разве она здесь останется? Нет, конечно. Уйдут они сегодня, как пить дать. А жаль, ей здесь все нравится, кроме фигурок. Она бы тут задержалась. Может, попросить дядю Диму? Но тот был непреклонен:

— Катя, нам надо идти. Сама понимаешь, мы не путешествуем. И вспомни, что Флут сказал про чудовище. Если это правда, то нам нужно опередить его. Мы и так много времени потеряли.

Опять надо! Да что же слово такое черствое! Как сухарь. Достали уже! И Хама с Хакки смотрят грустно. Хама даже обняла и позвала за собой.

— Девочка моя, — прошептала, — всегда хотела иметь такую доченьку. Добрую и умную, как ты.

Катя прижалась и думала о том же: да, им бы с Хамой хорошо было. Она такая понимающая, не то что мама и остальные.

А потом Хама открыла сундук и достала брюки из мягкой кожи.

— Примерь, — попросила она. — Мне кажется, тебе в пору.

Брюки сели как влитые: красивого терракотового цвета, удобные. А Хама достала несколько кофточек.

— Буду рада, если тебе понравятся, — улыбнулась она.

И вдобавок мокасины: невесомые и по размеру. Ура! А то кроссовки совсем сносились, да и ноги в них потеют — жарко. А теперь их можно выбросить или про запас убрать.

— И украшение от меня на память, — Хама протянула заколку для волос.

Катя взяла: паучок. Маленький, с тонкими ножками, графитового цвета. Как настоящий. Хорошенький, чего она их раньше боялась? Хама закрепила заколку на Катиной голове.

— Носи и вспоминай нас.

Катя порывисто обняла ее в ответ: не хочется прощаться, но нужно. Теперь она понимала Игоря, когда тот не желал расстаться с птицедевой, ей сейчас так же тяжело.

Они позавтракали. Катя специально медлила, стараясь отсрочить неизбежное. Накладывала оладьи одну за другой, смаковала каждый кусочек. То с медом, то со сметаной, то с вареньем. Вкусно. И густой шоколад с яблочным штруделем. Ум отъесть. Но всему хорошему приходит конец. Хама собрала снедь в дорогу, а Хакки вызвался проводить до дороги. Катя долго махала гостеприимной хозяйке, а потом и Хакки покинул их. Как жаль, да еще и Игорь подтрунивает

— Это за какие заслуги тебя приодели?

Завидует. Конечно, он-то никому не сдался. Это ее, Катю, Хама и Хакки хотели удочерить. Потому что она самая лучшая.

Путники шли по лесной тропе, а позади них остался пряничный дом, на пороге которого сидели его владельцы — арахниды в своем истинном виде. Дело сделано — узы сплетены накрепко. Скоро девочка сама вернется, без спутников. Осталось только подождать.

Не спалось. Катя ворочалась с бока на бок. Зря она ушла от гостеприимных хозяев, зря. Осталась бы с Хамой и Хакки, не пришлось бы снова ночевать под открытым небом, идти по бесконечному пути, когда не знаешь, что будет завтра. Надо было убедить остальных задержаться, а там и дядя Дима с Игорем передумали бы уходить. А захотели бы идти дальше — скатертью дорожка! Ведь не стал дядя Дима Игоря удерживать, когда тот решил с птицедевой улететь, вот и без Кати бы обошлись. А теперь она лежит и мучается. Хотя… Всего день пути. Скоро рассветет, и можно будет отправиться назад. Только остальные не согласятся ее отпустить. Но если встать, пока они дрыхнут, то можно покинуть их незаметно. Катя взяла сумку с вещами, немного поразмышляла и вытащила из мешка, который им подарил Флут, несколько золотых монет, стонаров. Не ее, конечно, но зачем они дяде Диме на темном пути? А ей пригодятся.

Горизонт посветлел, скоро появятся первые лучи, пора выдвигаться. Катя перекинула сумку через плечо и отправилась в путь. Ноги словно сами несли ее. Скорее бы увидеть Хаму и Хакки, день прошел, а она уже соскучилась. Давно о Кате никто так не заботился. Хочется нормальной жизни, без бродяжничества: в конце концов, она это заслужила. Катя шла и шла, пока не поняла, что дорога изменилась: не лесная тропа, а широченный торговый тракт. Раньше его не было! Откуда он здесь взялся? Неужели заблудилась?! Только не это! Ведь никаких развилок она не миновала. Что же делать?! Катя села на обочину и заплакала: вечно у нее все не как у людей. Несправедливо. Она просто хотела для себя немного отдыха и уюта. И снова ее обманули.

Делать нечего, Катя направилась обратно. Интересно, что скажет дядя Дима, да и Игорь… Да ясно, что ничего хорошего не скажут. Она на Игоря злилась, когда тот бросил их, а теперь сама так же. Катя остановилась. Не хочет она назад! Ей нужно к Хаме! Такое чувство, что рвет на куски, и куда идти — неизвестно. Хотя известно, надо возвращаться. Черт!

Катя торопилась, но дорога не менялась. Она прошагала назад больше, чем вперед, но ничего не происходило. Должна уже была добраться до остальных. В чем же дело? И тут дошло. У Кати не выходит вернуться в мир, где они были! Она перескочила! Вот же гадство!