Мэтью Кирби - Валгалла: Сага о Гейрмунне [litres]

– Соглашения не длятся вечно, – сказал он саксу.

– Потому мы здесь и стоим, – ответил воин. – Следим за датчанами.

Если все саксы ведут себя столь же глупо по отношению к датчанам, тогда Англия наверняка падет. Похоже, воину невдомек, что его отрядили следить за топором, который однажды отсечет ему голову.

Возможно, Иоанн это тоже понимал.

– И что вам дает слежка за датчанами? Чем они занимаются в своем лагере возле Охотничьего холма?

– Они передвигаются, – ответил сакс. – Вышли из болот и повернули на юг.

– Куда идут? – спросил Гейрмунн, хотя знал ответ.

Датчане двигались на Редингум. Интересно, знает ли об этом сакс?

– На Уэссекс по Икнильдской дороге.

– Тебя это тревожит? – спросил Иоанн.

Воин пожал плечами:

– Они не сворачивают на север и не пересекают Эрнингу, а остальное меня не заботит.

– Ради спокойствия короля Бургреда и твоего, надеюсь, что так оно и останется, – сказал Иоанн. Он махнул рукой в сторону далеких костров. – Но если в Мерсии мир, почему нам нельзя идти по этой дороге?

– Ты можешь по ней идти, отец. Я лишь советую этого не делать, если не доверяешь язычникам.

– Некоторым язычникам я доверяю, – ответил Иоанн, глядя на Гейрмунна.

– Поступай как знаешь, отец. – Воин сошел с дороги. – Да защитит тебя Господь в твоих странствиях.

– И да защитит Он и тебя, а также всю Мерсию, – сказал Иоанн.

Сакс скрылся за деревьями, вернувшись на свое потайное место, откуда он и его люди следили за дорогой. Гейрмунн убрал оружие в ножны.

– Если у саксонских королевств вот такая защита, неудивительно, что они падают под натиском датчан.

– Большинство саксонских воинов – обычные крестьяне. Когда ольдермен созывает их на фирд – так у них называется ополчение, – они сражаются, но больше думают о своих урожаях и стадах.

– С чего твоему богу защищать этих людей от их собственной глупости?

Иоанн зашагал дальше, держа путь к холму. Гейрмунн пошел рядом.

– Если бы ты увидел, как ребенок пытается сунуть руку в огонь, ты бы помешал ему?

– Разумеется помешал бы. Ты хочешь сказать, Бургред – ребенок?

– Нет. Я говорю, что все мы – дети божьи.

Вера священника вновь рассмешила Гейрмунна. Он представил Валгаллу, полную детей, кричащих на Одина и требующих молока вместо медовухи. Такое просто не укладывалось в голове. Одину не нужны дети на Валгалле, да и Тор не дарует силу тем, кто не заслужил его милости и уважения.

– Не удивлюсь, если ты считаешь меня дураком, – сказал Иоанн. – Я иду прямо в логово датчан.

– То, что ты дурак, я понял, когда ты отдал мне меч.

– И тем не менее ты им меня не убил. Значит, мой Бог защитил меня. Согласен?

– Судьба тебя защитила.

Священник, как обычно, склонил голову набок.

– Быть может, твоя судьба и мой Бог – одно и то же. Надо будет поразмышлять об этом.

Гейрмунну было не до раздумий о богах. Чем ближе путники подходили к Охотничьему холму, тем больше он сомневался в успехе своей уловки. Издали доносились звуки лагеря: громкие голоса, ржание лошадей, мычание скота, шум падающих под топорами деревьев, лязганье железа. Но ни один звук, казалось, не пугал и даже не тревожил священника. Независимо от своей глупости, Иоанн шел так, словно бог полностью избавил его от страха.

Первых датчан они увидели на другом римском мосту через широкую реку, которую Иоанн называл Уз. Лагерь, как теперь видел Гейрмунн, стоял на другом берегу реки, на участке, образованном ее изгибом. Такое расположение уменьшало надобность в обороне, ибо река защищала лагерь с запада, севера и юга. Датчанам нужно было лишь удерживать мост и следить за восточным краем лагеря. Вдобавок они контролировали дорогу и всех, кто по ней шел и ехал. Гейрмунну не оставалось иного, как приблизиться к датчанам и заявить о принадлежности к их армии.

– Меня зовут Гейрмунн Хьёрссон, – сказал он. – Я принес клятву на верность ярлу Гутруму.

Датчанин, охранявший мост, выступил веред. Он был вооружен двумя топорами. За спиной виднелось с полдюжины воинов, вооруженных схожим образом, и двое лучников.

– Ярла Гутрума здесь нет, – ответил датчанин, косясь на Иоанна. – Откуда ты будешь?

– Я норвежец, родом из Ругаланна. Корабль ярла Гутрума попал в бурю. Меня смыло за борт и выбросило на берег к северу от этих мест. Я иду к ярлу Гутруму в Редингум и веду ему ценного раба.

– Священника? – засмеялся датчанин, оглядываясь на соплеменников. Те тоже засмеялись. – Что ценного для ярла Гутрума в священнике?

Гейрмунн мучительно искал ответ, но ничего не мог придумать. Его выручил Иоанн.

– Я умею читать и писать на саксонском языке, – поклонившись датчанам, сказал Иоанн. – Я могу читать послания, не предназначенные для датских глаз.

Гейрмунн и не подозревал об этих навыках священника. Меж тем датчанин задумался.

– Идемте со мной, – наконец сказал он.

Воины на мосту расступились. Первый датчанин повел Гейрмунна и Иоанна через лагерь к большому открытому шатру, где пировало несколько воинов. Двое сидели на красивых резных стульях и выделялись схожестью лиц; в особенности одинаковыми голубыми глазами. Но у одного в бороде поблескивала седина. Гейрмунн предположил, что видит отца и сына.

Караульный остановился в нескольких шагах от шатра и дождался, когда старший дал ему знак приблизиться.

– Кого ты привел? – спросил старший, пристально глядя на Гейрмунна и Иоанна.

– Этот человек называет себя норвежцем, поклявшимся в верности Гутруму, – доложил караульный. – И говорит, что священник – его раб.

– Так и говорит? – недоверчиво спросил второй голубоглазый, поднимаясь со стула. – Что-то он не похож на норвежца.

– Я норвежец, – повторил Гейрмунн. – Меня зовут Гейрмунн Хьёрссон, и я способен говорить за себя сам.

Он изложил случившееся с ним, дословно повторив то, что говорил Одмару. Под конец рассказа воины в шатре умолкли.

– Я прошу разрешения продолжить путь к ярлу Гутруму.

Человек с сединой в бороде подошел и встал напротив Гейрмунна.

– Я ярл Сидрок. А это мой сын, тоже Сидрок. Я знаю конунга Хьёра из Ругаланна. Судя по тому, что я слышал, его сыновья не отличаются красотой, и ты вполне можешь быть одним из них. Но я должен знать это наверняка.

– Что я должен сказать или сделать, чтобы убедить тебя?

– Покамест ничего, – ответил Сидрок-старший. – Завтра я выступаю на Редингум, с подкреплением для Хальфдана. Гутрум будет там. Ты пойдешь с нами, и, когда доберемся до Редингума, мы узнаем от Гутрума, сказал ли ты правду. Если да, все будет хорошо. Если же ты мне соврал, хорошего не жди.

Гейрмунна такой расклад вполне устраивал. Гутрум обязательно подтвердит правдивость его слов. Благодаря замыслам Сидрока ему не придется идти в Редингум одному, что непременно случилось бы после расставания с Иоанном. Однако Иоанн не собирался в Редингум и уж тем более не собирался отправляться с датчанами на войну. Среди воинов Хальфдана священнику будет небезопасно. Гейрмунн не представлял, как обойдется с Иоанном Гутрум, когда их путешествие закончится.