Владимир Тимофеев - Три кварка (1982-2012)

«Ёлки зелёные! Ну что мешало этому хитромудрому гению начать свои опыты минут на десять попозже? Дал бы мне, блин, доиграть эту партию до конца, а там хоть трава не расти, хоть заэкспериментируйся весь… В общем, вернусь в будущее, всё ему выскажу. И по шее потом обязательно настучу за подлянку. За то, что в самый ответственный момент свою шарманку врубил, этот, блин, циклотрон недоделанный, заржавевший кусок нержавейки с лазером на конце, чтоб его в мультиплет закрутило, дивергенцию ему в ротор и пуассона под скобку… Тьфу!»

Сопернику моя «рефлексия» ничуть не мешает. Во втором подходе к столу он вновь умудряется выжать из ситуации максимум. Сначала кладёт непростого чужого, потом ещё одного с подбоем зайцев на точке, а затем двумя свояками доводит счёт до совсем уже неприличных 7:0. Одна радость, что победный шар он всё-таки перерезает и тот, отразившись от губки, выкатывается на игру.

Впрочем, катала этим не заморачивается. Понимает гад, что совершить подвиг мне уже не под силу. Камбэ́к от минус семи даже среди профессионалов считается делом почти невозможным, про любителей и говорить нечего. Особенно про такого, как я, лохушника, случайно затесавшегося в компанию «шпилевы́х».

Снова иду вдоль стола, оцениваю позицию. Абсолютно точно знаю, что если сейчас не сотворю чудо, то, во-первых, плакали наши семьсот пятьдесят рубликов, а во-вторых, дорогу в институтскую бильярдную придётся забыть навсегда — такого позора мне мужики не простят. И между прочим, правильно сделают.

Вздыхаю и, выбрав подходящую для удара пару шаров, склоняюсь над игровым полем,

Да, моё «умение» попадать в цель куда-то пропало. Причём, именно в тот момент, когда оно нужнее всего. Да, в моих глазах и мыслях двоится, а будущее накладывается на прошлое, сбивая концентрацию и настрой. Да, знаю, что если сейчас промахнусь, то наилучшим выходом будет пойти и утопиться в ближайшем пруду, так как не смогу больше смотреть в глаза тем, кто на меня положился…

Да, я всё это знаю и понимаю, что дальше — край.

Но, с другой стороны, я мужик или кто? Неужели мой многолетний бильярдный опыт ничто в сравнении с приобретённым три недели назад «навыком»? Да неужто, блин, я не сумею собрать одной серией восемь шаров, когда в руках кий настоящего мастера, а в голове мысль, что «я — должен», и вера, что «я — смогу»?..

Тщательно прицеливаюсь, задерживаю на секунду дыхание и тихим ударом скатываю биток в угол. «Фух. Есть контакт! Первый пошёл. Работаем».

Перемещаюсь на противоположную сторону, прикидываю варианты. В принципе, могу сыграть ещё одного «свояка», только уже в середину, однако для продолжения серии требуется «выход», поэтому я выбираю «чужого». Шар этот, кстати, не из простых. Хоть и на «толстой» резке, но — под неудобную руку. В итоге, чтобы его достать, приходится буквально ложиться на стол, закидывая на бортик колено.

Тем не менее, удар у меня получается. Прицельный шар падает в лузу, а пущенный оттяжкой биток уходит в центральную зону. «Ну вот, совсем другой коленкор. Три на игре, четыре в подбое, можно выстраивать серию».

Следующие два очка я беру классически. Сначала кладу наигранный шар в середину с постановкой битка в створ, а затем накатываю туда ещё один, но уже от борта, улучшая позицию.

С каждым забитым шаром уверенности у меня прибавляется, что, в общем, немудрено: четыре лучше, чем ноль, остаётся положить ещё столько же и дело в шляпе. Хотя, в принципе, сейчас можно уже никуда не спешить. То есть, на данный момент мне уже не надо пытаться завершить игру одной серией, достаточно лишь немного подстраховаться. Риск, как известно, дело благородное, но ещё чаще: «и на старуху бывает проруха», «не всё коту масленица», случается, и чемпионы лажают. Особенно, когда на кону такой куш.

Короче, рисковать я не буду, положу аккуратненько пятого, потом раскидаю шары по бортам и посмотрю, чем ответит соперник… Заставлю его понервничать… Впрочем, он, кажется, уже нервничает. Ходит вокруг стола, стараясь держаться либо у меня за спиной, либо возле прицельной лузы, гримасничает, отвлекает, давит на психику, пакостит потихоньку… Когда я накатывал крайнего, гадёныш как бы случайно кий свой собственный уронил, с хорошим стуком, сбивая мой настрой на удар. Зрители, конечно, шикнули на урода, но раз по морде не дали, значит, к бабке не ходи, будет продолжать гадить. Я, по крайней мере, жду от него именно этого.

Примериваюсь к ещё одному бортовому, делаю пару замахов, бью…

— Час который, не знаешь? — звучит сзади в тот самый миг, когда движение кия уже невозможно остановить. «Ну да, всё правильно. Если бы я не был готов к подобному, наверняка бы сейчас скиксовал или смазал».

— Ты чё под руку вякаешь, крыса? — рычит Павел, надвигаясь на Гутю.

— А чё, нельзя? Я ж только время спросил, — изображает святую невинность катала и тут же отступает на шаг, прячась за одного из «громил».

— Но-но, не борзей, — хмурится тот на Пашу. — А то…

— А то что? — моментально вскидывается мой друг.

— Ща узнаешь, — засучивает рукава Гутин «охранник».

— А ну тихо всем! — раздаётся с противоположного края стола.

Оба «драчуна» разворачиваются.

— После будете разбираться, — властным голосом заявляет «седой». — А сейчас либо стоите и смотрите, либо выметаетесь нахрен.

Павел и его оппонент пожимают плечами, морщатся, обмениваются хмурыми взглядами и… молча расходятся, видимо, и вправду решив отложить все разбирательства на потом. «Седой» удовлетворённо хмыкает, поднимает руку, призывая к порядку собравшихся, после чего лёгким кивком предлагает мне продолжить игру.

«М-да. Весьма интересный товарищ. Знать бы ещё, кто такой?.. А, впрочем, буду писать очередное послание в 2012-й, попрошу Шуру, чтобы интернет прошерстил и составил мне список всех более-менее известных бильярдистов 80-х. Наверняка этот седой окажется кем-то из них…»

Опять подхожу к столу, прицениваюсь. Счет 5:7, на поляне всего четыре шара, три из которых основательно прилипли к бортам, а четвёртый, хоть и застыл около средней лузы, впрямую его не сыграть, как ни пытайся. Ну, разве что абриколем в угол или триплетом от двух бортов в середину. «Эх, вернуть бы сейчас моё умение попадать, ни секунды бы не сомневался, куда и как этот шар положить… Хотя… хм, а в глазах-то уже не двоится. И картинка никуда не плывет. Неужели… вернулось всё на круги своя вместе с талантами? Проверить бы надо, а то мало ли что, вдруг ошибся…»

Засовываю руку в карман, вынимаю оттуда болтик и гаечку. Удручённо вздыхаю. «Не пойдёт». Жалко их использовать для проверки. «А что не жалко? А вот что». Подкидываю на ладони найденную в том же кармане копейку и по-пижонски, щелчком, отправляю её в стойку маркёра. Точнее, не в саму стойку, а в закреплённый на ней миниатюрный гонг, стилизованный «под старину».