Владимир Тимофеев - Три кварка (1982-2012)

Земля, кстати, тоже, хоть и была укутана в темноту, уже не представлялась мне пустынной и мёртвой. По ленте канала, сверкая огнями на палубе, плыло какое-то судно. В аэропорт «Шереметьево» заходил на посадку кажущийся игрушечным самолёт. Другой такой же взлетал. Светились окна домов, маленьких и больших, высоких и низких. И каждый загорающийся или гаснущий огонёк говорил об одном — за этими окнами люди. Такие же, как и я. Такие же, как мы с Леной. Живые. Способные любить и страдать, ругаться и ссориться, готовить ужин, ходить на работу, воспитывать детей, о ком-то заботиться, кого-то жалеть, а кого-то, наоборот, терпеть только в силу привычки или вообще — ненавидеть. Верить или не верить в судьбу и надеяться, что всё это неспроста, что живёшь ты не просто так, что ты нужен кому-то и что где-то тебя любят и ждут.

Это было и вправду здо́рово. Я никогда и никому не говорил, что отчаянно люблю высоту. Люблю, когда дух захватывает, когда можно просто смотреть сверху вниз и не думать ни о чём конкретном. Просто стоять, просто смотреть, просто наслаждаться увиденным.

Об этой моей «маленькой слабости» знала, наверное, только Жанна. А теперь, выходит, и Лена каким-то образом догадалась.

— Нравится? — голос девушки был буквально наполнен восторгом. Не меньшим, чем у меня.

Мы стояли возле самого парапета. Лена держала меня за руку. Держала крепко и отпускать, похоже, не собиралась.

Вслух я ей отвечать не стал — всего лишь кивнул. Потому что слов, чтобы передать своё состояние, у меня не нашлось.

— Знаешь, а ведь мы можем ещё выше подняться, — неожиданно произнесла Лена секунд через пять.

Я повернул голову в её сторону.

— Вон туда, — девушка указала на возвышающееся над кровлей машинное отделение лифта.

— Там же лестницы нет, — ответил я после короткой паузы.

— Ну и что? — Лена пожала плечами, давая понять, что подобные «мелочи» её ничуть не волнуют.

«Ну да, всё верно. Какие проблемы? Если женщина что-то решила, то два с половиной метра бетонной стены её точно не остановят».

На самом деле, всё оказалось гораздо проще, чем думалось. Забыл я как-то о том, что на кровле имеются ещё и вентшахты и что некоторые из них могут примыкать прямо к машотделению. А не заметил я их лишь потому, что располагались они с другой стороны от выхода. Уступом, как лестница для сказочного великана.

На этот раз пропускать даму вперёд я не решился. Во-первых, чтобы не допустить ещё одной «провокации» с её стороны, а во-вторых, поверхность у этих своеобразных «ступеней» была достаточно грубой. Для меня, одетого в обычные джинсы, это проблемы не представляло, но вот Лене ходить с ободранными коленками было бы не совсем комильфо. В итоге, первым забираться на верхотуру пришлось именно мне. Пошагово. Сначала запрыгиваешь на первый «столб» (самый низкий и одновременно самый широкий) и осторожненько подтягиваешь к себе спутницу, потом на второй, потом по той же схеме на третий, затем на четвёртый… На пятом шахты заканчивались, и дальше шла собственно крыша.

Лена, кстати, против такого подъёма не возражала. Скорее, наоборот, ей это очень и очень нравилось. Она буквально жмурилась от удовольствия. Ей даже съезжающие на нос очки не мешали. Девушка поправляла их всякий раз, когда оказывалась на очередном «столбе». После чего вцеплялась мне в куртку и совсем не спешила подниматься на следующую «ступень». Делала вид, что перед «штурмом» новой вершины ей надо как следует отдышаться. Но отдышаться не просто так, а обязательно в объятиях кавалера. Словно бы намекая на то, что женщины — существа слабые и изнеженные, прыгать по «горным склонам» не могут, надо чтобы кто-то помог. Поделился, так сказать, собственной силой и ловкостью… Хитрюга она, одним словом, снова меня «обманула». Причём, уже во второй раз.

В итоге, на «гору» мы всё-таки забрали́сь, потратив на это дело четыре минуты, по одной на каждую из «ступенек». Рекордсмены, короче, со знаком «минус».

— Пойдём, — едва очутившись на крыше «коробки», Лена мгновенно забыла про демонстрируемые до того «усталость и слабость». Увлекая меня за собой, она решительным шагом направилась к дальнему краю строения.

Дойдя до угла, девушка с лёгкостью заскочила на парапет, качнулась на шпильках (у меня аж сердце кольнуло — вдруг упадёт), крыльями раскинула руки и…

— Эге-гей-го! Я лечу, лечу, лечууууу!

«Тьфу ты, ёшки-матрёшки! Островского нам тут только и не хватало. Или Титаника, чтоб его айсбергом побыстрей раздавило…»

Выругаться вслух я уже не успел.

— Лечуууу!

Да, она действительно «полетела». Только не вперёд, чего стоило опасаться больше всего, а назад. Из обратной стойки, почти как прыгуны в воду, не опуская рук, вытянувшись на цыпочках, изящно изогнув спину. О том, что я не сумею её подхватить, Лена, скорее всего, даже не помышляла. И оказалась права. Я её и вправду поймал. Причём, был бы сейчас в своём «истинном» возрасте, поймал бы заодно и инсульт. Или инфаркт — с точки зрения обывателя разницы в них нет никакой, кирдык наступает в обоих случаях.

— Ну, прости, прости, — Лена смеялась и гладила меня по щеке. — Ну не смогла я. Не смогла удержаться. Очень уж пошутить захотелось.

— Шутки у тебя, — пробурчал я, с трудом отходя от шока.

Меня она, впрочем, уже не слушала. Вновь подойдя к парапету, но не пытаясь больше на него заскочить, девушка опять раскинула руки:

— Знаешь, Андрей, я прихожу сюда очень часто, раз или два в неделю. Вот так вот встаю и представляю себе, что наш дом — это огромный корабль. Он плывёт в далёкие-предалёкие страны, а я … нет, я вовсе не капитан этого корабля и даже не юнга. Я самая обычная пассажирка. Но мне почему-то кажется, что мы плывём слишком медленно и не туда, куда нужно. И тогда мне хочется стать птицей. Чайкой какой-нибудь или, например, альбатросом. Чтобы лететь впереди и указывать курс. А если я вдруг опять превращусь в человека, то точно знаю, что меня непременно спасут. И спасителем станет вовсе не царь морской или принц на белом дельфине, а… молодой рыбак на маленькой лодочке. Он вышел в море на промысел, но поймать ничего не успел — попал в шторм и его унесло в открытое море. А в итоге он спасает из волн меня, и мы вместе плывём к далёкому берегу. Лодочка старая, сквозь щели в неё набирается много воды, она в любой момент может пойти ко дну, но мы всё равно счастливы. Знаем, что никакой новый шторм, каким бы сильным он ни был, не сможет нам помешать. Просто потому что мы вместе. Вместе и… навсегда.

Лена перевела дух, бросила на меня быстрый взгляд, после чего опять отвернулась.

Я молчал. В голове крутились какие-то странные мысли.

«Зачем она всё это говорит? Что хочет до меня донести?»

Складывалось ощущение, что она знает меня как облупленного. Причём, много лет. Как будто и фильм «Титаник» смотрела, и про «рабыню Изауру», и все мои «больные» места секретом для неё не являются. Недаром ведь «бьёт» по ним прямо-таки со снайперской точностью. Словно бы полностью уверена в своих силах и опыта ей в подобном деле не занимать… Будто она тоже, как я, из буду… «Да нет. Не может такого быть. Чушь это всё. Она обычная девушка, только очень умная и очень… очень красивая…»