Владимир Тимофеев - Три кварка (1982-2012)

Эх! Если бы я знал в тот момент, что разгадка была совсем рядом. Стоило лишь протянуть руку, взять с полки тетрадь и вдумчиво, не торопясь прочесть второе послание из будущего, написанное рукой моего старого-нового друга Шуры Синицына.

Тогда я и впрямь нашёл бы ответ на все имеющиеся вопросы.

Кто я? Кто она? И что мы с ней вместе?..

Степан Миронович Свиридяк любил утренние пробежки. Особенно в выходной день, когда не надо торопиться на службу. Когда пробежать можно уже не пятёрку, а десятку, как минимум, и ещё время останется, чтобы поработать на брусьях и турнике. Тропинок в Лосинке[1] хватало, так же как и мест, оборудованных для физических упражнений на свежем воздухе. Турник, брусья, несколько самопальных штанг, металлические сидушки для качания пресса — на той площадке, до которой сегодня добежал подполковник, всё было сделано руками таких же, как он, любителей-физкультурников. Впрочем, сам Свиридяк «чистым» любителем себя не считал, поскольку имел разряды сразу по нескольким видам спорта: атлетика, лёгкая и тяжёлая, самбо, стрельба. Для крепкого сорокапятилетнего мужика это было нормально. Для сотрудника всемогущего Комитета — тем более…

Успокоив дыхание после бега и немного размявшись, Степан Миронович раз сорок отжался, с упором на низенькую скамейку сначала руками, а затем и ногами, поприседал, приняв на плечи утяжелитель, после чего перешёл к турнику. Короткая серия обычных подтягиваний, пара подъёмов-переворотов, снова подтягивания, выход силой…

— Доброго, фух, утречка! — прозвучало из-за спины.

— Доброго! — оглянулся «чекист».

Какой-то мужичок, невысокого роста, с аккуратной бородкой, одетый в шерстяной спортивный костюм и кеды, скинул с плеч небольшой рюкзак и бросил его на скамейку. Судя по одышке и многочисленным капелькам пота на лбу, бег для этого физкультурника был, скорее, повинностью, нежели удовольствием. Типа, врачи рекомендовали: «бегом от инфаркта, иначе — кранты».

«Ну что ж, у каждого свои тараканы», — подумал Степан Миронович, спрыгивая с турника и направляясь к брусьям. Незнакомец тем временем кое-как отдышался и тоже приступил к тренировке. Расставил ноги на ширину плеч, принялся наклоняться с натугой, размахивать руками из стороны в сторону, крутить головой, поворачиваться туда-сюда… точь-в-точь, как это показывают по телевизору в передаче «Утренняя гимнастика».

Подполковнику он, в принципе, не мешал, но по какой-то неясной причине вызывал у Степана Мироновича раздражение. То ли довольно хлипенькой, типично «интеллигентской» внешностью, то ли идиотскими рукомашествами, то ли тем, что сбил ненароком настрой работника органов, собиравшегося без свидетелей отработать комплекс специальных, рассчитанных на «боевое» применение упражнений.

Своё недовольство Свиридяк демонстрировать не стал. И даже наоборот, благожелательно кивнул «собрату-спортсмену». Тот ответил подполковнику тем же и, ничтоже сумняшеся, продолжил занятия физкультурой.

Минут через пять, когда Степан Миронович закончил крутиться на брусьях, мужичок неожиданно подошёл к «комитетчику» и смущённо спросил:

— Эээ, не желаете ли шариком постучать, коллега?

Спросил и указал на стоящий поблизости стол для пинг-понга, такой же самодельный, как и другие имеющиеся здесь тренажёры. В руках товарищ интеллигент держал пару вьетнамских ракеток.

— Почему нет? — пожал плечами «чекист». Спешить ему было некуда, к тому же имелась надежда, что, отыграв какое-то время в приличном темпе, физкультурник устанет, соберёт манатки и избавит подполковника от необходимости терпеть его рядом с собой.

Как вскорости выяснилось, в настольный теннис Степан Миронович играл лучше соперника. Гораздо лучше. Практически, на порядок. Уже через пару минут тот отложил ракетку и досадливо крякнул:

— Эх! Не везёт мне, знаете ли, на партнёров. Скольких здесь ни встречаю, всем сразу проигрываю.

— Тренироваться надо, — заметил «чекист», возвращая «интеллигенту» ракетку. — Годик-другой пройдёт, глядишь, и выигрывать потихоньку начнёте. Курочка, как говорится, по зёрнышку.

— Это верно, — развёл руками соперник. После чего повернулся к виднеющемуся за деревьями водоёму и с нарочитой небрежностью сообщил:

— Рано в этом году лебеди улетели. Обычно им в октябре на зимовку.

Насколько было известно «чекисту», лебеди на этом пруду никогда не водились, только утки. Тем не менее, он ответил:

— Им лесники каждый год крылышки подрезают, а в этом, наверно, забыли. Вот потому-то и улетели так рано. Не надо ждать, пока пёрышки отрастут.

«Интеллигент» хмыкнул, осклабился и произнёс следующую условную фразу:

— Кормить надо было лучше. Тогда бы не улетели.

Свиридяк вздохнул. Кодовые слова прозвучали. Насладиться одиночеством ему теперь не удастся. Да и обратный путь тоже удовольствия не доставит.

— Можете называть меня Юрий Павлович, — продолжил «контакт».

— Юрий? — ухмыльнулся Степан Миронович. — Или правильнее было бы Джордж?

— Почему обязательно Джордж? — нахмурился собеседник. — Я что? Настолько не похож на вашего соотечественника?

— Произношение немного хромает, — пожал Свиридяк плечами. — Смазываете окончания, слова проговариваете на понижении с выдохом. Типично американский стиль.

— Спасибо. Учту, — с абсолютно серьёзным видом кивнул Юрий Павлович. — Ну а теперь к делу, господин Свиридяк.

— Я бы предпочёл «товарищ», — поморщился подполковник.

Ему никогда не нравился непрофессионализм. Особенно в мелочах.

— Хорошо. Пусть будет товарищ.

Связник кашлянул раз-другой, прочистил не торопясь горло и принялся говорить…

— И что я должен сделать с этими гражданами? — поинтересовался Степан Миронович через минуту, кода заморский коллега закончил.

— Всё запомнили?

— Там и запоминать-то нечего, — фыркнул в ответ Свиридяк.

— Хорошо, — Юрий Павлович упёрся взглядом в «чекиста». — От вас, госпо… эээ… товарищ Свиридяк нам необходимо следующее. Надо в максимально сжатые сроки собрать максимум сведений об этих, хм, товарищах, вплоть до того, что они обычно кушают на обед. Надеюсь, две недели вам хватит?

— Шутить изволите? — усмехнулся Степан Миронович. — Нормальные объективки так быстро не делаются.

— Ну, с вашими-то возможностями…

— Мои возможности не так велики, как вам кажется, — ровным тоном сообщил подполковник. — Данных, что вы предоставили, не хватит даже для адресного бюро. Фамилия, имя, отчество, псевдоним, примерный возраст, словесный портрет никакой, особых примет кот наплакал. С таким набором их можно искать до морковкиного заговения.

— Месяц, — отрезал партнёр. — Дольше ждать не получится.