Владимир Аренев - Ведьмачьи легенды

Они двинулись к гроту. Старик жестом попросил дать ему руку и шёл, опираясь, иногда пальцы чуть подрагивали. Ведьмак старался идти медленней, подстраиваясь под его шаг. Заодно приглядывался к команде, мысленно завязывал узелки на память.

Матросы провожали эту пару любопытствующими взглядами, некоторые кивали или салютовали. Ведьмак не сразу сообразил, что приветствуют не старого Ренни, а его самого.

Впрочем, были и те, кто хмурился, сплёвывал или отворачивался.

Старик наблюдал за всем этим с лёгкой улыбкой. Похоже, от всей души забавлялся.

– Вы у нас, милсдарь ведьмак, знаменитость. Долгожданный гость, драгоценный. А уж как волновались Райнар с Болтуном, когда им выпала честь отвезти вам приглашение!..

– Зачем он держал щит?

– Что, простите?

– Ваш Мо с самого начала, как только поднялся на палубу, держал магический щит. – Ведьмак расстегнул пуговицу на кафтане и показал медальон: вписанного в круг танцующего журавля. – Я это почувствовал по дрожи медальона, и Мо знал, что я почувствую, верно? Зачем?

Старик поглядел на него снизу вверх, как будто не мог решить, шутит его собеседник или говорит всерьёз.

– Вы нам нужны, мэтр. А в море всякое случается, вот он и подстраховывался. Как видите, не зря.

– А если бы всё пошло наперекосяк? Если б я отказался? Или мы попытались бы захватить всех троих и погасить эти ваши огоньки?

Хватка на его руке стала уверенней и твёрже.

– Тогда мы бы искали другое судно и другого ведьмака. А с вами обошлись бы ровно так, как обещали. Вы ведь знаете: главное в подобных делах – всегда держать слово.

Они спустились по короткому крутому трапу с нещадно скрипевшими балясинами. В узеньком коридорчике, где двое разминулись бы с трудом, Ренни стукнул по двери:

– Здесь моё царство. Заглядывайте, если вдруг. А нам дальше, вот сюда, ага… – В самом конце коридорчика, ближе к корме, была ещё одна дверь – солидная, дубовая. Ренни Печёнка сунул свободную руку за пазуху, подцепил пальцем и вытащил ключ на цепочке достаточно длинной, чтобы не снимая вставить в замочную скважину.

Они вошли в каморку, Печёнка пошуршал и зажёг громоздкий, размером с его голову, фонарь. Подцепил на крюк и развёл руками:

– Вот так. Присматривайте, мэтр.

Клинки стояли просто в деревянных бадьях, как трости в доме какого-нибудь вельможи: мечи, палаши, топоры… Рядом на переборке висели гарпуны самых разных размеров и форм, здесь же – мотки канатов и верёвок. И отдельно, в громадном узком ящике лежало исполинское копьё. Всё древко было в отметинах, точно такие же покрывали лезвие, – круглые, будто кто-то, раскалив добела, прикладывал тыльной стороной металлическую кружку.

– А огнестрельное?

– По другому борту, в точно такой же каморке. Ну и пушки, конечно; насчёт них – к Бартоломью, но попозже, он сейчас отсыпается, лучше не будить.

Ведьмак кивнул и первым вышел в коридорчик. Спросил:

– А вот скажите, почтенный, с чем именно, по- вашему, нам предстоит столкнуться?

Тот фыркнул:

– Будто вы не знаете! Это же Безумное море, дьявол его раздери! Не просто так названо, верно?

– Я имею в виду – что ждёт нас по ту сторону?

Старик погасил фонарь, вышел из оружейной и плотно притворил дверь. Запер, спрятал ключ под рубаху. Из кармана извлёк другой такой же и протянул ведьмаку.

– Знаете, – сказал, – мой отец был тем ещё говнюком. Когда мы садились за стол – пятнадцать голодных ртов, и каждый знает, что досыта ему не наесться, – он повторял одно и то же: «Не хватай больше, чем сможешь проглотить за раз». И бил по рукам, если у кого-то хватало духу ослушаться. Только потом я понял, насколько он был прав, милсдарь Журавль.

Ренни Печёнка пошёл к камбузу, затем обернулся:

– Что бы нас ни ждало по ту сторону, выбросьте из головы мысли об этом, вот что я вам скажу.

– Вам-то самому удаётся?

Старик не ответил – да мог и не отвечать, всё было видно по его лицу.

Ведьмак проснулся за пару мгновений до того, как в дверь постучали.

От собственного крика. С некоторых пор – обычное дело, только так он и просыпался.

– Милсдарь Журавль? – Это был один из матросов, угловатый и рослый, со шрамом на шее. – Вот, Печёнка вам передал, ужин-то вы проспали.

Он поставил на сундук миску с похлёбкой, кружку грога и положил рядом пару сухарей.

– Спасибо, – сказал ведьмак.

Матрос помедлил, будто хотел о чём-то спросить, наконец кивнул и вышел.

Ведьмак зажёг свечу в фонаре, накинул на плечи кафтан, достал деревянную ложку и подсел к сундуку. Ел бездумно, рассеянно. Потом проверил содержимое сумки, застегнул на поясе перевязь, достал некую конструкцию из ремней и пряжек, задул свечу и вышел.

Дверь не запиралась ни снаружи, ни изнутри. Он постоял в узком коридоре, прислушиваясь к скрипам переборок и храпу. Обычно на пиратских кораблях кают не было, за вычетом, может, капитанской да штурманской. Здесь же только простые матросы спали в общем трюме или, по желанию, на верхней палубе; у остальных были свои каморки.

Вообще всё здесь выглядело так, будто «Брендана» сразу делали с учётом его будущей «профессии»: лёгкий, стремительный шлюп, приспособленный для сражений и длительных переходов. За семь лет его добычей не раз становились крупные корабли с лучшим вооружением, но Ахавель так и не сменил «Брендана» на призовое судно. Он либо топил их, либо отдавал за гроши в Чердиане, на чёрном рынке.

На палубе было ветрено, луна то ныряла в тучи, то выпрыгивала – мраморная, звенящая. Ведьмак постоял, прислушиваясь. С капитанского мостика доносилось едва слышное бормотание:

– …мог поделать, вер-рно? Нужно ведь зар-рабатывать, едрён корень, тем более две души в доме добавилось… две живых души, да, я знал, что им нелегко после смерти Коринны и её мужа, но ведь я нанял для них наставников, вер-рно? Хороших, лучших наставников! А без меня – долго ли всё пр-родержалось бы? Но я всё равно чувствовал, что виноват перед ними, поэтому и взял их, когда попросили. Ну как можно было не взять? Простое плавание на каботажной шхуне, от порта к порту, ничего такого. Безопасные воды, на каждом мысе по крепости, в крепостях – пушки, нами же за них плачено, вер- рно, дамы-господа? Кто же мог подумать?..

Голос осёкся, судорожно глотнул воздух.

Ведьмак прокашлялся и сделал пару шагов, нарочно ступая на самые скрипучие доски.

– Доброй ночи, милсдарь.

– О! Доброй ночи, мэтр Стефан! Вы… Хорошо ли спали?

– Как убитый.

Штурман кивнул. Фонарь подсвечивал его снизу и сбоку, из-за этого исклёванное язвами лицо казалось ещё более уродливым, а сам штурман – намного старше своих сорока. Длинная трубка торчала изо рта, как древний клык.

– Скоро ли дойдём до Межи?