Алексей «Рекс» - Революционер на паровом ходу

— Например, продажа земли.

— Что?

— А то, что если я доставляю посылку, я произвожу труд, и понятно, что произведённый мною труд должен быть оплачен. Или вот этот игровой автомат, что занял половину твоего магазинчика, будь он неладен. Его тоже произвели. Это труд. Что произведено, то должно быть оплачено. Но земля!? Планета. Шарик в бескрайнем космосе, по поверхности которого ползают какие-то мелкие букашки, которые даже не существовали бы без планеты. Даже не существовали бы! А они, вместо благодарности, нарезают землю на кусочки и продают. Землю, которая существовала вечно. Которую они не произвели. А продают! Где же в этом справедливость?

Он завершил свою речь с таким искренним возмущением, что Карл не мог не рассмеяться.

— Прости старина, — проговорил он, утирая выступившие от смеха слёзы. — Но уж чего-чего, а столь детских представлений не ожидал от тебя. И не обижайся на меня. Но нет никакой несправедливости в продаже земли. От этого же никому не делается хуже. Она же была ничья. А нынче продажа земли способствует развитию свободного рынка. А это способствует тому, чтобы инициативный человек мог заработать, сообразно своим способностям. Это очень справедливая система.

— Тогда откуда же несправедливость, о которой ты мне все уши прожужжал?

— От преступного правительства, которое закрывает глаза на коррупцию, на взяточничество и злоупотребления чиновников. На то, что блага, достающиеся нам от пришельцев, распределяются неравномерно. И единицы купаются в роскоши, раскатывая в паровых экипажах, а кто-то, вот как ты, может разве что мечтать о самокате. Но стоит заменить этих нерадивых министров…

— Ох, Карл, тебе, по молодости твоей, просто нужен образ врага. Такого зримого врага, как злобного ящера, которого ты сразишь, и как рыцарь бросишь к ногам своей дамы сердца. Только ничего замена персоналий не принесёт. Бесполезно заменять отдельных людей. Новые вольются в ту же систему, и какими бы чудесными они ни были, но либо будут вынуждены стать частью системы и играть по её правилам, либо будут сметены ею. Иного не дано.

Он наивен, как же он наивен. Но возразить-то нечего. И от осознания вот этого собственного бессилия, подступала детская обида.

— Ты рассуждаешь о каких-то правилах, будто это игра, — бросил незаслуженный упрёк Карл. — При том, что любишь упрекнуть меня, что, мол, я заигрался в этот игровой автомат. Да только я вижу реальную жизнь куда лучше тебя. А вот ты, похоже, витаешь в плену собственных выдумок.

— Да сам ты оторвался от реальности, — была ему отповедь.

— Я, между прочим, тут хозяин, — взвился молодой человек, и хлопнул рукой по механическому ящику. — Здесь всё моё. И я стал тем, кем стал, благодаря своей инициативности и усердию. В отличие от некоторых. Так, по-моему, сама жизнь ясно показывает, кто из нас лучше разбирается в том, как она устроена.

— «Стал тем, кем стал», — передразнил язвительный старикан. — Инициативный и усердный юноша благодаря одной доброй фее. И не ломай тут дорогостоящую технику! Ты за неё ещё со своей феей не расплатился.

Оба стояли, красные от волнения, и тяжело дышали, глядя друг на друга исподлобья. Молодость уступила первой. Ведь старого упрямца было не переупрямить.

— Ладно, — сказал Карл. — Ты заказы доставлять собираешься?

— Что, опять проиграл, и не хочешь признаваться в этом даже себе? — ухмыльнулся курьер. — Ладно, не переживай. Сейчас уже пойду относить твои посылки. Сюда пешком. Оттуда пешком до монорельса. Придётся потратиться на проезд, иначе за день не успеть. Уж больно много заказов стало в твой магазинчик, когда у всех торговля замерла, — он усмехнулся, Карл промолчал, и курьер вернулся к карте. — А дальше еду вот сюда. Отсюда снова пешком. Так меньше платить.

Он распрямился, поправил сумку на плече и бросил на карту последний взгляд.

— Кстати, Карлуша, запомни, может пригодиться. Вот тут, совсем рядом с площадью, есть внутренний двор. Арка с воротами вот тут, но в эту подворотню даже и не суйся, она там вечно заперта. Потому попасть во двор можно только через подъезды. Заходишь в парадный, а выходишь через чёрный. Так можно почти всю площадь кругом обойти. Особенно сейчас, когда там вечное столпотворение бездельников.

С этими словами он развернулся и ушёл, прихватив с собой посылки, оставленные Розой.

— Карл. Карл!

Кто-то тряс его за плечо.

— Ты что, просидел всю ночь в магазине? Боишься погромов? Напрасно, в нашем квартале все стёкла целы. Даже неприличных надписей на стенах никто не пишет. Замечательный тихий квартал! Кое-кто уже тебе мог бы позавидовать. Впрочем, понять тебя можно. Осторожность не помешает. Однако, как ты собирался отстаивать своё имущество? Хотя б вооружился чем-нибудь, — ворчал Франциск. — Уж не знаю, в чём ты там силён, в фехтовании или стрельбе. Да на худой конец дубинку заведи себе, хоть будет чем припугнуть хулиганов.

— Да нет, старина, у нас всё тихо, — ответил юноша, продирая глаза. — Можно ни о чём не беспокоиться.

Надо же, оказывается, он заснул прямо за прилавком. И, раз Франциск разбудил его, значит, дверь была открыта. Он же не запер дверь после их ухода! Как это непредусмотрительно. С другой стороны, иначе Франциск не разбудил бы его сейчас, и вся работа бессонной ночи пропала бы всуе.

— Говоришь, что тихо? А по тебе не скажешь, что ты не беспокоился за свой магазинчик. Иначе с чего ты просидел тут всю ночь?

— Паковал посылки для тебя, старина! — рассмеялся Карл. — Сегодня большая доставка! Вон видишь в том углу?

— Что? Ты хочешь, чтобы я разнёс по городу вот это всё? Да как я успею?

— Не волнуйся, — Карл уже почти проснулся. — На этот раз всё просто. Все адреса это рестораны и кафе на нескольких улицах. Идёшь по улице, доходишь до нужного заведения, ищешь там швейцара, или портье, или официанта, в общем, там указано на адресе. Отдаёшь строго лично из рук в руки и никак иначе. Отдал и идёшь дальше до следующего заведения где-то поблизости.

— Какие-то странные коробки, — курьер недоверчиво крутил в руках одну из запечатанных посылок. — Вроде картонного пенала для карандашей, но размерчик не тот. Да и по весу не сказать, что там карандаши. И не гремит…

— Не тряси! — воскликнул юноша. — Умоляю, как можно бережнее с этим посылками.

— Да что там, бомбы, что ли?

— Нет, — ответил молодой человек уверенно. — Вот честное слово нет. Ничего противозаконного. Но городовых всё же избегай.

— Ох, не нравится мне это, парень, — проворчал старый курьер.

— Зато денежки тебе понравятся точно, — подбодрил его Карл. — Уплачено вперёд и по двойному тарифу.

Но отчего-то старик не обрадовался.