Сергей Лифанов - Сердце запада

сгорания...

— Но к двигателю внутреннего сгорания придется докупать еще

заводик по производству светильного газа, — покивал Норман, и

он был прав. С ДВС пока было глуховато. Не то, чтобы их не

было... были уже, но работали только на газу. А природный газ

еще не добывали, так что оставался только светильный. Которого

в Форт-Смите пока не производили. А если я хотел бензиновый

движок — то сам должен был его и изобретать.

— А зачем нам электричество? — спросил Бивер. — Нет, я

понимаю,

чисто

лабораторно

с

электричеством

возиться

интересно, но практически...

— А практически сейчас уже электричество много где

применяется, — сказал Норман. — И я, пожалуй, согласился бы с

Миллером: надо заводить для получения электричества паровую

машину. Но не сейчас. Сейчас нам надо завалить Фицджеральда

какой-нибудь мелочевкой быстрого изготовления. Мы уже сейчас

можем сделать опытный образец детского велосипеда и грузовой

трехколесник.

— Трехколесники опрокидываются чаще, — сказал я. — Хотя надо

посмотреть, как спросом пользоваться будет. Я бы просто

прицепной тележкой ограничился.

— И прицепную тележку тоже сделаем и испытаем. А вообще, чего

мы еще можем придумать такого велосипедного? — спросил

Норман.

— Квинта просил поразмыслить, нельзя ли каких трюков с

велосипедами делать? — сказал Бивер. — Он собирается по

ярмаркам рекламные аттракционы посылать, но для аттракциона

просто так на велосипеде поездить по кругу — это маловато будет.

Он попросил прикинуть, нельзя ли за седлом еще небольшую

стойку сделать, а на той стойке пусть дамочка стоит и что-нибудь

такое изображает. Что она там изображать будет, неважно, главное, чтобы у нее юбочка короткая была и развивалась этак...

рискованно.

— Надо посчитать, — вяло ответил Норман. Идея явно не

показалась ему занимательной.

— Для представлений можно и совсем необычные велосипеды

сделать. Одноколесные, например, — сказал я. — Массово

продавать их нет смысла, а вот зрителей привлечет.

— Это как — одноколесные? — спросил Бивер.

— Опытный велосипедист на много способен, — сказал я. — Я бы

сейчас попробовал показать вам, как на одном колесе ездят, но я

только что позавтракал и мне лень. Это не так сложно. Вот по

вертикальной стене поездить — я не возьмусь.

Бивер поставил на стол ребром раскрытую ладонь, изображая

вертикальную стену, и с оторопью уставился на нее:

— Но как???

— Не так, — сказал я. — Что случится, если велосипедист на

большой скорости заедет в огромный шар?

— Ну... — Бивер показал пальцем по согнутой ладони, — он

немного прокатится вверх и съедет вниз.

— А если он въедет в шар на еще большей скорости?

— Он сделает петлю по внутренней поверхности шара...

— А если скорость не снизит?

— Несколько петель...

— А если при этом он будет ехать не прямо вверх, а чуть в сторону?

— То через несколько кругов может оказаться, что велосипедист

делает петлю в плоскости, параллельной земле... О! — воскликнул

Бивер,

круговыми

движениями

поводя

перед

собой

оттопыренными указательными пальцами. — Ты уверен, что это

возможно?

Я был уверен, потому что когда-то в детстве видел в цирке такой

трюк на мотоцикле.

— Я не уверен, что на нашем велосипеде можно развить такую

скорость, — отозвался я. — А в самом-то трюке я уверен, это чистая

механика.

— Ну да, — согласился Бивер. — Просто центробежные силы. Надо

будет посчитать на досуге, — добавил он задумчиво.

— Meine Herrschaften! — вкрадчиво прошелестело у нашего стола.

— Торокие коспода уже позавтракать?

— Я-я, фрау Шварц, — бодро ответил я, оглядываясь на

опустевшую веранду. — Пойдемте домой, джентльмены, что-то мы

с вами засиделись...

ГЛАВА 3

Наша Пото-авеню зародилась как-то стихийно, поэтому сперва

городским планом не учитывалась, вроде как наш Риверсайд —

отдельное селение. Потом городские власти спохватились: город

пухнет как на дрожжах и не иначе как будет расширяться на юг и

все больше сближаться с рекой Пото. И вот исторически

сложилось, что надо или Пото-авеню как-то иначе перекладывать

в районе Риверсайда, или смириться с тем, что Пото-авеню с

Проездом организуют перекресток, и вот от него и надо

расчерчивать будущие кварталы. Выбрали второй вариант.

Красивой по линеечке расчерченной сетки, общей с городской

планировочной сеткой, уже не получалось, поэтому начали

чертить как есть, и в результате план будущей застройки города

стал состоять из двух красивых сеток, сшитых на быструю руку

как-то вкось.

Зато стало очень наглядно заметно, что Пото-авеню, которая из

города удалялась по новой сетке как приличная авеню, плавно

изгибалась вокруг бугра, на котором стояла кузница, потом вкось

пересекала несколько намеченных на карте, но пока не

построенных кварталов, еще раз искривлялась около сгоревшей в

войну фермы и Риверсайд уже пересекала под перпендикуляром к

своему изначальному направлению. По этому поводу ей в районе

Риверсайда полагалось бы стать не авеню, а стрит, но мы уже

привыкли, и хрен нас кто заставит переучиваться, решили

местные жители.

Кварталы в Форт-Смите нарезаются стандартным размером: квадрат со стороной в триста футов, или девяносто один метр, кому как нравится. Вот так и получилось, что у Проезда на углу

квартала стоит домик доктора, потом до следующего квартала

ничего нет, а потом уже квартал, который купил Фицджеральд для