Марчин Вольский - Реконкиста

– Я мгу попросить брата Леона, чтобы тот вызвал сюда месье Фоули, а вас, благородный маркиз, пока что угостить в моих скромных владениях.

– Чрезвычайна мудрость вашего преподобия, – сказал на это великий конюший и без помех въехал в аббатство.

Маркиз ожидал, что когда назначенный монах отправится в тайный лагерь, по его следу пойдет доверенный человек Труасвилля. Но ничего подобного не произошло, а брат Леон, появившийся четверть часа спустя в трапезной, коротко сообщил, что Фоули уже в пути. Вне всяких сомнений, они должны были воспользоваться почтовым голубем, вот только как могли они получить столь молниеносный ответ, – ломал себе голову маркиз. Неужто этот таинственный лагерь располагался рядом?

Но Фоули появился только лишь около обеда, весьма озабоченный обстоятельствами, к которым не был приготовлен. Он посчитал удачей, что господин Сен-Мар не собирался ничего вынуждать лично у него. Наоборот, тот расточал комплименты относительно замечательной репутации инженера у Его Высокопреосвященства, восхищался интеллектом англичанина, а некоторые свидетели беседы считали, будто бы он мгновенно расколол склонность рыжего геометра к пухлым мальчикам. Во всяком случае, он так намутил в голове флегматичного изобретателя, что, не закончилась и ночь, а между ними уже был заключен джентльменский договор: Сен-Мар, один-одинешенек, прибудет в Мон-Ромейн, а его товарищи будут ожидать возвращения месье конюшего в монастыре.

Фоули важно было побыстрее вернуться в лагерь, где у него была масса сверхплановых занятий. Под тяжестью снега во многих местах разорвались маскировочные сетки, и сейчас многие были заняты их поспешной починкой, поэтому, с наступлением рассвета, он быстро выступил в Тезе в компании королевского фаворита. Месье де Сирано, который о планированном визите узнал очень поздно, к сожалению, предотвратить его не мог.

Так что можно представить себе изумление Сен-Мара по прибытии на место. Я встретил его у ворот, – рассказывал Савиньен, – и, могу признать, что всего лишь раз видел более изумленного человека, им был один парижский вельможа, супруга которого, до сих пор бесплодная, через какое-то время после того, как получила в подарок мальтийскую болонку и негра-карлика, родила чернокожее дитя. Даже почтенный Алибаба внутри Сезама не был в состоянии пережить большего шока. Понятное дело, что на основании донесений своих шпионов маркиз мог догадываться, что здесь ведутся какие-то исследования п заказу Ришелье, но вот то, что он смог увидеть своими глазами…

Еще до того, как распахнулись ворота, он увидел стволы пулеметов, стерегущих дорогу. Внутри же были батареи пушек неизвестной ему конструкции, с длинными стволами, нацеленными в небо, словно бы готовясь к войне с ангелами. Вокруг было возведено множество домов, в которых происходило какое-то движение, откуда доносился шум работающих машин, откуда исходили клубы пара и снопы искр. Прямо по середине площади, от продолговатого барака к расположенной над ручьем фабрике были проложены ровнехонькие металлические полосы, размещенные на деревянных подкладках. Анри д'Эффиа не смог сдержать суеверного вскрика, когда с пронзительным свистом из сарая выбралось стальное чудовище, все окутанное клубами пара и, быстрее лошади, помчался к речке, таща за собой вагон, заполненный углем, который из подземного порта для барок наверх доставлял гидравлический лифт.

Фоули лишь рассмеялся от впечатления эффекта, вызванного его любимым локомобилем, и, счастливый будто мальчишка, который может похвалиться своими игрушками, показал на следующее чудо: иллюминацию из сотен лампочек, ожидающую приветствия короля и кардинала.

– Видите ли вы, мистер маркиз, эту вот установку, способную в один миг заменить десять тысяч свечей, – пояснял он, подходя вместе с месье Сен-Маром к сараю, где размещались трансформаторы, предохранители и другое электрическое оборудование. Там же, открыв стеклянные двери шкафа, он опустил вниз прячущийся внутри рычаг. И повсюду загорелись лампы, словно по Божьему указанию: "Да будет свет!". Фоули выключил иллюминацию практически мгновенно, поясняя, что днем и так эффект невелик, но вот ночью впечатление и так будет невероятное, но, по причинам безопасности, они так не делают, и за исключением подземных помещений и лабораторий без окон не применяют каких-либо других источников света как масляные или керосиновые лампы.

Сен-Мар, казалось, пропустил эту информацию мимо ушей, тем более, что тут же появился Барух ван Хаарлем и начал упрекать Фоули за то, что допустил к тайне постороннее лицо, даже если это лицо – посланник короля. А под конец, когда Фоули с красными ушами покорно молчал, словно школяр, которого наругал учитель, шлифовщик обратился к великому конюшему:

– Прежде чем нас покинуть, уважаемый маркиз, вы должны будете дать присягу, что ни о чем, что здесь увидели, вы никому не расскажете, за исключением Его Величества.

– Могу поклясться честью.

– Честью это вы можете присягать королю, – рявкнул решительный голландский еврей, – нам же дашь клятву на кресте с Иешуа Христом, а если нет – тогда испортим тобой новейшую плавку чугуна.

Сен-Мар, привыкший больше к лести, чем к угрозам, побледнел от бешенства, но довольно быстро исполнил требование иудея. Тем временем, вместе с экстраинтендантом подошли Мирский с Грудженсом, тоже крайне возмущенные самоуправством англичанина. Помимо того, они обвиняли его в том, что никто им о прибытии чужаков не сообщил.

– Так ведь это же я отвечаю за Мон-Ромейн, – буркнул Фоули.

– Да, за программу действий, но не за безопасность, – воскликнул Мирский. – Для этого имеется Фушерон.

– К сожалению, капитан отсутствовал, – объяснялся инженер, пытаясь доказывать, что, по его мнению, запреты кардинала никак не могли относиться к королевскому сановнику. Сен-Мпр, стоя сбоку, поначалу только слушал и молча покусывал ус. Только ему сделалось не до смеха, когда синьор Фаллачи, подкрепленный Бержераком, приказал, чтобы маркиз, отдав шпагу, признал себя его пленником.

– Маркиз, попрошу вашу шпагу, – повторил Сирано.

– Ты понятия не имеешь, что творишь, вьюнош, – воскликнул возмущенный фаворит Людовика XIII. – Неужто ты желаешь пленить члена Королевского Совета?

– Насколько мне известно, маркиз, членом Совета вы еще не стали. Опять же, задержать мы вас намереваемся только лишь до выяснения всего дела. Мы немедленно вышлем гонцов к Его Высокопреосвященству с сообщением о вашей инспекции, а так же с вопросом, что нам следует делать далее.

– Шутки у месье не самого высокого пошиба, – ответил на это Сен-Мар. – Если сегодня к вечеру я не возвращусь в аббатство, капитан де Труасвилль поставит под оружие свой полк, отправляющийся в настоящее время под Русильон. А это всего лишь день дороги отсюда.