Сергей Лифанов - Уйти на Запад

Почему???

Автор подозревает: потому что не хотели, чтобы интендант Хэтч получил взятки еще и от капитанов этих пароходов. По воспоминаниям очевидцев, в Виксберге был настоящий гадюшник.

Итог: Хэтча на комиссию по расследованию вызывали, но он быстренько уволился из армии и стал неподотчетен военному суду. Уильямса (вы еще помните, что он учился в Вест-Пойнте?) практически сразу отмазали влиятельные друзья. Попробовали нагрузить ответственность на одного Спида и даже вынесли обвинительный приговор, но генеральный судья армии приговор отменил: Спид все время погрузки провел во временных лагерях, составляя списки убывающих, и «Султану» в глаза не видал.

За катастрофу на «Султане» никто не понес наказания.

Даже капитан Мэйсон. В последний раз его видели, когда он отламывал от своего парохода все, что могло плавать, и кидал это тонущим людям.

Что же стало причиной взрыва?

Если отбросить конспирологическую версию о мине, замаскированной под кусок угля, то причина взрыва так и осталась невыясненной. Могла, конечно, не выдержать заплатка, наложенная котельным мастером Тэйлором в Новом Орлеане. Однако старший механик Нэйт Уинтрингер, который единственный из офицеров корабля остался в живых, уверял, что заплатка держалась на совесть.

Официальное заключение возложило вину за взрыв на комплекс причин. Прежде всего, неудачная конструкция котлов: туда должна была подаваться чистая вода, а насосы то и дело засорялись, потому что во время паводка вода была более мутная, чем обычно. Кроме того, и течение реки во время паводка заметно сильнее, а потому «Султане» пришлось идти на пределе возможностей. И вот тут могла подкачать уже известная нам заплатка, а могло разорвать котел и в другом месте. В общем, бац!

Интересно, что воспоминания очевидцев о взрыве расходятся. Те, что наблюдали со стороны, говорят об очень громком взрыве. Однако спасшиеся пассажиры порой говорят о том, что звук больше напоминал выхлоп. Взрыв и падение труб разрушили большую часть парохода, разом погибли сотни людей – а на незатронутых взрывом и пожаром палубах люди продолжали спать, в дамской каюте с негодованием окликнули зашедшего мужчину: «Что вам здесь надо, сударь?». Да и увидев огонь, люди плохо воспринимали действительность. Половины судна нет, а слышны крики: «Погасите огонь!» Ну что ж, на случай пожара на судне должны были быть аж три помпы, сто ярдов пожарного шланга, пять пожарных топоров и тридцать ведер – ищите, где они!

Я уж помалкиваю про количество спасательных плавсредств. Положение, что мест в спасательных шлюпках должно хватать на всех пассажиров, было введено только полвека спустя, после гибели «Титаника». Речному судну, возможно, такое количество шлюпок и не нужно, но спасательных кругов на всю «Султану» было аж семьдесят шесть штук! Не хватило бы даже на команду.

Ну и печальный итог.

Точное количество погибших при катастрофе так и осталось неизвестным. Приводимые разными авторами цифры колеблются. Официально признано, что погибло 1547 человек, однако разными авторами называются и 1700, и 1800 жертв – кто больше? Количество гражданских пассажиров тоже известно ориентировочно – от семидесяти до ста. Количество женщин на борту – от 12 до 40. Количество спасенных женщин – одна, две или три. Количество спасшихся пассажиров – семьсот или немного больше. Из них какое-то количество погибло в госпиталях Мемфиса от ожогов или переохлаждения – цифры тоже называются разные, от семидесяти до двухсот, хотя уж этих-то можно было легко пересчитать. Но показания очевидцев, всякого рода статистика и газетные статьи – сейчас, спустя полтора века, уже хрен разберешь, откуда у каждой названной цифры растут ноги.

Энн Эннис, единственная женщина, о которой достоверно известно, что она спаслась с «Султаны». В катастрофе погибли ее муж и семилетняя дочь

Одно лишь ясно: на «Султане», скромном по сравнению с «Титаником» судне, народу погибло больше. И этот пожар остается самой большой катастрофой на речном транспорте и по настоящее время – наверное, главным образом потому, что никому с той поры в голову не приходило напихать на речное судно столько пассажиров.

Однако «Титаник» известен всем, а «Султана» – редко кому.

Почему?

Прежде всего потому, вероятно, что как раз в то время в Штатах происходило зараз слишком много событий: война закончилась, убили Линкольна, поймали Бута, то-сё, пятое, десятое, — на фоне такого обилия событий взрыв котла на каком-то речном пароходе сенсацией не выглядел: это не первый взорвавшийся пароход и не последний. Да, народу погибло много. Но люди уже как-то привыкли к тому, что на войне много убивают, так что это тоже не было такой уж чрезвычайной историей на фоне прочих новостей.

К тому же авария произошла в глухой провинции, около небольшого ничем не примечательного южного города, а не в десяти шагах от Нью-Йорка. Пострадавших с «Титаника» доставили в Нью-Йорк на вторые сутки, пострадавших с «Султаны» доставили всего лишь в Мемфис.

И, наверное, самое важное: на «Титанике» ехали большие шишки, светские львы и львицы, миллионеры, аристократы… Пассажиры «Султаны» не были никому не известны. Так, солдаты, офицеры, десяток дам из какого-то благотворительного комитета, кто-то еще… Ни громких имен, ни громких титулов.

«Султану» забыли настолько прочно, что это стало напоминать любимый конспирологами «заговор молчания».

Шестнадцать лет спустя Марк Твен написал книгу о жизни на Миссисипи. Упоминал ли он там «Султану»? Да, упоминал. Но это была не наша «Султана», а одна из ее предшественниц, рекордсменка довоенных пароходных гонок. Упоминал ли он страшный взрыв парохода около Мемфиса? Да, упоминал. Но это был другой пароход, при взрыве которого погиб его брат.

Заговор! — можем орать мы вместе с конспиролухами.

Кажется, и в самом деле пора обдумывать идею романа про кузена Арчи.

И, размышляя о том, в каких целях можно конспирологически использовать перевозимого капитаном Мэйсоном юного аллигатора, автор удаляется, разрешив пока действовать майору Драйдену.

Драйден увидел стоящую около дома коляску извозчика и понял, что опоздал. Майор Бивер уже прибыл, и поговорить с Маклаудом до встречи с ним, как планировал Драйден, уже не удастся. Оставалась еще надежда, что извозчик не имеет к Биверу никакого отношения, но она тут же исчезла, когда хозяйка дома после приветствия сообщила, что мистер Маклауд в саду со своим гостем.

Дуглас Маклауд и Билл Бивер сидели около легкого столика, курили сигары и негромко беседовали. Не по-английски. Пахло настоящим кофе, над спиртовкой грелся большой кофейник, а на звук шагов Драйдена оба обернулись так синхронно, что тот на какое-то мгновение почувствовал себя лишним.