Сергей Лифанов - Держи на Запад!

Они с Дугласом продолжили строительные работы и почти все закончили, когда фургон, прибывший со стороны реки Пото, свернул во двор конторы и послышался голос Джейка, который нехорошими словами поминал какого-то мистера Кейна, который что-то там обещал построить еще два месяца назад и ни хрена не построил. Минуту спустя Джейк осекся на полуслове и смущенно извинился: «Простите, мэм…».

Дуглас пошел вниз приветствовать прибывших, Бивер потащился за ним знакомиться. Первым они увидели Нормана: тот неуверенно заглядывал в операционный зал и, кажется, подозревал сквоттерский захват пустого жилища.

— Готовимся к рождеству, — объяснил Дуглас.

— А, это хорошо, — одобрил Норман и перевел взгляд на Бивера. Дуглас познакомил их и повел Нормана осматривать новые помещения. Когда он вернулся, перед Бивером стоял Дэн и пытался проявлять вежливость.

— Halito (Привет! — на языке чокто), — сказал Дэн.

— Howisakisiki (Добрый день! — на языке шауни), — ухмыльнулся Бивер.

— Ak akostiníncho (Не понимаю – на языке чокто), — озадачился Дэн.

— Прекратите, — сказал Дуглас. — Бивер шауни, языка чокто не знает, — объяснил он и познакомил: – Билл Бивер – Дэн Миллер.

— Привет! — обрадовался Дугласу Дэн. — Книжки про Лиса из Кентукки привез?

— Конечно, — улыбнулся Дуглас.

— А к смерти приготовился?

— А Фокс сильно злится?

— А то!

Тут издалека вмешался Джейк:

— Дэн! Где ты там пропал? Кто за тебя мулов распрягать будет?

Дэн унесся. Вскоре они с Фоксом вдвоем отводили мулов и лошадей за салун Келли – там у него было что-то вроде платной конюшни. Проходя мимо, Фокс увидел вышедшего на крыльцо Дугласа и демонстративно отвернулся.

Все-таки праздники – это здорово! Я, если честно, про рождество с ребятами боялся даже заговаривать: хватит, упомянул уже в ноябре про День благодарения. Ребята очень удивились, узнав, что это их американский старинный праздник. Ну да, праздники урожая много где справляют, или там за военную победу бога поблагодарить, но вот чтобы именно в последний четверг ноября – это вовсе не обязательно, любой день сойдет, а если за победу благодарение, так можно даже и не осенью. Норман, правда, припомнил, что покойный президент Линкольн подписал пару лет назад бумагу, чтобы вся страна в один день бога благодарила, но с этой войной все равно в один день праздновать не получилось бы. Так что насчет давней традиции – это, получается, мифы двадцатого века.

Но рождество, сказали ребята, — это же совсем другое дело! Это домашний праздник, и мы торопились домой, в Форт-Смит, хотя никто нас в том Форт-Смите не ждал. Ну разве что две совершенно незнакомые девушки, да еще, возможно, случаем приблудившийся Дуглас Маклауд. Так что мы спокойно могли праздновать рождество где получится, только вот этого нам не хотелось. Может быть, кому-то покажется жутко романтичным рождество в чистом поле около костра – но только мы за последние недели этой романтики досыта наелись и всею душою рвались под надежную крышу в домашнее тепло.

Правда, на предпоследних милях нашей дороги домой нам начало казаться, что никак мы до Рождества в Форт-Смит не успеем. Холода нас не устрашили, хоть мы из-за здешнего климата слегка расслабились и забыли, что зимой бывают морозы: закутались во все, что у нас было, напоминая французов под Москвой, и продолжали путь, теша себя соображением, что в этих краях морозы долгими не бывают. Джейк вздумал было предаться воспоминаниям о зиме в северном Иллинойсе, но я затмил его россказнями о русских морозах, когда твердыми становятся водка и ртуть. Джейк в твердую водку сперва не поверил, обратился к Норману: «Ну ты посмотри, как он врет!..», однако Норман подтвердил: бывают такие морозы. И для того, чтобы их прочувствовать, даже не обязательно ехать в Россию.

А вот метель нас остановила. Плотная белая пелена загородила нам обзор, куда ехать – стало непонятно, а когда малость прояснилось, снега уже оказалось столько, что хрен поймешь, где дорога, где обочина. Заблудиться бы мы не заблудились – не в голой степи, все-таки, ориентиров много, но нечаянно свернуть с дороги на бездорожье – приятного мало. Вот тут мы от души поминали собственную экономию, из-за которой прокладывали провод не вдоль дороги, а кое-где и напрямик: вспоминай теперь, где спрямили и почему.

Однако восточная Оклахома – это вам не Заполярье, и снег, так обильно выпавший, бурно начал и таять, так что утром двадцать четвертого декабря стало совершенно очевидно, что мы успеем добраться до родимой Пото-авеню еще дотемна – и даже в том случае, если снег снова пойдет. А если парома по какой-то причине не будет – бросим фургон на берегу и вплавь доберемся: что нам та речка Пото! Нас мог остановить разве что торнадо, но торнадо сегодня вроде как отдыхали.

И Фокс, который обычно лошадок предпочитал беречь, в этот день гнал, как будто мы почту везли… ну, на самом деле, не как почту, на нашем фургоне почтовой скорости не выжмешь… но таки быстро гнал. И Норман сперва почти неслышно запел, поймав праздничный настрой, а потом Джейк и Фокс подключились – и мы помчались к Пото-авеню, горланя рождественские песни.

Над нашим домом курился дымок от печей, и показалось мне на какое-то мгновение, что нас там очень ждут. Паромщик-чокто Джон ЛеФлор, один из многочисленных кузенов миссис Макферсон, приветливо улыбнулся нам:

— Так и думали, что к рождеству вернетесь.

Джейк, пока переправлялись, малость порасспросил о новостях. Впрочем, на нашем конце Пото-авеню новостей особых и не было, разве что Джон получил от племени разрешение построить мост и уже начал подвозить стройматериалы.

Ну и на улице тоже вовсю строились.

Джемми Макферсон заметно продвинулся в строительстве: недалек тот день, когда его семья переедет из крохотной времянки в комнаты над магазином. На втором этаже потолка еще нет, а на первом – вывеска уже висит: похоже, Джемми развернул торговлю.

Рядом с нашим домом, напротив салуна Келли, тоже какая-то стройка. И дальше по улице, но от парома плохо видно.

— А что это там строят?

— Салун, а там столовая, а там вроде бордель…

Кажется, словом «бордель» Джейка перемкнуло: как это Кейн смеет строить кому-то бордель, когда он еще не построил нам сарай! И хотя было вовсе не обязательно, что бордель строит именно Кейн, все же в этом определенно было оскорбление лично для Джейка, уж не знаю почему.

Мы завернули в наш двор под его ругань, а Норман спрыгнул с фургона еще на улице и пошел к парадной двери: не иначе, не терпелось познакомиться с новым персоналом. Это он зря, как оказалось, потому что наши девушки вышли нас встречать на заднее крыльцо, поближе к фургону, и с ними какая-то незнакомая немолодая дама, из-за юбок которой застенчиво выглядывал ребятенок лет пяти.