Александр Харников - Турецкий марш [litres]

– Не удивлюсь. И в таком случае местом встречи они назначили Вест-Индские доки.

– Ваше величество, чуть позже кто-то наблюдал ту же девушку горько плачущей, причем у нее исчезла часть вещей.

– Ограбили дурочку, так ей и надо! – мстительно сказала Виктория. – И сэр Теодор не пришел! А с тех пор ее видели?

– Нет, ваше величество, больше не видели.

– А может быть, что они все-таки встретились и отправились далее, например, на остров Собак, либо, что более вероятно, в Гринвич, это тоже недалеко, ведь и туда ходят паромы от доков.

– Поищем, ваше величество. И там, и там.

– Да, ищите. И ее, и его.

– Но, может, они и не встретились, ваше величество?

– Может, и нет, милорд. Но запомните: в любом случае мисс Мак-Грегор надо будет допросить, а потом пусть и она погостит в Тауэре, в менее комфортных покоях. А вот сэр Теодор нам жизненно важен как источник информации, с ним вы обойдитесь поделикатнее. Но после его задержания он ни в коем случае не должен иметь даже теоретической возможности бежать.

Министр откланялся, а Виктория с кряхтением откинулась на спинку кресла. Она чувствовала, что ярость в ее груди все сильнее и сильнее закипает. Эх, зря она тогда выгнала эту молоденькую стервочку: сэр Теодор теперь настроен на шуры-муры с этой соплюшкой! Когда у него в любовницах – самая могущественная женщина всего мира! Ну, сэр Теодор, погоди!

Она раздумывала над тем, как его достойно наказать, но в голову лезли лишь цепи и плетки. В дверь неожиданно постучали, и в ответ на разрешение со стороны королевы вошел один из лакеев.

– Ваше величество, к вам мистер Каттлей. Говорит, ему назначено.

– Именно так. Попросите его зайти ко мне.

– Ваше величество, я принес вам дурные вести, – заговорил молодой человек, не успев войти в ее кабинет.

– Садитесь, мистер Каттлей. А теперь рассказывайте всю правду. А то у меня такое впечатление, что некоторые другие от меня что-то скрывают. Вам же я доверяю, и надеюсь, что вы будете и в будущем оправдывать мое доверие.

– Ваше величество, во-первых, плохие новости из Константинополя. Турки захотели начать прямые переговоры с русскими о мире – еще неделю назад. Каннинг пишет, что попробует уговорить их не совершать эту страшную ошибку, но его власть тоже не безгранична. Увы, новость сия недельной давности: голубиная почта в тех краях не работает, слишком много развелось хищных птиц, а ближайшая станция телеграфа в Будапеште. С тех пор много чего могло произойти…

– Мистер Каттлей, а у вас нет новостей получше? – ледяным тоном ответила королева.

Тот лишь покачал головой:

– Ваше величество, вы же просили рассказать вам всю правду.

Виктория кивнула, и Каттлей продолжил:

– Второе. Луи-Наполеон попытался бежать из Бристоля в Североамериканские Соединенные Штаты. Корабль был остановлен русскими, и они задержали бывшего императора. По сведениям из Парижа, его собираются передать им завтра. Причем там бытует мнение, что мы каким-то образом способствовали его побегу. И, если русские передадут бывшего императора французам, то симпатии Парижа будут однозначно на их стороне. Более того, нам известно, что французы уже послали корабль из Тулона в Мраморное море с приказом французским кораблям немедленно вернуться во Францию.

– И что мы можем сделать?

– Практически ничего. Разве что послать нашему флоту приказ не допустить уход французских кораблей с театра боевых действий. Их флот был большей частью уничтожен русскими в Севастополе, поэтому это вполне реально.

– Пусть первый лорд адмиралтейства немедленно пошлет туда приказ задержать их любыми методами.

– Насколько мне известно, подобный приказ уже отдан. Только сможем ли мы его доставить раньше, чем французы?..

– Мистер Каттлей, а как расцениваете ситуацию лично вы?

– Ваше величество, я всего лишь пешка на глобальной шахматной доске.

– И тем не менее?

– Я считаю, что с русскими надо как-то договариваться. Чем дольше мы будем тянуть с заключением перемирия, тем опасней это будет для нас и тем больше мы потеряем. Можете мне поверить, я неплохо знаю русских: им свойственно великодушие, но они не приемлют несправедливости. И для них эта война в корне несправедлива. Особенно после того, как именно наш посол в Константинополе добился непринятия Венской ноты и тем самым подготовил почву для войны.

– И здесь этот виконт Стрэтфорд де Редклифф… – протянула Александрина Виктория, проигнорировав тот факт, что и она очень хотела тогда наказать русских.

– Я считаю, что нужно срочно попробовать спасти то, что еще можно спасти, ваше величество. Можно попытаться связаться с русскими через Гаагу – в их посольстве, равно как и во многих других, есть неизвестный пока нам сверхбыстрый канал связи. А добраться туда можно за один-два дня.

Виктория взяла чистый лист бумаги, написала на нем несколько слов, подписала его и поставила печать, сделала то же со вторым листом бумаги, после чего взглянула на молодого человека и, улыбнувшись краешком губ, проинструктировала:

– Вот вы этим и займитесь. Эта бумага дает вам полномочия вести переговоры от нашего имени. А вот эта, – тут королева величественным жестом протянула листок Каттлею, – дает вам титул рыцаря и обращение «сэр», иначе русские не захотят с вами разговаривать.

– Встаньте на колени, мистер Каттлей, – Виктория, взяв небольшой церемониальный меч, висевший на стене, дотронулась им до одного его плеча, потом до другого и торжественно произнесла: – Нарекаю вас сэром Чарльзом. Встаньте, сэр Чарльз. Возьмите паровую яхту в Гринвиче; я вам выправлю ордер, и отправляйтесь как можно скорее в Голландию.

– С этим-то я справлюсь, ваше величество. А вот уговорить русских будет нелегко. Их посол в Голландии, Сергей Григорьевич Ломоносов, имеет прозвище «крот» – именно из-за своей изворотливости [100] Лицейское прозвище – Ломоносик, Крот («Человек способный и умный, но ещё более хитрый и пронырливый; в лицее по этим свойствам мы называли его „кротом“», писал М. А. Корф в своем дневнике). .

– Давайте обсудим, что именно мы сможем предложить русским. И надеюсь, что вы не разочаруете вашу королеву, сэр Чарльз. Тем более, как я успела заметить, то же прозвище прекрасно подошло бы и вам.

29 (17) ноября 1854 года.

Корвет «Бойкий», Северное море.

Контр-адмирал Дмитрий Николаевич Кольцов

Вот так судьба даровала мне возможность пообщаться еще с одной коронованной особой. Только, в отличие от императора Николая Павловича, Наполеон под номером три был, как бы это поприличней сказать, монархом второго, нет, даже третьего сорта. Одним словом – секонд-хэнд. И случилось сие после того, как старший лейтенант Шестаков задержал беглого императора на американском клипере.