Владимир Поселягин - Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя [сборник litres]

Мы стояли на корме, чтобы нос задрался и легче было отталкиваться шестами.

– А что делать, опять на пузе? Отдохнем немного и продолжим. Вон, уже видно, метров двести осталось.

– Слушай, я что придумал. Веревки у нас метров сорок, один прыгает в болото, идет вперед, находит место покрепче и подтягивает лодку. Как?.. А почему я?!

– Инициатива еб…т инициатора, раздевайся, – хмыкнул я.

Идея Степки сработала, лодка подтягивалась, как на салазках. Сидя посередине, чтобы равномерно распределить вес, я внимательно отслеживал обстановку вокруг, держа карабин наготове. Немцы наверняка обнаружили уничтоженный пост и должны поднять тревогу. Один пост мы уничтожили, и, насколько я знал, кроме пары деревушек по окраинам болота больше ничего тут не было. Думаю, они привлекут местных к нашим поискам.

– Все, прибыли, барин, – бросая веревку на дно лодки, тяжело дыша, прохрипел Степка.

– Ваш сарказм услышан, но не понят. Отдышись, а то нырнуть не сможешь.

– Угу. – Он взобрался в лодку, отряхнув мокрые руки, взял фляжку с водой и, открутив колпачок, жадно к ней присосался.

– Когда пойдем?

– Лодку замаскируем, я вот по пути камыша нарвал и травы, накидаем сверху, не будет видно.

– Хорошо, маскируй, а я пока отдохну.

Через десять минут, закончив, толкнул Степку:

– Пошли, пора.

Вода доходила мне до груди, я держался за край борта и одну из кочек, пока Степан выбирался из лодки, оставив, как и я, оружие на дне.

– Ты первый, – сказал Степка.

– Ага, давай за мной.

Нырнув, мы, держась за руки, пошли на глубину. Когда голова стала кружиться от недостатка кислорода, а Степка задергал руку, я устремился вверх.

– Вернулись наконец? – На полуосевшем в воду понтоне стоял дядя Олег и, облокотившись о перила, спокойно курил, с комитетским прищуром глядя на нас.

– Да куда мы денемся? Здравствуйте, Олег Анатольевич, – отдышавшись, поздоровался я, рядом фыркал Степка. Это раньше маминого брата я называл дядькой, но за последнее время немного подрос. Возмужал на вой-не, с тех пор дядькой его называю только мысленно, вслух же – уважительно, по имени-отчеству.

– Сработало все-таки! – хмыкнул он. Потом, кинув окурок подальше в болото, велел: – Идем, вас уже все заждались.

Пока он помогал Степке взобраться на понтон, я ухватился за скобу, нижнюю перекладину и одним рывком подтянулся. Когда Олег Анатольевич обернулся ко мне, я уже стоял на понтоне и пытался отряхнуться.

– В таком состоянии вам лучше не показываться Нине Анатольевне и Виктории Сергеевне. Чревато, – задумчиво протянул дядька.

– А где все? – поинтересовался я, вытирая рукавом лицо. – Что-то больно быстро вы тут оказались.

Было часов десять утра, из деревни доносилось мычание коров, где-то работал трактор, но на берегу никого не было видно.

– О, тут целая история со стрельбой случилась, но это потом, сперва краткий доклад, пока идем в лагерь.

Однако тут мы уперлись, аргументируя, что лучше будем рассказывать сразу всем, чем по нескольку раз. Пришлось Олегу Анатольевичу начать первым. Родители, оказывается, остановились в деревне, а вот остальные – в нашем лагере.

– Все произошло на глазах у деревенских. Как граната в понтон попала, они видели, вернее, слышали ваш прыжок – повезло, нет. Когда деревенские выбежали на берег, по ним открыли огонь с понтона два человека.

– Раненые есть?

– Трое, до смертоубийства не дошло, но стреляли на поражение. Расстояние большое было, а у них «ксюха»…

Деревенских как веником смело с берега под огнем автомата и пистолета, однако тут нападающие, ищущие нас в болоте, немного, совсем немного просчитались. Глухая деревня. Оружия в закромах попрятано несметное количество, есть во вполне боеготовом состоянии, то есть достал и стреляй. Через некоторое время по боевикам стали работать два пулемета и затявкал немецкий ротный миномет. Осатаневшие деревенские мужики, в основном почтенного возраста, пока нападающие не перестали шевелиться, огня не прекратили. Это, кстати, они попаданием мины в понтон, притопили его. Хорошо, вторая секция держала воздух.

На берегу были ранены две женщины и маленький ребенок, одна женщина тяжело. Естественно, это вызвало волну негодования и чувство мести. Маму, слава богу, не задело, хотя она тоже была на берегу и, как медик, помогала раненым. Даже операцию ребенку сделала, вытащив пистолетную – видимо, шальную – пулю.

– Мы их осмотрели. Наемники, оба в федеральном розыске. В Чечне в последний раз отметились. У них тандем, работают парой. Снайпер и пулеметчик. Похоже, у них был приказ взять вас живыми, раз они не воспользовались своим основным оружием. При них были наручники, скотч и подменное оружие. Мы даже на-шли вертолет, на котором они сюда прилетели из лесного хозяйства. Наняли за немалые деньги и сопровождали Нину по воздуху. Еще, по словам пилотов, у них было два больших баула, где-то в лесу сделан схрон, но нам его искать как иголку в стогу сена. Бесполезно. Однако Михаилу мы рассказали, он хороший следопыт, наверняка найдет.

– А как вычислили, что мы сегодня вернемся, да и как туда попали – тоже?

Мы шли по лесной тропинке к лагерю, дядька, помахивая сорванной веткой, отвечал на наши вопросы, сообщая последние новости, произошедшие тут.

– Просто проанализировали. Оба убитых лежали на понтоне, фактически рядом с «окном», значит, единственный выход у вас был уйти туда…

– Да не специально мы! – отмахнулся я, Степка за спиной солидарно хмыкнул. – Как увидели, что ракета летит, так и попрыгали в воду, кто же знал, что мы прямо в «окно» попадем?

Олег Анатольевич только беззлобно выругался.

– Везунчики. Кстати, Сев, Нине сказали, что вы в лес ушли к Михайловской гати. Скоро должны вернуться.

– Хорошо.

– А как вычислили, что мы именно сейчас вынырнем? – спросил Степка.

– Да никто вас не вычислял. Просто распределили дежурства, и все. Хотя мы вас еще вчера ждали, – отбросив ветку, ответил дядя Олег. Впереди в просвете между деревьями показался лагерь.

Встреча была бурная, у меня уже спина заболела от похлопываний. К моему удивлению, тут был и Толик, кроме него и еще одного парня, все свои, то есть знали, где нас носило.

– Толя?

– Да, Олег Анатольевич?

– Сходи в деревню. Сообщи родителям Вячеслава и Степана, что их чада вернулись. Только особо не торопись, нам тут поговорить нужно.

– Хорошо.

Как только Толя исчез среди деревьев, нас усадили у костра и потребовали рассказать, что происходило с момента звонка дяди Жени. Он, кстати, тоже тут оказался. Всего в лагере было шесть человек, включая нас. Евгений Геннадьевич, Олег Анатольевич и батя Степки, дядя Жора. Жена его находилась в деревне, дядя Жора же пришел сюда час назад, поговорить с Олегом Анатольевичем. Еще присутствовал незнакомый мужчина лет тридцати. Евгений Геннадьевич представил его как своего старого боевого друга, спеца по времени ВОВ. Он шел с нами. Звали его Андрей Рябинин, бывший капитан, командир разведроты ВДВ. Бывший подчиненный дядьки. Сам Евгений Геннадьевич в последнее время неплохо прыгнул по служебной лестнице, успев получить полковника. Быстро познакомившись, я начал рассказывать, причем в мельчайших подробностях. Если что-то упускал, то Степка поправлял.