Владимир Поселягин - Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя [сборник litres]

Проскочив мимо, Степка осторожно развернул и аккуратно подвел катер к расстрелянной лодке, на дне которой уже заметно прибыла вода. Кроме двух карабинов и запаса патронов мы ничего больше не взяли. Притопив лодку с убитыми, опять запустили мотор.

– Степ?

– А?

– Возвращаемся на пристань. Раз этих можно не опасаться, то основательно подчистим после себя. Пусть потом гадают, что произошло.

– Хорошо, и трофеи поищем получше, а то слишком быстро пробежались. Сколько еще ништяков осталось? Надо горючку поискать, я так думаю, этот движок жрет хорошо.

– Сев, смотри, что я нашел! – держа на вытянутых руках зеленую материю, окликнул меня Степка. Это была выцветшая гимнастерка с погонами и двумя пулевыми дырками на спине.

– Чья?

– Летная. Тут на одном погоне четыре звездочки, капитанская, – ответил он, на просвет показывая дырки от пуль.

– Похоже, сбили тут кого-то, – задумался я. – Нужно было хоть одного взять живым.

– Погоны, сколько она тут висит у них?

– Погоны больше года назад ввели, так что черт его знает, хотя… Дай-ка.

Взяв протянутую Степкой гимнастерку, я сразу определил и год, и фабрику.

– Московская фабрика, по рукавам видно. Вот тут на петлицах должны быть эмблемы, но их нет, даже дырок нет. Скорее всего, он с дальней авиации, раз сбили его до июля сорок второго. Эмблемы на петлицы после ввели. Простые бомберы сюда не долетают, а если и долетят, то не вернутся, топлива не хватит. Гимнастерка летняя. Опытный летчик был – видишь, четыре дырки от наград. Сдал перед вылетом. Вот эта, отдельная, от Красной Звезды, остальные не знаю, любые могут быть, – объяснял я, крутя в руках гимнастерку, показывая то нагрудные карманы, то погоны, то рукава.

– Жаль его, – вздохнул Степка, принимая гимнастерку обратно и аккуратно сворачивая. – Сохраню на память.

Мы успели обшарить все постройки и найти немало ценных вещей, которые нам в будущем могли пригодиться. Вставала только одна проблема: катер и лодка и так были загружены, пришлось сталкивать в воду еще одну лодку, поменьше, и цеплять ее.

Немцев сбросили в реку – копать просто не было сил после плотного обеда, привязали груз к ногам – и в воду, метрах в двадцати от берега. Там глубоко.

Сбором трофеев мы занимались уже несколько часов, когда из хаты появился Степка с тетрадкой в толстом переплете.

– Сев, я тут дневник командира нашел. Там, где его лежанка в отдельной комнате. – В отличие от него, я языка не знал. Степка два года жил в Берлине, поэтому немецким владел и письмо прочитать сумел.

– Есть что интересное? – поинтересовался я, грузя в лодку запасные канистры.

– Есть. Пост тут с июня сорок второго организовали. Наших ловили, с двух сбитых бомбардировщиков, наверняка одного из них гимнастерка-то. Поймали, но пост не убрали, более того, по инициативе этого командира организовали тут промысел и коптильню. Все довольны: и этот Ганс, что все придумал, место теплое получил, и командование. Есть свежая и копченая рыба. Кстати, тут написано, что к ним каждые три дня приезжает телега с бочкой за живой рыбой. Для господ офицеров в комендатуру и ближайшую часть, – листая тетрадку, рассказывал он. – Кучеряво устроились.

– Ты все осмотрел?

– Все. Кстати, там ящик с патронами для пулемета, надо бы забрать.

– Где? – искренне удивился я.

С патронами к устаревшему пулемету было действительно швах, половину одной ленты я выпустил, осталась еще одна. Еще в небольшом ящике на катере нашли цинк, и все.

– Представляешь, командир использовал его как подставку для лежанки. Я проверил, полный. Тяжелый, зараза.

– М-да, а грузить и некуда… Ящик на хрен, цинками перетаскаем… Что-то еще есть захотелось. Там осталось чем перекусить?

– Консервы, свежий хлеб. Галеты. Даже кофе в термосе за печкой нашел. Будешь?

– Буду.

– Когда отходим?

– За два часа до того, как стемнеет. Нужно уйти подальше и найти укромное место, организовать лагерь. Смотри! – Я достал из планшета карту. – Вот тут вся округа и болото есть. Видимо, они помимо службы и патруля составляли карту фарватера. Все довольно точно указано.

– Хочешь сюда уйти? – сразу просек тему Степка, ткнув пальцем в точку островка посередине болота.

– Нет, он близко вот к этой рыбацкой деревне, дым заметить могут. А вот этот, конечно, дальше от «окна», чем тот, который ты предложил, но зато и выше, и труднодоступен. Смотри на обозначения над уровнем моря, судя по окраске, на нем деревья растут. И добраться до него не проблема. Видишь, рядом протока проходит, значит, можно на катере пристать и замаскировать его.

– Угу, хорошее место. Отсюда километров двенадцать по прямой будет?

– Да. Тут главное – не заплутать, видишь, какой лабиринт из проток?

– Будем смотреть в оба.

– Будем, – ответил я, сворачивая карту. – Пожрать тащи, а то ща бумагу есть буду.

– Отваливай! – скомандовал я.

Мы решили не оставлять немцам такой хорошо оборудованный пост, поэтому перед отплытием подожгли его. Сейчас от построек изрядно тянуло дымом, в окне хаты появились языки пламени. По берегу носилась собака, гавкая. Перед отходом мы сняли с кабыздоха ошейник, отпустив его.

Увидят дым и зарева пожарищ? Да пожалуйста, без опытного проводника нас не найти, а если даже найдут, то пулемет к чему? Отобьемся, на лодках много войска не притащишь.

Через несколько минут наша процессия, урча мотором, скрылась в ближайшей протоке.

Дойти до острова мы не успели, просто тупо заблудились, свернув не туда. Лабиринт из проток сыграл с нами злую шутку, уведя в сторону.

В сгущавшемся сумраке впереди появилась темная масса.

– Степ, включи прожектор, посмотрим, что это, – крикнул я другу, стараясь перекрыть шум мотора. Сам я полулежал на носу у пулемета и, сверяясь с картой, светил фонариком, показывал, куда рулить.

Вспыхнул установленный на рубке прожектор, немного пометавшись, освещая камыши, он остановился на деревьях впереди. Сверившись с картой, я обрадованно крикнул:

– Это островок, от которого мы отказались! Переночуем тут, а завтра уже на нормальное место перейдем.

– А деревенские? – убавив обороты мотора, спросил Степка.

– Да хрен с ними. Давай я показывать буду, куда править.

Прямого пути к острову не было, пришлось обойти его, благо протока кольцом огибала остров, давая нам возможность подойти ближе.

– Сев, смотри, какой удобный заливчик, прям как создан для стоянки. Заходим? – спросил Степан.

С подозрением осмотрев залив, я только озадаченно покачал головой: следы на берегу ясно давали понять, что сюда подходили лодки. Остров оказался часто посещаемым. Был только один выход – выставить часового.

– Давай правее бери, чтобы лодки на прицепе в поворот вписались, – скомандовал я.