Владимир Поселягин - Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя [сборник litres]

– Угу, – солидарно буркнул Толик.

– Не ворчи, с их опытом в чем-то они правы, – ответил я.

Мы все трое были во все тех же черных гидрокостюмах, только что с оружием в руках. У всех троих были ППС и надеты разгрузки. И если у Толика и Степки были обычные нагрудные самодельные, то у меня из-за особенностей летного костюма была сшита навроде старой десантной. Крепилась к поясу. На груди у летного костюма довольно большой карман с аптечкой и другими нужными вещами, и надеть обычную разгрузку не представлялось возможным. А так как выходить к своим я собирался именно в нем, то пришлось попросить сшить именно такую.

– Тут место удобное, нас не видно будет, загоняем лодку? – указав на какой-то просвет в камышах, спросил Степка.

Доносившиеся с островка звуки боя, к которым мы все трое внимательно и тревожно прислушивались, достигли своего апогея. Пулемет бил короткими очередями, а вот карабинов слышалось все меньше и меньше. Наших мы не слышали, да и вряд ли бы смогли. У троих – ВАЛы, у одного – «Винторез».

О том, что мы находимся на открытом пространстве, мы догадались, когда над головами просвистело несколько пуль. Камыши их, конечно, не держали, поэтому мы шустро свалились на баулы, вжимаясь в прорезиненную ткань. Мы успели затолкать шестами лодку в небольшую заводь и только было собирались перевести дух, как тут эти предвестники смерти.

– Предлагаю прыгнуть в воду и укрыться за бортом лодки, а то свои же порешат, – проворчал Степка. Стреляли действительно из нашего пулемета.

В это мгновение стрельба внезапно стихла и наступила долгожданная тишина.

– Что, уже все? Быстро! – удивился Толик, приподняв голову. Спуститься в воду мы просто не успели.

Вдруг завибрировала рация у меня на поясе. Сняв ее, я нажал на клавишу переключения и произнес в микрофон:

– На связи. Прием?

– Можете подходить, все чисто… И не шифруйся, тут нет такой техники, чтобы нас подслушать, – услышал я голос отцовского брата.

– Принял. Потери есть? Как там Казанцев с Далем?

– Нормально, у нас потерь нет.

– А немцы что? Откуда там взялись? – продолжал допытываться я. Степка с Толиком, встав и подхватив шесты, выводили лодку на протоку, внимательно слушая наш разговор. Я включил громкий динамик. У рации было две функции – телефонная и конференц-связь.

– Придете – узнаете. Отбой! – недовольно ответил дядька.

– Слышали? – спросил я у друзей. Те кивнули, продолжая работать шестами.

Убрав рацию на место, я подхватил автомат и, поднявшись на ноги, стал вести наблюдение. И не зря: чуть в стороне было видно, как раздвигаются камыши. Кто-то двигался по болоту метрах в сорока от нас. Сделав знак парням замереть, я снял рацию с пояса и, нажав на тангенту, не повышая голоса вызвал Евгения Геннадьевича.

– Что?

– От вас никто не ушел?

– Да вроде нет, но болото, заросли камышей, шанс у кого-нибудь был, если только тихо сидел. А в чем дело?

– Кто-то двигается по болоту метрах в сорока от нас. Видно, как камыши шевелятся.

– Сейчас… жди!

Березы на островке были хорошо видны, до него немного осталось, буквально около сотни метров, когда на одном из деревьев появился вдруг человек со снайперской винтовкой. Заметив, что он направил ствол на меня, я рукой показал, где видел шевеление.

– Сорок метров от вас? – В этот раз на связь вышел Андрей. В нашем отряде он был штатным снайпером, и «Винторез» был у него.

– Да, видишь, где камыши раздвигаются и дальше начинается открытое болото?

– Наблюдаю.

– Вот там он и затихарился. На самой окраине. Видимо, на открытое пространство выходить боится.

– Понял.

Почти одновременно с ответом Андрея раздался выстрел, и у меня дернулся пояс. Видимо, фриц услышал меня, как я ни понижал голос. Хотя, может, и увидел.

– Вот черт! – воскликнул я, падая на баулы.

Упавшие рядом парни, не сговариваясь, взяли автоматы наизготовку и открыли огонь по примерному месту нахождения стрелка. Приведя к бою свой ППС, я присоединился к ним.

Выпустив по магазину, мы прекратили огонь, перезаряжаясь. Потянувшись к поясу, я обнаружил, что разгрузка разорвана и из нее торчат изувеченные части магазинов.

– Повезло, – пробормотал Степка севшим голосом, увидев, куда попала пуля.

Заметив, что лежащая рядом рация вибрирует и что-то тихо бормочет, взял ее в руки.

– На связи.

– Готов, можете прекратить огонь.

– Принято. – Встав на ноги и убрав пустой магазин в чехол, выкинул изувеченный и достал целый. Пристегнув на пояс рацию, посмотрел на лежавших парней: – Можете вставать, готов фриц.

– Уверен? Я тоже думал, что от них никто не ушел, а тут был один, – с подозрением спросил Степка.

– Андрей нас страхует, – показал я пальцем в едва видную в листве фигуру на дереве. – Двинули.

Когда мы подошли к острову, то увидели место боя. К моему удивлению, лодка была одна – похоже, это оказался один из посланных поисковых отрядов. Лодка оказалась большая и могла вместить не меньше десятка человек. Около нее плавало трое в немецкой форме, да четверо было в самой лодке. Все мертвые. Еще один лежал на берегу с ногами в воде. Недалеко на возвышавшемся мысу стоял батя и наблюдал за нами. Брат отца возился у трофейной лодки, снимая с нее МГ-34. Видимо, занимался сбором трофеев. Летчиков, как и теперь штатного особиста нашего отряда, Олега Анатольевича, не было видно. Катер стоял, где мы его и оставили, вторая лодка рядом. На первый взгляд, с ними все было в порядке.

В глубине острова едва заметно вился дымок костра. Рядом с батей на треноге, в россыпи стреляных гильз стоял пулемет, снятый с катера. Видимо, Казанцев организовал тут огневую точку. Кстати, довольно грамотная и удобная позиция, этот мыс возвышался над болотом метра на три и давал немалое преимущество над противником.

Оставался только один вопрос: как немцы сюда смогли незамеченными подобраться? Протоки просматривались метров на сто в каждую сторону.

Как поработали старшие, было понятно – их лодку мы прихватили по пути. Скорее всего, обошли остров по краям и отстреляли немцев. Напрягало только отсутствие летчиков.

Когда наша лодка приблизилась к берегу метра на четыре, я наклонился и поднял патронташ к карабину, сам карабин, разгрузку к Степкиному МП вместе с автоматом и, когда нос лодки ткнулся в берег, спрыгнул на землю.

– Раненые есть? – спросил я батю, укладывая оружие в общую кучу трофеев. Он покачал головой, наблюдая в бинокль за чем-то в глубине болота.

В это время среди стволов мелькнула фигура, через несколько секунд на берег вышел Олег Анатольевич.

– Степка, ты немецкий знаешь?

– Ну… немного, – осторожно ответил Степка, настороженно сощурившись.

– Пойдем за мной. Переводить будешь.