Владимир Поселягин - Истребители: Я – истребитель. Мы – истребители. Путь истребителя [сборник litres]

Так вот, по моему предположению, самолет наткнулся на скалу, пролетел над островом – я нашел еще один кусок металла неподалеку от озера – врезался в дерево на высоте четырех метров и со временем врос в него. В общем, думаю, самолет лежит где-то за мысом, и не думаю, что на большой глубине, там довольно мелко.

А с тем куском, что врос в дерево, мне пришлось изрядно повозиться, пока выковырял его, но теперь у нас появилась еще одна сковорода.

Лодку на мыс я отнес еще вчера, сделав из кусков бамбука весла.

– В общем, я вернусь к полудню голодный. Так что вы тут приготовьте что-нибудь, ладно?

– Сделаем, не волнуйся, – кивнул Гриша, привычно крутя своим оружием.

С безопасностью у нас были проблемы – один складной нож на троих. Оружие осталось в чемоданах, да и не носили его открыто. В общем, вспомнив фильмы про Южную Америку, я рассказал, как аборигены с духовыми трубками охотятся и ходят на войну. Никифоров и Лапотников отнеслись скептически к моей идее, но когда я принес две полых полуметровых бамбуковых трубки и заготовил два десятка шипов на каждую, банально срезав их с кустарника, дело пошло. Труднее всего было подобрать яд. Я убил палкой десяток разных змей, не сказать, что они часто встречаются на нашем острове, но бывает. Наловил пяток попугайчиков, и мы не только сварили из них пару раз супчики, но и попробовали уколоть шипами. От одного яда они умирали в течение пары секунд. Так что довольно хорошее и бесшумное оружие у нас было, тем более за три недели практики у всех набрался немалый опыт, мы попадали в коробок спичек с пятнадцати метров. А это, поверьте мне, отличный результат.

Пройдя мимо веревки, где висела сушеная рыба, я углубился в лес, решив пересечь остров не по побережью, а напрямик. Остров я знал как свои пять пальцев, так что не заблужусь в зарослях. Достигнув мыса, подошел к крайней пальме, отвязал веревку и обернулся. Посмотрев на видневшуюся скалу, прикинул, где на дереве нашел третий кусок металла, и, мысленно проведя прямую линию от первых находок, примерно определил местоположение самолета. Надеюсь, он лежит недалеко от берега, тут, конечно, глубины небольшие, но и в них нырять небезопасно. Я уже видел плавники больших белых акул, так что попадаться им на зуб не особо хотелось. Однако надежда найти в салоне самолета хоть что-нибудь, что могло нам пригодиться, толкала вперед, как «золотая лихорадка» калифорнийца в прошлом веке.

Столкнув лодку в воду, я забрался в нее и стал грести. В трехстах метрах от берега глубина была небольшая и дно было видно отчетливо. Пока ничего похожего на обломки самолета я не видел, поэтому, старательно выгребая против волны, продолжал двигаться дальше.

– Вроде что-то есть? – пробормотал я. Положив весла на дно лодки, я опустил лицо в воду, так было лучше видно.

На глубине трех метров действительно виднелись обломки. Их я определил как часть крыла с мотором, однако салона рядом не было видно. Судя по обломкам, самолет был двухмоторным цельнометаллическим. Редкость, однако. Гребя дальше, я стал вспоминать известные самолеты, пропавшие в этих водах. Через семьдесят метров в воде показался киль и сам заросший кораллами корпус. Глубины тут было метров пять, может, пять с половиной. Ухватившись за камень, обмотанный самодельной веревкой, которую сплел из лиан Никифоров, кинул его в воду. Стравливая веревку, почувствовал, что якорь достиг дна, немного подтянул лодку и привязал веревку к одной из ручек. Теперь лодка находилась точно над корпусом самолета. Визуальный осмотр показал, что дверь в салон самолета открыта, скорее всего, экипаж или пассажиры покинули его. Мне же лучше – не надо мучиться с открыванием.

Отдохнув от гребли, я стал делать гимнастику, разрабатывая легкие перед погружением. Когда в голове зашумело от большого количества кислорода в крови, я ухватился за еще один камень и перевалился через борт лодки. Меня хоть и медленно, но потянуло вниз. Активно шевеля конечностями, я достиг самолета, где, отпустив камень, ухватился за дверной проем. Я, конечно, опасался, что какой-нибудь хищник вроде мурены или барракуды организовал внутри гнездо, но кроме осьминога, лениво шевелившего щупальцами на одном из сидений, там было пусто. Кроме обросшего кораллами корпуса, через открытую дверь нанесло песку, но немного, слой сантиметров в десять. Пока не кончился воздух, я одним рывком вплыл в салон и стал быстро осматриваться, мысленно отщелкивая последние секунды.

Первым делом я осмотрел пустую кабину, сбоку в небольшом специальном ящике у кресла пилота я обнаружил бинокль и размокшую карту. Ухватив бинокль, сразу же рванул наружу. В голове уже шумело. Когда я покидал салон, то краем глаза заприметил проем дверцы в хвостовом отсеке. При следующем погружении надо будет осмотреть все там. Если на борту есть какие вкусняшки, то они именно там.

С трудом перевалив через бортик лодки, я, тяжело дыша, приходил в себя.

Одежда была сложена на носу, взяв трусы, я тщательно вытер им бинокль. Первым делом открутил крышки, вынул линзы и слил попавшую внутрь воду. Линзы успели немного позеленеть, так что мне пришлось изрядно поработать сухой тряпкой, чтобы вернуть им более или менее нормальный вид. Сам бинокль к тому времени высох, и я собрал его обратно. Посмотрев в него на соседний остров, я только выругался, разобрал и собрал уже правильно.

– Отлично, теперь у нас есть окуляры, – промурлыкал я.

Возню с биноклем я использовал для того, чтобы прийти в себя. И вот снова очередной камень в руки, и я на дне. Дверца открылась с трудом. Весь запас воздуха и сил ушел на то, чтобы открыть ее.

Отдохнув в лодке, я использовал третий камень, к сожалению, предпоследний, оставляя еще один. Надо было брать две веревки и использовать один камень. Нырнул с камнем, побыл под водой, вынырнул, залез в лодку и вытащил. Вроде разменного пятака.

В каморке, на мой взгляд, оказалось пещера Аладдина. На сгнившие чемоданы я особого внимания не обратил, но ящик с инструментами и пара истлевших сумок принесли натуральные дары богов. Инструментальный ящик я привязал к веревке, теперь он у меня вместо якоря. При последнем нырянии я достал сумки. Почему я так им обрадовался? Через дыру одной было отчетливо видно дно котелка.

Отдышавшись, я перебрался на нос лодки и поднял ящик. Уместив все на дне, подхватил бамбуковые весла и поплыл обратно. Плыл я лицом к нашему острову, поэтому сразу увидел, как на мыс неторопливой прогуливающейся походкой вышел Гриша. Ответив на взмах, продолжил грести.

– Есть что? – крикнул он, входя в воду, чтобы помочь мне выволочь лодку на берег.

– Да, бинокль неплохой попался. Инструментальный ящик и две сумки. Как они не развалились при подъеме – непонятно, материя-то сгнила.