Андрей Лео - Сделай что сможешь 2

- Александр, обрати внимание на ловкость моих мастеровых. Нынче за границей кое-кто пытается мой опыт повторять. Но они пакеты проволокой связывают, мои же рабочие считают, что это замедляет работу, а потому приноровились без всякой связки вчетвером сажать в печь эти пакеты, весом, кстати, по восемнадцать пудов (288 килограмм). После этого делают ещё более сложную операцию - передвигают пакет в печи с места на место так, чтобы он не рассыпался и чтобы железные и стальные полосы, составляющие его, не сдвинулись со своих мест.

- Да, впечетляет.

- О да! - Николай Иванович с улыбкой покивал. - А теперь пройдём в тигельный цех, который я готов предоставить тебе в аренду.

Тут оказалось, в аренду мне хотят отдать не весь завод, а лишь его часть - тигельный цех, но... в аренду бесплатную. Видать, я чего-то недопонял в прошлый раз. Ну, да ладно, упало в руки, так упало... будем считать это новогодним подарком.

Цех меня поначалу не впечатлил - маленький он, однако. Не представляю, как я его использовать стану. Ну... можно, конечно, всё переоборудовать. Вот только под какое производство? Мда... задачка. Здание небольшое, но хорошее. Сразу видно, очень прочное, кирпичное и, что немаловажно, потолки в цеху высокие, есть где разгуляться с установкой подвесного оборудования, если таковое понадобится. Стоит печь для тигельной плавки на четыре тигля, но пространство позволяет расширить печку и до десяти тиглей.

Путилов похвастался, что сконструированные им печные горны плавят сталь на коксе в три раза быстрее, чем на древесном угле. Хм... надо будет расспросить о них поподробнее, глядишь, и нам в Красноярске такие наработки пригодятся. И хоть уголёк у нас плохой, но вдруг экономия какая-никакая да выйдет. Как я понял из дальнейшего разговора, опытовый завод Николаю Ивановичу как экспериментальная площадка уже не нужен, сейчас все мысли заводовладельца занимает его главное детище - Путиловский завод. Там все его мечты и чаянья. Там основная работа. Там он отныне проводит все свои эксперименты.

Как результат, тигельная плавка на "Аркадии" остановлена. Может, организовать здесь выплавку специальных сталей и редких сплавов? Мне качественная сталь позарез нужна: на стволы для револьверов, на ответственные детали станков, на инструмент, на некоторые виды проволоки (например, для изготовления пружин), причём сталь с определёнными свойствами в каждом конкретном случае. Опять же патронную латунь тут удобно варить.

Хм... А что? Во всём этом есть смысл. Так-так-так, а железо из передельных печей отлично подойдёт для трубного проката, да и саму прокатку труб стоит запустить. М-м... не, места маловато. А вот если пристроить ещё один цех - Николай Иванович позволяет, то в нём можно устроить крупномасштабную прокатку проволоки и труб разного диаметра, а металл на это всё брать с "Аркадии". В результате будет у меня этакий компактный центр новых технологий, защиту и охрану которого нетрудно организовать по всем правилам. Часть рабочих живёт в бараке, расположенном на заводской территории, своих красноярских архаровцев я могу поселить тут же. Подновим кирпичный забор, окружающий всё это хозяйство, в помощь бизонам наймём ещё охранников и сделаем из предприятия супер-пупер конфетку.

Новые планы так взбодрили, что я начал носиться по территории, засовывая свой нос во все более-менее значимые места, на ходу прикидывая, где и что стану менять. Даже по бараку прошёлся, выясняя, как работники живут. Николай Иванович следовал за мной по пятам и был явно доволен моим интересом, а когда я высказал ему свои планы по переобустройству, он их полностью поддержал. Ну значит, так тому и быть. Мы обсудили все вопросы по взаимодействию с руководством "Аркадии" и отправились дальше - на Путиловский.

Ну, что сказать? Не поразил меня петербургский металлургический гигант. Совсем не поразил. Даже немного огорчил. Ожидал я чего-то большего, а тут... мать твою... Да, завод не маленький, как-никак две тысячи народу трудится, но оборудование в цехах довольно примитивное: опять те же пудлинговые и сварные печи, опять тот же рельсовый прокат. Несколько вагранок стоят. Рядом махонький бессемеровский конвертер, всего на семьдесят пять пудов металла (1200 килограмм). Что интересно, Путилов его построил сам, без какой-либо помощи западных инженеров, вдобавок через месяц обещает достроить второй, в два раза больше. Эх... конвертер по нынешним временам - это, конечно, круть несусветная, в России ничего подобного ещё нет, но вот всё остальное...

Вообще, Путилов, начав отстраивать заново этот завод, совершил, можно сказать, эпический подвиг, который в той моей жизни смогли повторить лишь в Великую Отечественную войну, причём с чрезвычайным напряжением всех сил государства. В такое трудно поверить, но он умудрился за каких-то восемь дней организовать новое, прекрасно действующее предприятие практически на голом месте. А началось всё с паники на Николаевской железной дороге. В декабре одна тысяча восемьсот шестьдесят седьмого года в среднерусской полосе ударили сильные морозы, и рельсы стали выходить из строя. Закупленные в Англии и рассчитанные на европейский климат, они в русские холода просто лопались при любой нагрузке. Запасы для ремонта в мастерских таяли с чудовищной скоростью. Железнодорожное сообщение Москва - Санкт-Петербург грозило встать долгой зимой намертво, а доставить новые рельсы быстро не получалось.

На выручку пришел Путилов. Попросил у министра путей сообщения завод в долг и пообещал в кратчайшие сроки освоить на нём рельсовый прокат. Второго января Николай Иванович получил от правительства заказ на рельсы, двенадцатого января казна выдала ему в аренду полуразвалившийся, давно не работающий Огарёвский железоделательный завод, и уже двадцатого января он запустил на нём прокатку рельсов до пяти тысяч пудов в сутки (80 тонн).

Если честно, я, наверно, не смог бы такого совершить, несмотря на все мои знания и опыт. Авральные работы не мой конёк, я привык всё тщательно и заранее планировать. Блин, да мне даже не представить объём и напряжённость этих работ! На морозе, прямо под открытым небом (ведь крыши и стены в цехах к тому моменту в большинстве своём уже развалились) на старые заводские фундаменты рабочие устанавливали станки, складывали печи и с ходу приступали к работе. Одновременно с этим строители возводили над головами работников огромные дуги, изготовленные из старых рельсов. Тут же обшивали их досками и покрывали толем. Когда от работы печей стал прогреваться пол, от него повалил такой густой пар, что в первые дни в цехах на расстоянии метра не было видно ни людей, ни машин. Короче, жуть, а не работа. Но рельсы завод выдавал исправно.