Дмитрий Манасыпов - Мой 88-ой: назад в…

Им-то и приложился прямо по голени моему «ведомому», выскочившему следом. Врубил со всей силы, довольно наблюдая, как он заорал и начал кататься по асфальту. И добавил еще, по башке, по спине, по… Черенок сломался еще раз, оставив в руках форменный огрызок.

Напротив, за хоккейной коробкой, скрипнули тормоза. Я задрал голову и увидел… понятное дело, моего «крестника», в бинтах с марлей и очках. Черт…

Пришлось снова бежать.

Гонка прекратилась на строящейся улице Орлова. Тут, врытые в котлованы, уже торчали бетонные плиты и фундамент будущих микрорайонов девяностых. Я нырнул в один, пробежал дальше, чтобы выскочить наружу. Сама стройка пока спала, рабочих не заметно, тишь-гладь-божья благодать, даже прикормленные собаки, лежавшие возле экскаватора, тупо-лениво проводили меня глазами.

Колеса скрипнули где-то у въезда на площадку, потом зашуршал разлетающийся гравий. Так… мне надо уйти левее, выйти к узкой дороге и, через нее, пройти в строну Осиновки. А там завернутьи через парк выбраться на Колыму. Ночевать придется в каком-то из бараков, готовящихся к сносу, но еще стоявших.

Только сперва надо уйти отсюда, где меня уже думают, что прижали.

До густо заросшего пустыря не дотянул сто метров, вовремя увидев два синих пятна. Нырнул в котлован и, освоившись в темноте, шагнул в сторону, в незаметную нишу стены. Подождем, хорошо.

– Я тут гляну, Чумак.

– Давай, обойду вон туда. На пустыре его нет?

– Не, видно было бы.

Чумак явно отправился дальше, а второй зашуршал, спускаясь вниз. Он старался идти тихо, но, как и мне, ему пришлось почти балансировать, когда земля покатилась вниз.

Запахло табаком, он, видно, закурил. Ну, хорошо. Искать меня ищут, да явно держат за чуть удачливого, но простого фраера, даже лоха, если уж быть точным. Не боятся, переоценивая себя. Это еще лучше, это вообще прекрасно.

Когда стало ясно, что невидимый и курящий герой топчется так, что не заметит если выгляну, то я… Выглянул.

Стриженый, в олимпийке и джинсах, вытягивал голову, всматриваясь в кирпично-бетонное нутро строящегося дома, пахнущее сухой землей, кошками и ночными заходами пэтэушников. Ну, можно, конечно, изобразить из себя самаритянина и просто попробовать уйти, только вот…

Только вот выход закрывала его стриженая башка и что-то, весьма смахивающее на ментовской обрезанный ПР. Да и хрена ли жалеть кого-то, желающего шарахнуть тебе пожестче?

Огрызок кирпича подходил как нельзя лучше. Если ударить за ухо, посильнее, не выживет. Если дать прямо по кумполу, будет сотряс и, в худшем случае, проломленная башка. Как по мне – оба варианта хороши и как получится, так получится.

У меня оказалась отличная позиция, со слежавшейся землей, что не посыпется струйками и ровно торчащими из нее отдельными кирпичами.

Вперед, гардемарин, вас ждут великие дела.

Стриженый шагнул вперед и стал еще сильнее всматриваться в темноту подвала, наполовину закрытого плитами. Спасибо, упростил задачу. На кирпич, осторожно, на второй, по земле, еще несколько шагов…

Сзади треснуло и рассыпалось разлетевшимся битым стеклом. Смотреть – что там, времени не осталось. Пришлось почти прыгать, видя, как он развернулся, заметно дернувшись и начав раскрывать рот для крика. Я все же успел, успел дотянуться, ударить первым и даже попасть. Пусть и не туда, куда целился раньше.

Кирпич с хрустом врубился в рот, заталкивая назад крик напополам с крошевом зубов и красно-брызгающими кусками губ с деснами. Его голову развернуло вправо, вслед инерции удара, а я ударил в горло, в кадык. Почему-то пожалел, ударил не костяшками, разбивая хрящ и вгоняя его в дыхательное. Ударил кулаком, окончательно добив умерший вопль, приложил коленом в живот и добавил сверху в затылок.

Стриженый упал, скорчившись. Обрезанный ПР откатился вниз, в подвал и лезть за ним не стоило. Только-только выбравшись из легкой ловушки – не стоит загонять себя в сложную. Неинтересны мне гладиаторские битвы в замкнутых строящихся помещениях, ну в жопу.

Я ж ни хрена не Чак Норрис, да и Рэмбо из меня, как из козьей сраки – труба. Загнали в угол, так получите и распишитесь.

А еще у меня появился вопрос. Откуда взялась та бутылка, зеленая «чебурашка», совершившая сеппуку о бетон? Не имелось ее там, вообще. А она взялась и раскололась. И это мне не нравилось.

Но разбираться с возникшими мыслями явно стоило потом, а пока, пробежав пустырь, я вломился в кусты, камыш и прочую пердь на пути к парку.

Вечер я встретил почти там, где собирался, потный, грязный и злой. План не удался, меня загнали в джунгли моего детства и там мы устроили самый настоящий зеленый ад Вьетконга. В смысле не кровавое побоище, а самые настоящие партизанско-гестаповские прятки. Я прятался, меня искали.

То ли память включилась в экстремальной ситуации, то ли судьба исправлялась за непонятно откуда взявшуюся и разбившуюся бутылку в котловане. Все равно, просто я петлял среди противно колючих стволов совсем как в детстве, прекрасно зная все хитрые повороты и один раз даже спрятавшись ровно за пару секунд до повления парочки с трубами в руках.

Отсидев минут пять, успокоив дыхание и чуть подсохнув, слушал. Они искали, немного погодя начали перекликаться и даже замыслили военную хитрость. Типа свалили отсюда, ну его нахер, потом найдем. Всего ничего, только два голоса неожиданно вывалились из общего ора, а направление, где слышал их в последний раз, разобрал и понял.

Мне пришлось идти чуть ли не на карачках, но зато я выбрался к большой посадке из тополей и через нее рванул к белеющим пятиэтажкам, уже подсвещенным фонарями. Меня заметили где-то на середине пути.

Движки машин, после свиста и криков-указаний, заработали, я припустил быстрее и почти успел добраться до выхода в сторону парка, вот-вот только оставленного позади. Когда на подъездную дорожку упали резко увеличивающиеся круги желтого света, то остановился…

Осталось вжиматься в стену и ждать машины, поехавшей в круг, ну, либо выйти на асфальт, прямо перед фарами второй, светившей вдоль кустов. Во дворе, со второго въезда, шли и весело-матерно переругивались, ожидая конца загонной охоты.

Дерьмовые дела, если честно. Не знаешь, чего ожидать от самой ситуации и как быть, тоже не особо понимаешь. Во дворе идут трое, в машинах по паре человек. Вряд ли они с пустыми руками, пусть у них с собой что? Ножи? Обрезки труб? Свинчатки-кастеты? Скорее всего, что вместе, а вместе оно легко превратит меня в фарш. Со стволами тут еще немного туго, армейские склады, как граница, на замке, самоделок не много, «черных» копателей с эхом войны тоже не особо.

Так и…

Прямо за спиной тихо и удивленно присвистнули.