Сергей Тымнэтыкай - Московский автономный округ. Город Менск

Воспользовавшись суматохой, Авечка уселся рядом с Насьцяй и начал что-то долго ей рассказывать.

Насьця отвечала неохотно и односложно, но Зьдзіслаў не отставал.

Разошлись около восьми. Профессор сел в такси, напоследок пообещав прислать приглашения на свою лекцию. Авечка , огорчённый неразговорчивостью Насьці , одиноко побрёл по набережной Сьвіслачы . Все остальные забрались в маленький электромобиль Тарэсі .

— Что он от тебя хотел? — спросила Тарэська , заводя машину.

— Не знаю, — отмахнулась та. — Говорил много, а вот куда гнул — не поймёшь. Может, просто клеился.

— Может быть, — с недоверием сказала Тарэська .

Раскинувшись на заднем сидении, Вынтэнэ смотрела на ночной город. Насьця включила радио — передавали последние известия. Собственно, ничего особенно нового в мире не случилось. В Лужицкой Сорбии прошли парламентские выборы. В Бретани начались студенческие демонстрации против повышения платы за обучение. Во Франции приняли закон, полностью запрещающий охоту на медведей. Ранее подобный закон приняла Германия. В Каталонии поезд сошёл с рельсов — несколько десятков раненых. В Испанию с официальным визитом прибыла президент Шотландии Катриона Ник-а-Фи.

Про Чукотку почти не говорили. Только упомянули, что президент не исключил возможности досрочного помилования участниц рок-группы «Chate rebelle», которые получили три года тюрьмы за исполнение антиправительственной песни в святилище духа Анки-Киеле.

Зато в подробностях описали политическую ситуацию в Королевстве Конго.

Электромобиль ехал медленно, как и положенно в центре города. Километров, наверное, тридцать в час. И это было хорошо. Можно как следует рассмотреть и улицы, и дома, и толпы на тротуарах. Ночной Менск… Свет фонарей… На Татарскіх агародах, электромобиль долго кружил по тихим улицам со старыми кирпичными двухэтажками. Наконец, заехал в какой-то дворик.

Дорожка среди розовых кустов, лестница на второй этаж. Маленькая квартира: спальня, салон и кухня. И ещё балкон. Всё тут уютно и аккуратно. Над мягким малиновым диваном смотрели с портретов Рытхэу и Вільгельм Райхів (вот они, научные интересы хозяек). А ещё тут много картин. Типичные литвинские пейзажи: деревянные дачи в берёзовых рощах, озёра с прозрачной синей водой, вековые дубы Белавескай пушчы…

— Будешь спать тут, — Насьця кладёт на диван подушку, простыню и одеяло. — Дабранач .

— Дабранач , — ответила Вынтэнэ.

Хозяйки закрылись в спальне. Оставшись одна, чукчанка попробовала было читать журнал «Псыхалёгія энэргетыкі», что лежал на столике возле дивана. Но глаза закрывались сами собой. Вынтэнэ наскоро расстелила постель, упала на диван и мгновенно заснула.

— Вы всегда так рано ложитесь спать? — Вынтэнэ была бодрой и свежей.

Утренний душ и лёгкий завтрак добавили энергии и оптимизма.

— А мы не сразу заснули, — улыбнулась Тарэська . — Читали, смотрели телевизор, спорили.

— Проста ты засынала, таму мы пакінулі цябе адну, — объяснила Насьця.

— А о чём вы спорили? — Вынтэнэ сегодня хотелось всё знать.

— Аб ролі выпадковасьці ў гісторыі, — сказала Насьця.

— Гэта як?

— Вот, например, Львовская школа психоанализа, — начала Тарэська . — Почему она так называется?

Вынтэнэ пожала плечами.

— Потому что Зигмунд Фройденко жил и работал во Львове, — объявила Маякоўская , поворачивая машину на бульвар Прэзыдэнта Мазурава. — А если бы Фройденко изобрёл свой психоанализ, например, в Лондоне или в Вене, то и школа называлась бы «Лондонской», или там «Венской».

— Б-р-р-р, Венская школа псыхааналізу, — прокомментировала Насьця , — Гэта ж проста сьмешна!

— Или вот, к примеру, Наполеон. Если бы он не отправился в скандинавский поход, то может и остался бы императором половины Европы.

— А так ён памёр уладальнікам адной толькі Францыі, страціў Італію, Гішпанію, Галяндыю…

— Интересная тема, — перебила Вынтэнэ. — А кому это памятник?

В маленьком сквере, возле фонтана, стояла бронзовая статуя девушки в римской тунике. У девушки были долгие распущенные волосы. В руках — лира.

— Наша выдающаяся поэтесса, Натальля Вішнеўская, — сказала Тарэська.

— Ух-ты! Статуя вроде как старинная, а по виду совсем новенькая!

— Яна толькі год як памерла, — оборвала Насьця .

— Статуя её изображает в молодости.

В электромобиле стало тихо. Впрочем, они уже въезжали на территорию университета.

— Выходзьце тут, а мне яшчэ трэба прыпаркавацца, — сказала Тарэська.

Насьця и Вынтэнэ вышли и, пожелав друг другу доброго дня, пошли в разные стороны.

На рабочем месте Вынтэнэ ждала стопка книг по чукотологии — на литвинском и чукотском языках. Было тут и несколько трудов профессора Деникина в переводе с украинского. Тематика книжек — современная чукотская культура в широком смысле этого слова: не только литература или, скажем, театр, а и сленг, городской фольклор, анекдоты.

Вынтэнэ углубилась в чтение. Читала выборочно, бессистемно: Тарэся посоветовала сначала составить общую картину, а потом уже конкретизировать тему проекта. Книжки и вправду были интереснейшие. И хотя говорилось про вещи знакомые, привычные с детства, авторы всегда подавали их под каким-нибудь неожиданным углом.

Вынтэнэ по-новому взглянула на собственную культуру. Её, например, удивило, что знаменитые анекдоты про московитов появились только в начале семидесятых годов двадцатого века — под влиянием фильма «Начальник Подмосковья» и творчества пресловутого Кэнири Иванушки (выходит, Уладзь был прав?).

Вообще, много писалось про национальные стереотипы. Так на всех плакатах, изображающих чукчу в компании «младших братьев» (коряков, маньчжуров, алеутов), он всегда одет по-современному — пиджачный костюм, галстук… Тогда как представители «братских народов» красуются в своих национальных костюмах. Выходит, что чукчи — вроде как и не этнос, а эталон какого-то нового, «настоящего» человека. Словно намёк: стоит только «младшему брату» переодеться в «нормальную одежду», как он сразу же станет чукчей.

Не случайно некоторые чукотские националисты заявляют, что «чукотский человек» — это тавтология, поскольку «чукча» означает человек вообще. Все остальные люди, считают националисты, хороши в той мере, в которой они чукчи.

«Но ведь чукчи — тоже этнос! — заявляют некоторые исследователи. — У них тоже есть свой фольклор, свои национальные костюмы!»

В одной из публикаций профессор Деникин заявлял, что «плакатная» чукотская идентичность создана искусственно, в пропагандистских целях. Он, например, тщательно анализирует рисунок на обёртке шоколада «Айнана». Там изображена девушка в традиционной чукотской одежде. Но так ли всё аутентично?