Михаил Ланцов - Западная война

В приемной послышался какой — то шум. Крики. Возня. Несколько ударов.

Николай Александрович уставился куда — то в пустоту перед собой. В какую — то несуществующую точку. Он прекрасно представлял то, что происходило там, за стеной. Кто туда вошел. Как им навстречу вышли отборные бойцы лейб — конвоя, а их боевые товарищи зашли со спины заговорщикам, окружая и не давая им никаких шансов. Как проходил сценарий «беседы». Как их «вяжут» и обыскивают… И как в своей комнате плачет и молиться Клеопатра, потрясенная заговором по — своему, по — женски…

Наконец затихли.

Стук в дверь.

— Ваше Императорское Величество, разрешите? — Спросил командир тех, кто руководил этим участком операции.

— Входите, — громко произнес Николай Александрович и невольно стиснул рукоятку легкого автоматического карабина, лежавшего у него на столе. Опытная модель. Чрезвычайно опасная на такой дистанции.

Дверь открылась, и бойцы лейб — конвоя начали вводить задержанных, жестко и довольно грубо фиксируя их. Быстро. Все помятые. Лица кое — кого с кровоподтеками — видно, что усмиряли их прикладом, без какого — либо пиетета. Ярослав, кстати, чистенький. Просто бледный, но следов сопротивления нет.

«Пожалели или сам не дергался?»

Император встал. Подошел к первому субъекту. Девица. Развращенная и избалованная особа. Редкая тварь, упивавшаяся своей безнаказанностью. Как — никак любовница самого наследника престола. Хотя удалось вскрыть по меньшей мере два десятка жутких, просто кошмарных смертей замученных ею людей. Очень уж она любила извращенный садизм. Как только на нее вышли, сразу всплыли попавшие под сукно дела и фотографии тех изуродованных трупов… молодых девушек и юношей, смерть и боль которых доставили ей сексуальное удовольствие. Ярослав, судя по всему, в этом не участвовал, но покрывал свою любовницу и не осуждал.

Или участвовал?

Николай Александрович, скосился на сына и увидел на его пальце кольцо. Такое, неприглядное на первый взгляд. Когда он его впервые заметил, то поинтересовался — откуда. Тот сказал, что это был подарок любовницы. Этакое баловство. В одном из дел, что достали из — под сукна, это кольцо тоже фигурировало. Не в виде фото, нет, но с достаточно точным описанием. Оно, со слов матери одной из замученных девушек, было обручальным подарком ее дочери… и оно пропало…

Ярослав, заметив этот взгляд отца, вздрогнул, побледнел еще пуще прежнего, и невольно отвел руку за спину, скрывая кольцо с глаз.

— Знал? — Хрипло спросил Николай Александрович.

Тот промолчал, выглядя совершенно оцепеневшим. Император перевел взгляд на его любовницу. О! Это был огонь! Покорность и вызов. Страх и вожделение. Красивая. Смазливая. Воплощенное желание. Она видимо истолковала этот внимательный взгляд по — своему и пошло улыбнулась, выразительно проведя языком по губам. Явно приглашая монарха поразвлечься.

Секунда.

Николай Александрович спокойно достал кинжал из ножен, что висели у него на поясе. И просто, без замаха, ударил им ей в живот. А потом сильным движением повел клинок вверх, до грудной клетки[3].

Девица раскрыла рот в беззвучном крике и начала оседать на пол. Кивок. И бойцы лейб — конвоя ее отпустили. Мгновение. Другое. И вот она уже на полу в стремительно увеличивающейся луже собственной крови и дерьма. Глаза выпучены. Рот открыт и она, словно рыба, выброшенная на берег, пытается им что — то сказать. Но не может. Видимо боль была столь сильна, что не давала ей даже кричать. Тело скрючилось, а кишки бесформенной кучей вывалились наружу, частично освободившись от содержимого. Помещение сразу же наполнилось характерным запахом парного мяса и дерьма.

Император несколько секунд понаблюдав за ее мучениями, подошел к следующему заговорщику. Снова в голове воспоминания из тех дел и то, что, судя по всему, эти мерзавцы творили. Удар. И новое тело оседает на пол. Пока еще живое. Но ненадолго. Следующий. Еще. Еще. Еще…

Наконец он подошел к сыну.

Весь в крови с ног до головы. Глаза стеклянные. Пустые. Никакого выражения на лице. Просто спокойствие… словно он не испытывал никаких эмоций.

— Отец… — проблеял Ярослав.

Никакой реакции.

— Отец, я нужен тебе! — Затараторил он. И начал взахлеб рассказывать о том, что его дети, рожденные дочерью Тэнно, унаследуют Японию. А ее нельзя упускать. Она очень нужна для Империи. И так далее, и тому подобное.

Тишина. Император стоял и смотрел на своего сына как какой — то бездушный механизм. Ярослав ведь шел его убивать. И что теперь? Как с ним поступать?

— Значит не пожалели… — тихо произнес Николай Александрович, поняв, что парень даже не попытался оказать сопротивления. Даже та девица и то получила по лицу прикладом, пусть и несильно. Значит пыталась дергаться, несмотря ни на что. А этот — нет… вот и сейчас…

— Отец… — снова, сквозь слезы, произнес Ярослав, упав на колени. — Не убивай меня… Пожалуйста… Я не виноват… Это все они… Они… Я больше не будут… Молю! Ради мамы!

Как в этот момент Император сумел отвернуть клинок и ударить кулаком — никто не знает. Чудо — не иначе. Но ударил он так, что выбил Ярославу несколько передних зубов, уронив на спину.

— Увести. — Прохрипел Николай Александрович. — Попытается бежать — убить.

— Слушаюсь, — максимально нейтрально произнес командир этой команды и кивнув парочке бойцов, отправился выполнять приказ.

Император же повернулся. Прошел среди этих тел к своему столу. Переступил через ту девицу, которая все еще была жива и тихонько выла на каком — то едва различимом ультразвуке. Скребя руками по паркету и пытаясь собрать в себя обратно вывалившиеся кишки. Она оставалась последней живой из всех приговоренных им к казни на месте. Но ей такая участь была поделом. Еще легко отделалась, если верить результатам расследования.

Он сел за стол.

Отхлебнул глоток кофе. Поморщился. Раскурил сигару. Достал вечернюю газету и начал ее читать.

Прошла минута. Другая. Пятая.

Послышались быстрые шаги.

В открытую дверь заглянул один из адъютантов и замер, на пороге кабинета, больше напоминавшем скотобойню. В этот момент тело девицы захрипело, выгнулось и, наконец, затихло.

— Что там со Святополком? — Максимально ровным голосом спросил Николай Александрович.

— Своей комнаты не покидал. Мертвецки пьян. — Перекрестившись, произнес адъютант.

— А должен был?

— Должен. Они, — кивнул парень на трупы, — за ним заходили.

— Хорошо. Ступай. Хотя нет. Распорядись приготовить ванну…

Примерно в тоже самое время было совершено покушение на президента Франции. И оно удалось… Он ведь не выступал дирижером этой провокации. А нужды в нем более не было.