Лайон де Камп - Самое сильное заклятье [сборник litres]

Там его уже поджидали стражники с мечами наголо.

Дерезонг Таш протянул руку за спину и выхватил запасной меч. Он прекрасно знал, что в настоящей схватке против опытного и физически сильного фехтовальщика шансов у него не было – не говоря уже о двух бойцах. У него имелся лишь слабый шанс наброситься на них, словно безумный берсерк, проскользнуть между ними и удрать сломя голову.

Он рассчитывал, что столь ловкие и искусные воины разделятся и нападут на него с двух сторон одновременно. Вместо этого один из них сразу выступил вперед и неуклюже замахнулся. Дерезонг легко парировал удар бронзовым клинком и нанес ответный. Клац! Клац! – зазвенела бронза, и вдруг его противник отшатнулся, с лязгом выронил меч, обеими руками схватился за грудь и бесформенной кучей свалился на пол. Дерезонг остолбенел от изумления. Он был готов поклясться, что ни разу не угодил в цель!

На него сразу же насел второй стражник, но после второго же обмена ударами клинок вылетел из его руки и со звоном упал на каменные плиты. Стражник отскочил назад, развернулся и пустился в бегство, скрывшись за одной из многочисленных дверей.

Дерезонг Таш внимательно посмотрел на свой меч, удивляясь: неужели он все это время так недооценивал свои силы? Вся схватка длилась не больше десяти секунд, и даже в полумраке было хорошо видно, что на клинке колдуна не имелось и следов крови. Дерезонг решил пнуть упавшего стражника, чтобы проверить, действительно ли тот мертв, но ни времени, ни силы духа на это уже не оставалось. Он выбежал из зала и огляделся в поисках Замелы и собственного двойника.

Ни того, ни другого видно не было. Четыре лошади по-прежнему стояли привязанными в десяти шагах от ступеней храма. Острые камни больно впивались в обнаженные, ничем не защищенные ноги чародея.

Колдун заколебался, но только на мгновение. Он огляделся в поисках Замелы Сеха. Могучие мускулы ученика часто спасали его от неприятностей – почти столь же часто, как неспособность Замелы предвидеть, к чему приведет тот или иной поступок, ставила их в неприятное положение. С другой стороны, возвращаться в храм и разыскивать там сумасбродного слугу было бы настоящим сумасшествием. А потом, на первом месте стояло все-таки задание короля.

Сунув меч в ножны, колдун вскарабкался в седло своей лошади и галопом помчался прочь, ведя трех оставшихся лошадей в поводу.

Спускаясь по узкой расщелине, Дерезонг Таш смог спокойно все обдумать, и, чем больше думал, тем меньше ему нравилось происходящее. Поведение стражников не поддавалось никакому объяснению – разве что они были пьяны или сошли с ума. Но ни в то, ни в другое он не верил. То, что они не атаковали его одновременно; то, что не услышали падения фомки; легкость, с которой он, фехтовальщик весьма посредственный, одержал над ними верх; то, что один из них упал, хотя до него даже пальцем не дотронулись; то, что они не позвали на помощь…

Если они только не задумали все это заранее. Все оказалось слишком уж просто, и другие объяснения вряд ли можно было принимать всерьез. Может, стражи сами хотели, чтоб он украл эту проклятую безделушку?

В конце расщелины, там, где дорога резко сворачивала в ущелье, колдун натянул поводья, спешился, спутал лошадей и прислушался. Похоже, погони не было. Вытащив из-под рубахи Глаз Тандилы, он осмотрел его повнимательней. Да, под определенным углом тот действительно испускал лучи, про которые говорил Гошап Таш. Но больше ничего необычного, а тем более сверхъестественного в нем не наблюдалось. Пока.

Дерезонг Таш аккуратно положил его на землю и попятился, чтоб посмотреть на драгоценный камень издалека. И стоило ему отойти на несколько шагов, как камень шевельнулся и покатился к нему.

Сначала колдун подумал, что просто положил камень на неровную поверхность, и ему пришлось метнуться вперед, дабы перехватить камень до того, как тот сорвется с края обрыва. Он опять положил драгоценный камень на то же место, но подпер его мелкими камешками и землей. Теперь-то он никуда не денется!

Но стоило колдуну попятиться, как камень опять покатился, прямо через опоясывающий его земляной вал. Дерезонга Таша по новой прошиб пот, только на сей раз не от физических упражнений. Камень катился прямо к нему, все быстрей и быстрей. Дерезонг попытался уклониться, скрывшись в каменной нише. Но камень тут же свернул и остановился прямо у его босых ног, словно домашний зверек, которому хочется, чтобы его погладили.

Дерезонг выкопал в земле маленькую ямку, положил в нее камень, прижал сверху большим валуном и отошел. Валун содрогнулся, и пурпурное яйцо покатилось вновь, расталкивая по пути мелкие камешки, словно его вытаскивали из-под валуна за невидимую нить… Глаз опять подкатился к ногам колдуна и замер.

Дерезонг Таш подобрал драгоценный камень и вновь осмотрел его со всех сторон. Камень даже не поцарапался. Ему припомнилось, что изначально желание заиметь Глаз Тандила появилось у Илепро, супруги короля.

В порыве ярости Дерезонг Таш размахнулся и зашвырнул камень в пропасть.

По его расчетам, тот должен был пролететь по пологой кривой и врезаться прямо в острые скалы на противоположной части ущелья. Однако над самой пропастью Глаз Тандилы замедлил полет, описал петлю и влетел обратно в ту руку, которая только что его метнула.

Теперь у Дерезонга Таша не оставалось никаких сомнений в том, что жрецы Тандилы при помощи этого камня приготовили королю Вуару хитрую ловушку. Что может произойти с королем, да и со всем Лорским королевством, если он выполнит задание, Дерезонг не имел ни малейшего представления. Насколько он знал, драгоценный камень являлся попросту противодемоническим средством и должен был охранять Вуара от темных сил. Тем не менее он был уверен, что затевается что-то нехорошее, и пособничать этому не собирался. Положив камень на плоскую скалу, он выбрал валун размером с собственную голову, поднял его обеими руками и шмякнул по драгоценному Глазу.

Или, вернее, таковы были лишь его намерения. Не долетев до земли, валун стукнулся о скалистый выступ, и буквально через секунду Дерезонг уже исполнял нечто вроде ритуальной пляски дьяволопоклонников Дзена, посасывая ушибленные пальцы и ругая жрецов Тандилы именами самых мерзких демонов, каких только мог припомнить. Камень лежал невредим.

Как догадался Дерезонг, жрецы наложили на драгоценный камень не только чары неотвязности, заставлявшие его следовать за новым хозяином, но и заклятье Дужатенга, так что любая попытка со стороны Дерезонга повредить камень могла привести лишь к тому, что сам Дерезонг сильно поранился бы. Если бы он решил покончить с камнем каким-нибудь более замысловатым способом, дело наверняка закончилось бы переломом ноги, если не чем-нибудь похуже. Заклятье Дужатенга можно было снять только весьма сложным заклинанием, для которого у Дерезонга не имелось под рукой материалов, включающих весьма редкие и вредные для здоровья вещества.