Гийом Фай - Археофутуризм. Мир после катастрофы: европейский взгляд.

После этого было несколько интервью: одно с провансальским овцеводом, сорок дней скакавшем на лошади, чтобы добраться до Спарты («Моим овцам не страшны волки: у меня три дочери и две сторожевые собаки»), а другое со шведским космонавтом–одинистом, прибывшим с женой и шестью детьми на скоростном поезде «Северная Европа — Афины» и мини–авиатакси («Мы живём рядом с местными в сельском доме и умываемся колодезной водой — но это всё равно куда удобнее лунной базы!»).

Комментатор, скорее всего член Партии, закончил свой рассказ словами «Всем членам Федерации следует помнить, что празднество солнцестояния в Спарте находится на полном самообеспечении».

Планетопоезд остановился на подземной станции в Берлине. Время, как и остановки в Париже, Брюсселе и Франкфурте, прошли незаметно для Дмитрия. Во время каждого ускорения и замедления он машинально пристегивал и отстегивал ремень.

В купе вбежала стайка кричащих бойких детей. Судя по их униформе, это были скауты–«орлята», младшая группа федеральной молодёжной организации. Они были перевозбуждены от перспективы первой в жизни поездки на скоростном поезде. Они, конечно, ехали в лагерь куда–нибудь в уральский или сибирский лес. Эти лагеря были очень популярны.

Один из детей случайно задел лицо Дмитрия своим рюкзаком. Лидер группы — валькирия с роскошными формами — рассыпалась в извинениях, заметив престижную униформу полномочного консула. Она прикрикнула на детей по–немецки, и те сразу утихли и заняли свои места.

После Возрождения 2030 года, демографической зимы и вызванной Великой Катастрофой депопуляции показатели рождаемости вновь поднялись, как будто пробудилось коллективное биологическое бессознательное. Теперь дети были повсюду. Потери нужно было компенсировать, хотя в 18% родов среди элиты применялась генная инженерия: вынашивание в инкубаторе, сохраняющее силы женщинам, способствует «планируемому генному улучшению». Использование этой технологии, однако, было под строгим запретом в неотрадиционных сообществах и в любом случае требовало одобрения Имперского комитета по евгенике. Дети, рождённые искусственно, часто считались «находящимися под опекой Империи» и отправлялись в образовательные центры для кадрового обучения. Китай, главный противник Федерации, принял ту же стратегию: в области евгеники у него даже было некоторое преимущество.

Поезд снова замедлился. Он подъезжал к Варшаве. Темнокожая и очень красивая девушка с длинными, чёрными как смоль волосами до плеч, одетая в фиолетовое сари, остановилась перед пустым сиденьем рядом с Дмитрием.

— Я не бронировала место, но можно сюда сесть? — спросила она по–английски, указывая на пустое место.

— Пожалуйста, мисс…

Сердце Дмитрия забилось быстрее. От иностранки исходил сладкий запах. Она представилась, соблазнительно улыбнувшись, как и было принято.

— Меня зовут Нафисса Годжаб. Я дочь махараджи Гопала, министра иностранных дел Индии. Только что завершила двухмесячную учебную программу в Евросибирской Федерации.

Дмитрий представился сам, упомянув свою должность.

— Я полномочный консул международного суда Санкт–Петербурга. Моя задача в улаживании конфликтов внутри Федерации. Я также отвечаю за Имперское правительство в Брюсселе, где и расположен мой кабинет. Сейчас я возвращаюсь с собрания в одном из наших государств, Бретани, и еду к семье на десятидневный отпуск в родной город Дорбиск в восточной Сибири на берегах Берингова пролива.

Индианка тихо улыбнулась, глядя на униформу Дмитрия.

— Значит, вы большой человек, да? Без сомнения, ещё и образованный?

Дмитрий не знал, что ответить. Молодая аристократка произвела на него сильное впечатление, он чувствовал, как краснеет. Он сказал:

— У меня дочь вашего возраста. Её зовут Лиза. Похожа на Вас, хоть и блондинка; такая же очаровательная. Она изучает историю… Что до моей должности, то это другое дело. Я служу Великой Родине и путешествую по ней туда–сюда, чтобы она была единой…

Девушка не ответила. Она опустила глаза и достала маленький диктофон из сумки из тигриной шкуры.

— Господин консул, в Индийской Империи не очень хорошо преподают мировую историю. Как будто хотят скрыть правду. Даже мой собственный отец ничего про неё не рассказывает. Что случилось после завершения XX века? В моей стране люди говорят о «Великом Разрыве».

Нафисса говорила тихо, глядя на Дмитрия своими широкими чёрными глазами. Консул не мог отказать просьбе дочери министра иностранных дел Индийской Империи, учащейся в Федерации по обмену. Его дипломатическим долгом было ответить. Кроме того, она такая симпатичная… Поэтому Дмитрий решил устроить небольшой урок истории.

Ускорение прижало их к спинкам сидений. Экран перед ним показывал скорость поезда: «7800 км/ч. Следующая остановка через 15 минут: Киев». Дальше был список пунктов воздушного сообщения, насчитывающий десяток украинских городов.

— Мир, который вы знаете сегодня, — начал объяснять девушке Дмитрий, — мало связан с XX веком. Цивилизация, развивавшаяся в XVI–XX веках и постепенно занявшая весь мир (период, который реакционные, ретроградные идиоты продолжают называть «золотым веком», «пятью веками славы» и хотели бы вернуть), была основана на утопии и зашла в тупик, рухнув окончательно. Наряду с игнорируемыми правительствами научными предсказаниями конца XX века глобальная цивилизационная и политически–экономическая система погрузилась в хаос из–за страшного сближения катастроф разного рода, умножавшихся согласно «теории хаоса» или «теории катастроф», разработанной математиками XX века Рене Томом и Ильей Пригожиным.

— Как это произошло? Вы что–нибудь об этом помните?

— Мне было 10 лет, когда всё случилось. Взрыв произошел внезапно, без всякого предупреждения, в 2014 году. Но, конечно, вы так молоды…

Дмитрий пристально посмотрел в глаза этой двадцатилетней красавице–индианке. Его взгляд затем почти непроизвольно скользнул на грудь девушки, выдающуюся под сари.

— Пожалуйста, ответьте на мой вопрос, господин консул, и прекратите меня разглядывать — это некрасиво. Мне следует вам напомнить, что в Индийской Империи межрасовые связи строго наказуемы, даже если происходят за границей.

Нафисса говорила спокойно и с улыбкой. Дмитрий покраснел и прочистил горло.

— Я не специально. Давайте отвечу на Ваш вопрос. Во–первых, «теория хаоса»: любая система, будь то цивилизация, движущаяся машина, капля воды на крыле самолета, состояние климата, человеческие отношения или живой организм, является совокупностью уравновешенных сложных внутренних отношений. Если сменится хотя бы один параметр, система внезапно выйдет из равновесия: цивилизация рухнет, капля воды упадет с крыла самолета, разразится буря, пара разойдется, симптомы болезни проявятся и т. д. Другими словами, система исчезнет — это и есть «катастрофа». Затем, после паузы и перезагрузки — «хаоса» — возникнет новая система, основанная на иных отношениях. Именно это и случилось с глобальной цивилизацией XX века. Такой большой пузырь должен был лопнуть.