Александр Забусов - Феникс

Операция по захвату Барвенковского плацдарма на западном берегу реки Северский Донец началась 12 мая и поначалу развивалась успешно. За пять дней наступления советские части вышли к окрестностям Харькова, а конная разведка даже добралась до пригородов.

Однако наступление на разных участках шло крайне неравномерно. Взаимодействие с фронтом Малиновского было налажено из рук вон плохо, оборона на направлениях, представлявших опасность для гитлеровских контрударов, не была эшелонированной, а инженерные работы проводились на минимальном уровне.

В то время как передовые части Красной Армии ещё наблюдали окрестности Харькова, 1-я немецкая танковая армия 17 мая нанесла удар в тыл наступающим, прорвав советскую оборону.

Сегодня девятнадцатое число. В штабе фронта полно «посторонних». То ли проверяльщики, то ли помогальщики, ночью на самолете прибыли и десантировались прямиком в его хозяйство. Новый начальник генштаба Василевский прислал приказ прекратить наступление и начать немедленный отвод войск во избежание окружения, грозившего катастрофическими последствиями. Как и в случае с Киевом, маршал Тимошенко медлил с этим решением. Более того, и он сам, и член Военного совета Юго-Западного фронта Хрущев считали, что угроза окружения преувеличена. Но тут кроме всего прочего… приказ Сталина.

В большой горнице много народа, стол по центру застлан картой. Маршал оторвался от обстановки, нанесенной на карту, после доклада о доставке затребованного с передовой младшего командира пристально смотрит на Карпенко, спрашивает:

— Что нам расскажешь, разведчик?

Александра немцами не напугаешь, а тут сробел. Только быстро вспомнил «посылку» Ветра. Чуть ли с гимнастерки пуговицы не сорвал.

— Сейчас!

Рассупонив, стащил с торса влажную простыню, спустив ее вниз, к долу.

— Вот!

Нанесенный рисунок слегка поблек, но вполне «читался». Все честь по чести, позиции немцев, скрупулезно вплоть до отдельных батальонов выписаны, так ко всему прочему, так же точно отмечены и наши позиции. У маршала глаза на лоб лезут. Его взгляд соскальзывает с простыни и ложится на стол с картой. Все точно, будто в его штабе шпион поработал и всю информацию вынес и передал врагу. Так ведь нет! Скорее всего, нет! На рисунке акцент на задачу немецким войскам сделан. Вот же последующая задача отражена. Ослабив контакт с разведчиком, Тимошенко уже с генералами общался, указывая и принимая пояснения:

— Вот в этом месте немцы планируют двумя корпусами нанести удар с юга во фланг нашим наступающим войскам.

— Да. И если это произойдет, то 6-я и 57-я армии окажутся «в мешке».

— Нужно немедленно приказать отвод войск, а на пути противника оставить заслоны.

— Согласен с вами, товарищ маршал. Если данные разведки точны, то мы хотя бы знаем, где эти заслоны ставить и чем усилить.

— Обратите внимание, помимо этого, южнее Курска гитлеровская армия планирует нанести еще удар. Как раз в стык Брянского и Юго-Западного фронтов. Если прорвут оборону, двинутся по громадным и незащищенным степным пространствам на Кавказ и Волгу…

Военный совет, можно сказать, на коленке работал, время дорого. А вот Карпенко кто-то стоявший за спиной грубо развернул на сто восемьдесят градусов.

Александр опустил взгляд на генерала, совсем не богатырских размеров, но широких объемов. Пузан в звании генерал-майора сверлил его подозрительным взглядом. На широком лице читалось раздражение. Чуть ли ноздри не раздувает, выказывая эмоции негатива. Как же! «Гонец» плохие вести принес. А до сего момента все так хорошо складывалось…

Карпенко — ноль без палочки, чтоб знать, что перед ним стоит тот самый Хрущев, который по приказу Сталина, обливаясь потом и тяжело дыша, плясал гопака прямо на совещаниях Политбюро, а все хохотали и хлопали в ладошки. Сам Сталин смеялся до слез. Хрущев был в фаворе у Хозяина.

— Представься!

— Командир взвода пешей разведки сто пятого стрелкового полка, младший лейтенант Карпенко.

— Ну! Расскажи, Карпенко, откуда такую схему достал?

— Со своей разведгруппой находился в поиске, товарищ генерал-майор, за линией фронта вошел в контакт с представителем РУ ГШа. Вот он мне рисунок и передал.

Хрущев был бойцом, он не терялся в сложных ситуациях. Энергия сочеталась в нем с дремучим бескультурьем. Без всякого стеснения заматерился, введя Карпенко в ступор.

— …Представитель ему передал! А сам что, ноздрями мух давил?

— Никак нет, товарищ генерал-майор, разведку проводил.

Снова порция мата. Наверное, в штабе так работать привыкли?

— Фамилия представителя?

— Только позывной знаю. Ветер.

Что могло быть дальше, кто бы мог знать? Хрущев принадлежал ко второму поколению партийных руководителей — в подавляющем большинстве людей малограмотных и малообразованных, которые брали не культурой, а слепым повиновением, исполнительностью и жестокостью; только на помощь Карпенко вдруг пришел неизвестный полковник, не принимавший участия в штабном мероприятии. Подошел, встал рядом, заговорил с генералом:

— Так точно, товарищ Хрущев, Ветер — позывной нашего человека, и о взаимодействии с младшим лейтенантом Карпенко в Разведупре известно. Разрешите забрать разведчика для беседы?

— Забирай, Феоктистов. Только не забудь как следует продрать. Совсем распустились…

Из штабных хором вышел на воздух вспотевшим. Ф-фух! С ума сойти, выжали как лимон. Особенно полковник. Отвел в отдельный кабинет, удалил всех и… Не-ет! Ничего неохота. Теперь бы своих отыскать, пожевать чего и спать. Спать! Эти штабные как не от мира сего, дотошные, будто следователи на допросе. Относятся, словно ты не из поиска вернулся, а прибыл с заданием от немцев. Один пузан чего стоит. Как его там? Хрущев. Матерщинник высокомерный. Ну, да хрен с ним, откараскался, и ладно.

— Лейтенант!..

Это его, что ли, опять? Обернулся на голос. Его окликнул парняга, по виду лет тридцати, крепкий, пружинистый битюг с располагающим лицом. В петлицах гимнастерки старшинская «пила».

— Ты, что ли, из-за передка выбрался?

Чего скрывать, ответил:

— Ну, я. Чего хотел, старшина?

— Наш капитан с тобой погутарить желает. Идем?

— Что за капитан?

— Командир разведгруппы УР. Мы сюда, считай, по твою душу и прилетели.

— Зачем я вам?

— Вот у капитана Разина и узнаешь.

Управовские разведчики разместились на отшибе, на другом конце этого сумасшедшего муравейника, который до размещения штаба числился деревней. У околицы крайняя изба с левой стороны улицы — их. Парни ничем особым от полковых разведчиков не отличались, все как один при деле, чем-то заняты, припаханы, чтоб дурных мыслей в голове не было. Все при оружии, оно у них как часть организма. Да и то, правду сказать, хоть передовая не так чтоб и близко, но отзвуки далекой канонады и сюда долетают. Так что без оружия никак!