Александр Барышев - Лавка колониальных товаров [СИ]

Бобров позвал пацанов, удящих рыбу с причала, усадил их на палубу и наказал, чтоб бдели, а сам спрыгнул в ялик и отправился добывать оплату за осколок кораблекрушения. С ловушкой им повезло больше чем с сетями – полтора ведра отборной ставридки. Несколько подвернувшихся под горячую руку зеленух были отправлены обратно в родную стихию. Ловушку вернули на место, предварительно убедившись, что никто не подсматривает.

Вован лично отобрал рыбу и, взяв с собой Серегу, отправился за бревном. Серега вернулся буквально через пять минут, молча сложил в полиэтиленовый пакет еще десяток ставридок и, прихватив с собой Смелкова, опять удалился. Еще через пять минут они вернулись, неся на плечах бревно, а следом шел Вован и грязно ругался. Ругался он попросту, без вычурных словосочетаний. Чувствовалось, что человека задело не на шутку.

– Ладно, Вован, не жалей ты ту рыбу, – сказал Бобров.

Однако Вован разорялся еще минут пять, каждую минуту повторяясь как заезженная пластинка. Наконец он выдохся и взялся за бревно. Злость у него видно еще не прошла, потому что обычное бревно буквально за полчаса превратилось в обломок натуральной мачты, да такой, что даже Бобров был слегка огорошен.

– А двоих выдержит? – спросил он осторожно.

– Выдержит, – уверенно ответил Вован. – Если верхом не полезете. Когда пойдете?

– Если ветер переменится, то завтра вечером, – сказал Бобров.

– А почему не утром? – удивился Вован.

– Мы должны выглядеть соответственно. Поэтому переночуем на камнях, а с утречка поплывем на своем бревне...

– Мачте, – поправил Вован, ревниво относящийся к своему детищу.

– На мачте, – согласился Бобров. – Через Песочную бухту прямо к древним стенам Херсонеса. Кстати, Серега, а со стороны Солнечного ворота были. А то нам придется грести ажно до порта.

– По месту посмотрим, – отмахнулся Серега.

Оставшееся время они усиленно зубрили русско-греческий разговорник. Вечером Вован вручил командиру погранзаставы самую большую камбалу. А на следующий день ближе к восьми вечера, когда остальных уже в море не выпускают, ялик с четырьмя авантюристами, из которых двое смирно лежали под брезентом, прокрался вдоль берега к выходу из бухты.

Ветер, хоть и не стих, недействительно поменялся, и волна у мыса была, но несущественная. Двое в импровизированных набедренных повязках, вы-звавших у Смелкова очередной приступ нездорового смеха, выскользнули из-под брезента и тихо перебрались через борт. Следом Вован с Юркой, пыхтя, отправили обломок мачты с принайтовленным к ней грузом в виде куска бетона. Обломок, несмотря на груз, тонуть не желал, но когда за него взялись двое, сдался.

– Через три дня, – сказала голова Боброва. – В это же время.

И пропала. Вован еще немного подождал. Только волны облизывали камни, шурша и булькая. Вован включил мотор, развернулся и пошел обратно.

– Жизнь меняется, – философски заметил Смелков.

Ознакомительная поездка

Бобров первым показался из-под воды, жадно вдохнул, и огляделся, стараясь не сильно высовываться. Рядом возник Серега с разинутым ртом и шумно втянул в себя воздух.

– Тише ты, – зашипел на него Бобров, и Серега послушно забулькал, уйдя в воду до самых глаз.

Совсем рядом над камнями мыса разбивались волны.

– Ой, повезло, – пробулькал Бобров. – Нас хоть слегка левый мыс закрывает. А то бы повозило по камням.

– Зато бы выглядели натуральней некуда, – поддержал его Серега, отплевываясь. – Кстати, а где наша мачта?

– Должна быть здесь, – заоглядывался Бобров. – Я ж ее от якоря так и не отвязал. А к ней еще наш рулон ткани принайтовлен. Блин, как бы ее о камни не приложило.

Солнце опускалось к левому мысу, но еще его не коснулось и светило прямо в глаза. Хорошо еще, что волны бликовали и две головы, да вдобавок на фоне берега, увидеть можно было, если только знать, где и что искать.

– Долго мы здесь не просидим, – сказал Серега. – Вода все-таки прохладней, чем у нас.

– Сейчас солнце за мыс зайдет, будем вылезать, – пробормотал Бобров. – Придется потерпеть. Блин, еще повязки эти белые. За версту ведь видно.

– Это все Юрка, – наябедничал Серега.

– Все хороши, – ворчал Бобров, подтаскивая к себе фальшивую мачту. – Эх, не додумались мы, Серега, взять с собой что-нибудь из одежки.

– Как это? – не понял тот.

– Как, как. Упаковали бы в полиэтилен, а ночью извлекли и согрелись. Утром же сняли и опять упаковали. И на дно с камнем. Да, задним умом мы все крепки. Придется мерзнуть.

– Придется, – вздохнул Серега и тут же встрепенулся. – И про водку забыли.

– Да, кстати, – поддержал его Бобров. – И про водку.

Пока они, таким образом, коротали время, солнце, наконец, коснулось левого мыса, и к ним протянулась широкая тень. На противоположном берегу людей не было видно, хотя какое-то строение и даже с забором там присутствовало.

– Провались оно все! – злобно сказал Бобров, стуча зубами. – Никогда не думал, что летом в воде может быть так холодно всего после получасового пребывания. Давай вылезать. А то мы вместо внедрения получим воспаление, которое, между прочим, здесь лечить не умели.

На воздухе оказалось еще холоднее, чем в воде. Трясясь как паралитики, покрытые гусиной кожей незадачливые путешественники во времени стали по примеру йогов сгонять воду с тела ребром ладоней. Это принесло хоть какую-то видимость тепла. Перспектива провести здесь на камнях, куда долетали брызги, целую ночь вдохновляла мало. Точнее, она совсем не вдохновляла и Бобров, скрепя сердце, предложил куда-нибудь, наконец, плыть.

– Куда? – спросил Серега, считавшийся после посещения музея самым крупным специалистом по древнему Херсонесу. – У нас отсюда целых три пути: через бухту к тому строению, к стенам города или просто влезть вот по этому обрыву. Тут всего-то метров пять. – он показал за спину.

– А что там? – спросил Бобров, готовый лезть куда угодно, лишь бы со-греться.

– Там должно быть что-то вроде виллы, – неопределенно сказал Серега. – По крайней мере, на плане хоры Херсонеса показан именно этот участок. А вот какое там конкретно строение не сказано. Но, скорее всего что-то укрепленное и с традиционным забором. Вобщем, надо смотреть.

Бобров задрал голову. Верхняя кромка обрыва еще была кое-как освещена, но увидеть там что-либо интересное не удалось.

– Не, – сказал он. – Одолеть обрыв конечно можно. И даже согреться при этом. Но лучше уж иметь дело с официальными стражниками, чем с каким-то частным лицом. Сделает падла рабом и доказывай потом, что ты сознательный восточный купец. И вообще, давай поплывем уже. Думаю, пора сдаваться. Сначала к тому мысу, где у нас санаторий, а там видно будет.

– Уже не видно, – пробурчал Серега, но дальше возражать не стал.