Александр Михайловский - Севастопольский блиц

Так вот, снизившись к самой воде (что тоже то еще зрелище – когда волны мелькают, кажется, прямо под ногами), флаер влетел в приветливо освещенный ангар, предназначенный для большого десантного челнока или же полка палубных истребителей полного штата. Одинокий флаер смотрелся тут не более чем комаром, случайно присевшим на место, предназначенное для орла-гиганта. На самом деле этот ангар был специально расчищен для представительских целей, а «Святогоры» (уже две штуки), доставляющие с Меркурия слитки металлов, ныряли к нижним (подводным) ангарам, открытые лацпорты которых были прикрыты защитным полем, не пропускающим воду и воздух.

И вот тут графа Орлова ждал еще один шокирующий сюрприз. Едва прибывшие выбрались из флаера, как откуда-то из-под потолка рявкнуло: «Всем смирно! Государь-император на борту!», после чего вспыхнул полный парадный свет, заиграла грозная и величественная музыка, а пред нами материализовался призрак красной ковровой дорожки и выстроенного вдоль нее почетного караула в штурмовых бронескафандрах высшей защиты.

– Вольно, – скомандовал я разбушевавшимся псевдоличностям, – объявляю положение «Вне строя», всем заниматься своими делами…

Парадный свет снова сменился дежурным освещением, призрак почетного караула и красной дорожки моргнул и погас, и лишь в конце ангара, под алым гербовым щитом с черным двуглавым орлом, у входа в шлюзовую камеру маячили четыре голографические фигуры, прорисованные как бы сами по себе, вне зависимости от уровня местного освещения.

– Сергей Сергеевич, – неожиданно охрипшим голосом спросил меня граф Орлов, – а что это было?

– Это, Алексей Федорович, – тихо ответил я, – еще одна ипостась моей личности. На борту этого межзвездного линкора я – Император четвертой галактической империи. Командованию этого могучего корабля (созданного в таком далеком будущем, что сложно и вообразить) так хотелось служить хоть какой-нибудь империи, что они взяли и произвели в императоры первого попавшегося подходящего человека. То есть меня. Сами они на это не способны, потому что они не совсем люди, а бесплотные духи, не имеющие тел, а то, что вы видите, ничего, кроме изображения, собой не представляет. Своего рода фата-моргана. Но, несмотря на это, они вполне полноценные личности. Вон там нас встречают самые главные из них: командир корабля – контр-адмирал Гай Юлий; первый помощник – каперанг Тит Павел; навигатор – кавторанг Виктория Клара; главный инженер – старший инженер-механик Клим Сервий. Только мы с ними договорились, что в мирах, лежащих ниже моего родного, этот императорский титул ни в коем случае не распространяется за пределы корабля. Так что и государь Александр Николаевич, и все иные прочие: цари, короли, императоры и великие герцоги во всех мирах могут спать спокойно, я не претендую на главенство над ними и не собираюсь отбирать их уделы. А в моем мире и выше… там мы еще посмотрим, кто кого разорвет в клочья.

– Понятно, Сергей Сергеевич… – так же тихо сказал граф Орлов. – Так это и есть то самое ваше оружие, которое одним залпом может положить пусту всю Англию?

– Да, – сказал я, – это оно. Но, Алексей Федорович, давайте пока прекратим наши разговоры, небольшой церемониал встречи командованием своего императора все же необходим.

Дальше я принял рапорт у Гая Юлия, получил у Клима Сервия отчет по ходу восстановительных работ и производству заказанных мною компонентов высокотехнологичного оружия и экипировки, а потом похвалил изменения во внешнем облике Виктории Клары, которой совершенно нечего было мне доложить, ибо корабль находился «на грунте». Он, этот облик, стал вполне женственным с полным отсутствием мужских обертонов. Покончив со всем этим, я собрался было идти дальше, в свою императорскую каюту, где планировал без лишних свидетелей (отец Александр не в счет) переговорить с графом Орловым при посредстве уже восстановленного к данному моменту высокотехнологичного оборудования, как вдруг Тит Павел спросил:

– Ваше императорское величество, разрешите задать вопрос присутствующему здесь отче Александру?

Мы с отцом Александром ошарашенно переглянулись. Прежде псевдоличности не выказывали никакого интереса к религии, и данный вопрос застиг нас несколько врасплох. Насколько я понимаю, там у них в Империи практиковался выхолощенный до неузнаваемости вариант католицизма. С одной стороны, на войне и в космосе атеистов нет. С другой стороны, я думал, что псевдоличности, уже как бы перешагнули некий барьер и безразличны к вопросу жизни и смерти. Но я ошибался. После моего разрешения задать вопрос Тит Павел немного помялся (вот уж не знал, что псевдоличности умеют смущаться) и спросил:

– Честный отче Александр, скажите, а у нас есть душа?

Какой короткий вопрос – и какой сокрушительный эффект… Как говорится, хоть стой хоть падай. Отец Александр тоже задумался, или, точнее, впал в транс, перебирая четки, но это, скорее, из-за того, что он переадресовал вопрос Тита Павла своему патрону. И тишина – мертвая, можно сказать, гробовая; кажется, даже граф Орлов забыл, как дышать…

Прошла примерно минута, или даже чуть больше, потом отец Александр вышел из транса, обвел взглядом голограммы псевдоличностей, ожидавших ответа с тревожным напряжением, и погромыхивающим басом произнес:

– Сам это вопрос, сын мой, несет в себе ответ. Тот, у кого нет души, не будет интересоваться ее наличием. Многие из так называемых людей имеют биологические тела, едят, пьют, испражняются, занимаются актами размножения, которые при этом называют любовью и даже якобы мыслят, но души при этом не имеют. Это даже не грешники, а так, двуногие говорящие животные. А у вас, раз вы откликнулись на Призыв, несмотря ни на что иное, душа все-таки есть. Если вдруг случится так, что ваше последнее обиталище будет разрушено, то вы не исчезнете в никуда. Мы примем вас у себя в объятиях как родных…

– Отче, – взмолился Тит Павел, – но ведь мы ужасно грешны?! Ну, пусть не мы, пусть наши исходные составляющие, но все равно; мы убивали по приказу и без, совершали ужасные злодеяния, уничтожали население целых планет, прислуживали самым жестоким тиранам и всеми силами способствовали тому, чтобы в нашей Вселенной усилилось Великое Зло. Скажи нам, как нам быть и чем мы можем искупить содеянное?

– Вы дали клятву верности капитану Серегину, Великому князю Артанскому и моему верному соратнику – громыхнул голос отца Александра, – так будьте же верны этой клятве. Верно служа ему – вы служите мне. Службой этой вы искупите все грехи прошлых злодейств и будете прощены. Да будет так!

Уж не знаю, умеют ли псевдоличности смеяться и плакать от счастья, но вид у их голограмм после ТАКОГО ответа Отца был не совсем обычный. По ним побежали рябь и полосы, после которых одни детали костюмов на мгновение сменялись другими. Так, например, Виктория Клара на мгновение оказалась одета в белое пышное платье до пят – вреде бального или свадебного. Потом, когда буйство эмоций утихло, все четверо выстроились в ряд, прижали к сердцу правые руки со сжатыми кулаками, потом вскинули их вверх и вперед, выкрикнув при этом: «Аве, Император!» – отключились. Посмотрел на графа Орлова. Кажется, старик в шоке и его требуется срочно спасать: волосы на его голове стояли дыбом, он был бледен и ловил ртом воздух. По счастью, мои императорские апартаменты располагались, по корабельным меркам, совсем недалеко от рабочего ангара, и Клим Сервий и его дройды уже успели полностью привести их в порядок, создав интерьеры, близкие к тем, к которым мы привыкли в начале двадцать первого века. Еще одна удача – «Неумолимый» уже не был столь пустым, как в прежние времена. На его гипнопедическом оборудовании обучались несколько потоков курсантов, точнее, курсанток – в основном пилоты истребителей и челноков. Поэтому две юные бойцовые лилитки, совсем еще девочки, но уже дылдочки ростом под метр восемьдесят, отозвались на мой мысленный зов, вывернув из бокового коридора. Взяв Алексея Федоровича под белы руки, они повели его нежно, как родимого папочку.