Александр Михайловский - Севастопольский блиц

– Мисс Найтингейл, Анна Сергеевна вас давно ждет, а вы вот где прохлаждаетесь…

Обернувшись, я увидела русскую девчонку лет четырнадцати, в военной форме как у взрослых. Еще мне бросилось в глаза, что ее темные волосы подстрижены коротко, как у мальчика, а на поясе висят кинжал и кобура с небольшим револьвером. Выражение лица у этой девицы было уверенным, как у взрослой важной особы, и даже немного наглым. Во мне тут же вспыхнула неуправляемая ярость. Ни одна сопливая русская девчонка не посмеет безнаказанно пугать Флоренс Найтингейл, которая пользуется благосклонностью самой британской королевы Виктории. Не задумываясь о последствиях, я протянула руку и схватила нахальную девчонку за ухо, но тут же услышала громкий крик срывающимся баском:

– Отпусти ее, мерзкая тварь, подними руки, замри и не двигайся…

Скосив глаза в ту сторону, откуда раздался голос, я увидела плотного мускулистого мальчишку, одетого точно так же, как и девчонка, только его пистолет не покоился в кобуре, а был нацелен мне в лицо, черный зрачок дула глядел прямо в мои глаза, а указательный палец лежал на спуске. При этом его руки, сжимающие оружие, не дрожали, а в глазах горела чистая, ничем не прикрытая ненависть. Какой же он мальчишка?! В меня целился маленький русский солдат, очевидно, не раз убивавший цивилизованных белых людей.

– Otoydi v storonu, Matilda! – по-русски сказал мальчишка, – i ya pristrelyu etu tvar! Eto tolko k svoim ona dobraya, i nas, russkih, ona nenavidit!

От неожиданности я выполнила команду: отпустила ухо девчонки и подняла вверх руки.

– Net, Mitya! – так же по-русски ответила девчонка, отскакивая от меня и тоже доставая из кобуры пистолет. – Davay otvedem ee k Anne Sergeevne. Ne vidish – ona osyodlana tak zhe, kak i Mari?

– Davay, – эхом отозвался мальчишка и тут же добавил уже по-английски: – Руки за голову, вот так, а теперь развернись кругом и ступай в ту дверь. Анна Сергеевна с тобой разберется.

Вот так меня и отконвоировали к этой загадочной Анне Сергеевне: под прицелом двух пистолетов, с заложенными за голову руками. Поднимаясь по лестнице, я испытывала жгучее чувство позора и унижения. Можно было, конечно, предположить, что эти пистолеты – всего лишь игрушки, но я гнала от себя эту мысль, ведь эти русские такие сумасшедшие, что вполне могут дать детям в руки боевое оружие.

Пятьсот восемьдесят девятый день в мире Содома. Утро. Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Мудрости.

Анна Сергеевна Струмилина. Маг разума и главная вытирательница сопливых носов.

Флоренс Найтингейл ввалилась ко мне в комнату в растрепанном виде, с заложенными за голову руками; глаза выкачены, в углу рта струйка слюны. А следом за ней Ася с Митей, но, Боже, в каком они виде! до предела суровые, с обнаженными пистолетами наперевес… При этом у Аси правое ухо наливается красным, будто его только пытались вывернуть наизнанку…

Так! Переглядываюсь с заглянувшими ко мне «на огонек» мисс Зул, Никой-Коброй, Анастасией и… Лилией, появившейся в самый последний момент. Мол, это что еще за явление? Я уже хотела было задать кучу риторических вопросов, но тут Ника-Кобра взяла инициативу на себя.

– Профессор! – произнесла она шипяще-свистящим голосом, будто настоящая кобра, – изволь объясниться, почему вы с Матильдой тычете в спину этой женщине своими пистолетами?!

– Она это… – смутился Митька, – Матильду за ухо схватила! а та всего лишь сказала, что ее ждет Анна Сергеевна. И лицо у нее тогда было такое злое, будто она нас всех ненавидит. А боец Матильда была при исполнении, а эта мымра как бы вообще пленная… Ну не драться же мне с ней. Я ее вообще пристрелить хотел, но Матильда сказала, что не надо. Мол, это у нее так же, как было у Мэри – не по своей воле, а из-за одержимости, поэтому надо привести ее сюда разбираться.

– Матильда, – спросила Ника-Кобра, – это так?

– Да, так, товарищ сержант, – подтвердила Ася, щупая свое ухо, – я ей только сказала, что ее ждет Анна Сергеевна, а она сразу давай меня трепать за уши – точно как наша воспетка когда-то, там, в детдоме…

– Устав внутренней службы, – неожиданно сказал Митька, – статья тринадцать. Нападение на военнослужащего при исполнении им служебных обязанностей…

– Молодец, Профессор, – кивнула Ника-Кобра, – вспомнил наконец-то. И ты, Матильда, тоже молодец. Как только эта нарушительница начала выполнять ваши команды, стрелять ее стало не за что. А сейчас мы будем разбираться уже с самой госпожой Найтингейл.

Пока шел этот разговор, мисс Найтингейл стояла перед нами с заложенными за голову руками, и на лице у нее было примерно такое же выражение, как у загнанной в угол крысы, готовой кинуться на своих обидчиков – и без того некрасивое, оно исказилось в гримасе злобы; глаза прищурены, зубы оскалены…

– Погоди, Ника, – сказала я, – дай сначала попробовать мне. Но будь наготове – если она действительно одержима, это может быть достаточно опасно…

– Я сейчас! – тихо пискнула Лилия и растаяла в воздухе.

Куда? И к гадалке не ходи, что за отцом Александром. Ника может только поджарить одержимую своим плазменным шаром или разрубить пополам мечом, зато отец Александр может выколупать из этой спесивой мисс окопавшегося внутри беса, не причиняя непоправимого вреда ее психике. По крайней мере, если внутри нее есть что-то, кроме захватившей сознание темной сущности, в растение она не превратится и гадить под себя не будет. Но пока идет отец Александр, можно применить заклинание Беспрекословного Приказа и задать несколько опережающих вопросов. Это из военного арсенала капитана Серегина, применяется при допросе пленных и отдаче приказаний ненадежным союзникам. В данном случае максимально точный и объективный ответ гарантирован.

– Флоренс Найтингейл, – спросила я по-английски, – объясните, кто вам позволил распускать руки и хватать тут хоть кого-либо за ухо?

– Никто, – после некоторых колебаний злобно ответила та, – я сама себе это позволила, потому что ненавижу вас, русских. Вы – наглые, упрямые, нецивилизованные, дружите и с демонами, и с домашними зверушками, и вообще со всеми, кто не хочет вас сожрать; но при этом вы такие же белые, как самые чистокровные англичане, и нет никакого способа по внешности отличить вас от цивилизованных европейцев. Вы все такие неправильные, что я вас ненавижу всей свой душой! Наш обожаемый виконт Пальмерстон учит, что каждый англичанин должен иметь возможность делать с любым русским все что захочет, потому что за нашими спинами стоит великий Флот Её Величества.

– О! – приподняв бровь, сказала Ника-Кобра, тут же засучив рукава и начав формировать в руках огненный шар. – Как тут все здорово запущено, однако! Ваш флот, милочка, дело мимолетное! Нашей команде на один зуб. Сейчас он есть, а завтра его не будет… это я тебе обещаю. И Лондон в руинах тоже обещаю… и много чего вдобавок. Но сначала я займусь тобой…