Сергей Курган - Песок вечности

После этого коротко пробежался пальцами по клавиатуре и, откинувшись на спинку кресла, стал ждать. Ожидание, впрочем, не затянулось надолго. Уже через несколько минут на экране появился короткий текст. Тогда Серж наклонился вперед, и взгляд его быстро заскользил по строчкам. Закончив чтение, он вновь откинулся на спинку и тихо произнес на родном французском:

– Есть! Отлично!

После этого он поднялся из кресла и подошел к окну, из которого открывался красивый вид на Каркассон. Достав из внутреннего кармана айфон, быстро набрал номер и, когда произошло соединение, бесстрастно проговорил по-английски:

– Говорит Дюмон. Передайте всем, что задача выполнена успешно. Я получил подтверждение.

Вернувшись к столу, он снял трубку внутреннего телефона и, набрав комбинацию из двух цифр, сказал опять по-французски:

– Добрый день, месье Фабр. Как обстоят дела с обедом?

Месье Фабр не подкачал, а, напротив, был, как всегда, на высоте своей более чем лестной репутации. Даже вполне рутинные обеды он готовил с таким вкусом и такой тщательностью, как если бы предстоял официальный государственный прием в честь монарха или президента. Да это и неудивительно. Месье Фабр в свое время действительно готовил для таких приемов, ведь он служил в Елисейском дворце!

А уж когда, как сегодня, речь шла о торжественном обеде, месье Фабр отслеживал все с такой скрупулезностью, словно руководил предполетной подготовкой астронавтов. Он всегда сознавал свою ответственность, для него это было делом чести.

«Я принадлежу к тому поколению, – говаривал он, – которое еще помнит, что это такое».

Местом шеф-повара у Сержа Дюмона, которое занимал уже без малого десять лет, он чрезвычайно дорожил. Не только и, быть может, даже не столько из-за высокого жалованья, сколько из соображений престижа. Кроме того, очень скоро выяснилось, что кулинарные вкусы и пристрастия Сержа и месье Фабра весьма близки, а в большинстве случаев даже совпадают. Старомодные, как считалось, взгляды и изысканные манеры Сержа пришлись ему исключительно по душе, равно как и Сержу – поварское искусство месье Фабра. В силу всех этих причин они прониклись друг к другу подчеркнутым уважением, а шеф-повар к своему работодателю даже пиететом.

Сегодня шеф был требователен сверх обычного, почти что до занудства, и это почувствовал весь персонал. Еще бы! Месье Дюмон вызвал его специально из Невшателя, попросив захватить себе в помощь того, кого он сам сочтет нужным. Месье Фабр взял с собой двух своих лучших ассистентов и прибыл в Женеву, откуда все трое летели в Каркассон вместе с самим месье Дюмоном. Мало того, месье Дюмон за последние три часа два раза лично звонил на кухню, чтобы справиться, как идет дело, из чего шеф резонно заключил, что этот обед для него особенно важен.

«Не надо переплевывать себя, – любил повторять месье Фабр, – и быть выше собственной достойной репутации. Надо просто точно ей соответствовать».

И он соответствовал.

Нет, стол не ломился, никоим образом! В этом не было никакой нужды. Во-первых, устраивать, как говорил Серж, «лукулловы пиры», изображая из себя римского патриция периода упадка империи, он находил безвкусным и просто пошлым. О чем-то подобном позволительно мечтать тому, кто долго голодал или вообще жил впроголодь. Во-вторых, это нелепо с чисто прагматической точки зрения: и потому что это пускание денег на ветер и потому что в переедании нет ничего, кроме вреда. И наконец, в-третьих, поскольку количество обедающих ограничивалось тремя персонами: самим хозяином и двумя гостями дома, Анной и Максимилианом. Именно так назвал их месье Фабр, который счел своим долгом лично явиться в столовую, чтобы поприветствовать собравшихся за столом и пожелать им приятного аппетита и времяпровождения.

Макс, услышав такое обращение, чуть не прыснул, вспомнив, как он почти так же торжественно и очень похоже отрекомендовался Бертрану.

Он, однако же, сумел удержаться и сохранить серьезную мину, памятуя о том, что в чужой монастырь со своим уставом не суются. Поэтому так же церемонно поприветствовал шеф-повара и поблагодарил его.

Но эта формальная благодарность очень скоро сменилась вполне искренней, после того как он распробовал то, что было приготовлено под руководством месье Фабра. Вот тогда-то уж Макс проникся к нему уважением. Поэтому его уже не удивило сообщение Сержа о том, где месье Фабр служил прежде.

– С вами не соскучишься, Серж, – заметила на это Аня. – У вас всегда что-нибудь интересное.

Сегодня она не стала надевать платье. В третий раз – это многовато. И потому была в сарафане: конечно, не том, который был на ней во время их с Максом драматического путешествия по временам, а в другом, в розово-оливковой гамме. Но самым важным было то, что она впервые после всего, что произошло, решилась надеть к столу нечто открывающее плечи. По правде сказать, она сильно сомневалась, стоит ли это делать, но Макс ее уговорил, вернув ей ее же слова, сказанные несколькими днями раньше, о том, что «не нужно бояться призраков прошлого, пусть они сами боятся». Это стало ultima ratio [7] Решающий довод ( лат. ). : Аня согласилась. И об этом не пожалела, напротив, почувствовала себя увереннее.

– Я рад это слышать, – ответил Серж. – Нет ничего хуже для молодых людей, чем когда старая перечница вроде меня занудно и тоскливо рассусоливает что-то или просто ноет, заставляя молодых себя слушать. И все идет рутинно, скучно и убого.

– О! Вам, Серж, это не грозит, – заверила Аня. – Вокруг вас столько всего яркого, необычайного. Вот и сегодня – шеф-повар из Елисейского дворца!

– Ну а вы, Анечка, чего ожидали? – отозвался он. – Надеюсь, не предполагали, что у меня повар из какого-нибудь кабака? Или из солдатской столовой?

– Разумеется, нет. Но такой эксклюзив!

Серж откинулся на спинку стула и посмотрел на Аню с лукавой усмешкой.

– Вы, стало быть, считаете, что президент Французской Республики – это особа более значительная, чем ваш покорный слуга? – спросил он, слегка крутя в руке вилку.

Аня смутилась на мгновение, не более, а затем ее лицо осветилось озорной улыбкой.

– Но ведь это вы нанимаете повара, который сначала служил у президента, а не наоборот, – в тон Сержу ответила она.

Серж улыбнулся и, положив вилку на стол, изящно, как он умел, похлопал.

– Браво! Вы, как всегда, на высоте: очень элегантно уклонились от ответа. Кстати, как вам творения месье Фабра? Надеюсь, они пришлись вам по вкусу?

– Вы, наверное, шутите, Серж? Это просто ужасающе вкусно!

– «Ужасающе» и «вкусно» – интересное словосочетание. Соединение несоединимого. В стилистике это называется «катахреза».

– «Катахреза»? – переспросил Макс. – Страшноватое какое-то слово.