Владислав Морозов - Охота на охотника [litres]

– Вообще не хотелось бы. А, кстати, ваша светлость, как это ты его так точно?

– Я готова признать, что он был хороший солдат. Но и только-то. Такими способностями, как я, он точно не обладал. Я его чувствовала, а он меня мог только видеть через прицел. Про этот танк он ничего знать не мог, а вот я засекла скопление массы металла издали. Ну а когда я стреляла по танкистам, наш преследователь сразу же понял, что происходит что-то не то, ускорился и побежал. При этом резко ослабив внимание. Но мы уже успели залезть в танк, и я открыла огонь именно в тот момент, когда он появился в нашем секторе обстрела, но еще до того, как он смог что-то толком разглядеть и сориентироваться в обстановке. И, скорее всего, когда он был убит, еще не успел что-либо понять. Он упал навзничь на бегу, держа автомат наперевес, а отнюдь не в позиции для стрельбы.

– Н-да, танк – это, конечно, зело круто. Лом, против которого действительно нет приема. Опять очень кстати подвернулся рояль в кустах? По-моему, это начинает входить у нас в привычку.

– А куда без этого? Как говорят у вас, дают – бери, бьют – беги. Радуйтесь, что на этот раз все так удачно совпало. Но, поверьте, что далеко не всегда щедрая судьба будет подкидывать нам в нужное время танки и прочее тяжелое вооружение.

Сказав это, графиня словно спохватилась и заговорила уже более деловым тоном:

– Так, достаточно пустых разговоров, сейчас быстро возвращаемся в машину. Поскольку нашу стрельбу было слышно, венгры явно насторожились и скоро могут сбежаться. Они, знаете ли, интересное любят…

– Оружие у него забрать?

– Не стоит.

Однако, когда графиня отвернулась, я все же забрал «вальтер» из кобуры так и оставшегося для нас безымянным убитого.

Ката посмотрела на эти мои действия, как мне показалось, укоризненно, а потом бросила свой 39 М в траву рядом с убитым. Может, так оно было и вернее. Станут проверять – чего доброго, решат, что это он порешил танкистов. Хоть какое-то время потеряют. Раз так, я кинул туда же винтовку – чего ее таскать, тем более с одной-единственной обоймой?

В общем, через несколько минут мы снова залезли в танк. Понимая, что нас вполне могут атаковать, я снова сел на место мехвода, а Ката в башню.

– Заводите! – крикнула графиня, закрывая башенные люки.

Разобравшись с управлением (у «Турана» были вполне привычные рычаги, в отличие от легкого «Толди», на котором стояла полубаранка, в духе нашего БТ, при движении на колесном ходу) и небогатой приборной панелью, я завел этот стальной драндулет. Венгерская железяка исправно затарахтела, а потом оглушительно взревела, выпустив из выхлопных труб облако сизого чада. Кстати, если я все верно помнил, вроде бы единственным достоинством этого скопированного с довоенного чешского Т-21 (фактически увеличенного LT-35) венгерского хлама как раз и считалось удобное управление, а также плавность хода и маневренность. Согласитесь – не самые нужные качества для войны, типа той, что шла тогда.

– Ну и куда прикажешь следовать? – уточнил я.

– Пока давайте вправо! – последовала команда.

Я крутнул скрипящий и лязгающий траками «Туран» в нужную сторону и попер напрямик через редкий в этом месте лес. Снес пару деревьев, хорошо, что не очень толстых. Потом я очень старался вести танк между деревьев, но в одном месте все-таки зацепился за какую-то осину и начисто снес переднюю часть экрана с левого борта. При этом я очень надеялся, что на пути не попадется каких-нибудь больших ям или болот. Танки тех времен, а особенно такие, как этот «Туран», все-таки были далеко не вездеходными.

Однако, как оказалось, нервничал я зря. Раскачивающаяся на своих многочисленных катках (а подвеска у «Турана» была в духе нашего Т-26, только несколько усложненная) венгерская «коробочка» шла по лесу вполне напористо и на хорошей скорости. Минут через десять лес поредел еще больше, а на широкой прогалине перед нами открылась грунтовая дорога.

– Что дальше, вашество? – крикнул я графине, силясь перекричать рев мотора и лязг гусениц.

– Выезжайте прямо на дорогу и становитесь поперек нее! – распорядилась она.

Я выполнил команду и, успешно преодолев придорожную канаву, остановился, заглушив двигатель. Интересно, что должно был подумать любой, едущий по этой дороге при виде этакой вот перегородившей путь, густо обсыпанной листвой, ветками и травой уродливой груды клепаного железа? Полагаю, что ничего хорошего тут в голову точно не придет. Никому. Это «тридцатьчетверка» красивый во всех отношениях танк (что было признано даже врагами), а вот внимательно взглянув со стороны на этот самый «Туран», начинаешь ясно понимать, почему «страны Оси» проиграли Вторую мировую войну.

Мы простояли в такой, с позволения сказать, позиции минут двадцать или около того. Слава богу, за это время в нас не выпалила из кустов какая-нибудь завалящая противотанковая пушка и не набежала толпа пехотинцев с фаустпатронами и гранатами – называется, повезло. Затем справа на дороге загудел мотор, и из-за поворота выскочил серый «Кюбельваген» с одним-единственным человеком за рулем. При приближении машины к нам графиня развернула башню танка, недвусмысленно прицелившись в ее сторону. Шофер «кюбеля» (странно, но это был не венгерский, а немецкий солдат) понял все вполне правильно, притормозил и, не заглушив мотора и не закрыв дверцу, выскочил, дав деру в сторону леса на своих двоих – почему-то он был вообще не вооружен, а в машине не было никакого груза. Но далеко, как легко догадаться, невезучий водитель не убежал. Ката срезала его из башенного пулемета.

– Идемте, – сказала она мне после этого будничным тоном. – Оружие не берите.

– Может, танк зажечь? – спросил я. Прямо-таки руки чесались подпалить это оскорблявшее мои эстетические чувства недоразумение.

– Не стоит. Времени нет.

Ну, не стоит так не стоит, причем в этой фразе самое главное – правильно ставить ударение. Мы покинули танк и направились к автомобилю. Графиня, ничего не говоря, тщетно попыталась втянуть живот, но даже не сумев этого сделать, все-таки, без малейших команд с моей стороны, влезла за руль «кюбеля», а мне оставалось примоститься на переднем сиденье рядом с ней. Мы объехали перегораживающий дорогу покинутый нами дурацкий «Туран» с открытыми люками и поехали, медленно набирая скорость. Никакого преследования не было, хотя где-то в лесу, вдалеке от дороги, по-прежнему суматошно стреляли короткими очередями и одиночными. Словно пьяные мусора на охоте.

Все, что я потом сумел найти в доступных публикациях на тему этого эпизода – отрывочные сведения из немецких документов о том, что «в период с 15-го по 19 августа 1944 года усиленные танковой ротой подразделения 1-й кавалерийской дивизии венгерской королевской армии проводили в Юго-Восточной Польше операцию против польских банд, направленную на окончательную пацификацию территории». Никакой конкретики не сообщалось, лишь было указано, что, уничтожив около сотни «бандитов», сами венгры потеряли убитыми и ранеными несколько десятков человек. И абсолютно ничего о каких-то там посадках планеров, воздушных боях или угонах бронетанковой техники.