Александр Ханин - Гессенская волчица [litres]

– Мой берлинский кузен – большой оригинал… Вы хотите втянуть меня в complot 270 270 (франц.) заговор. против иностранных товаров, Николай Павлович?

– Это заговор в интересах России, Государыня! Я вижу свой долг в том, чтобы коренным образом изменить Россию! Россию называют «хлебной житницей Европы», а русский крестьянин влачит полуголодное существование. Молоко, коровье масло, творог, мясо, всё это появляется на крестьянском столе в исключительных случаях, на свадьбах, при разговении, в престольные праздники. Хроническое недоедание – обычное явление в крестьянской семье. Многие русские солдаты впервые в жизни едят мясо в армии, ибо в деревне мяса никогда не ели. Наш крестьянин питается ржаным хлебом, пшеничную муку он не видит. А всё почему? Поясню, Ваше Величество… Средний урожай пшеницы с десятины составляет у нас 55 пудов, в то время как в Германии – 157 пудов, а в Бельгии – 168 пудов. И с рожью, с овсом – та же прискорбная картина! Много ли можно получить, когда землю пашут старинной деревянной сохой, да на тощей лошадёнке?

– Вы – мой канцлер, Николай Павлович! Всё в Ваших руках, а я – Ваш союзник в борьбе с бедностью и голодом!

– Именно потому, Ваше Величество, я желаю видеть в правительстве новых людей, заражённых новыми идеями. Если в ближайшее время России не рванёт вперёд, как она смогла сделать это благодаря гению Петра Великого, то в двадцатом веке нам придётся плестись в хвосте всей Европы! Экономическая слабость вызовет нашу военную слабость, и тогда Россия перестанет быть великой державой!

– Неужели всё так мрачно? – голос Императрицы звучал встревожено. Она вертела в пальцах карандаш, методично постукивая им о

бронзовую пепельницу.

– Предвидеть опасности – это мой долг, Ваше Величество! По моему приказу тайным советником Шванебахом 271 271 Шванебах Пётр Христианович, тайный советник. Член Совета министра финансов, почётный опекун. была подготовлена записка о состоянии сельского хозяйства в Европе и Северо-Амери-канских Штатах. Выводы для нас неутешительны! Там многие уже применяют для вспашки полей локомобили. Паровые самоходы, лобогрейки, молотилки! А что у нас? Деревянная соха, деревянная борона, серп и коса! Если ряд помещиков, которые пытаются создать у себя культурные хозяйства, да немцы-колонисты, обзавелись машинами, то, опять же, это всё машины привозные.

– Я хочу сама ознакомиться с запиской Шванебаха, Николай Павлович! Всё, что Вы мне сказали, вызывает тревогу… Я не думала, что всё обстоит так плохо, а теперь вижу, что Россия весьма отстаёт от европейских государств.

– Я ведь не зря сегодня говорил об ограничениях для иностранных товаров. Государыня! Если русские подданные перестанут вывозить миллионы в Париж, можно будет устроить внутренний займ.

– Вы говорите про государственные облигации? Я читала про ценные бумаги, пришлось учиться основам финансов… Но есть ли в этом смысл?

– Да, Ваше Величество! Зачем нам брать в долг деньги во Франции, ежели мы можем получить их в России? Беря в долг у французов, мы тем самым обогащаем их, а не себя. Уверен, что мы можем обойтись без внешних займов. Способов таких имеется немало. Это и облигации, это и введение государственной монополии на хлеботорговлю! И в обязательном порядке нужно распространить винную монополию, которую учредили два года назад в четырёх губерниях, на всю Россию! А ещё я буду просить Ваше Величество ввести монополию на торговлю мехами! Хватит уже американцам обирать русских туземцев! В ближайшее время, Ваше Величество, я представлю предложения Комитета министров относительно финансов, а также относительно земельного вопроса. Предстоит принять важнейшие решения, которые через десять-пятнадцать лет смогут изменить Россию и сделать её лидером если не во всём мире, то хотя бы в Европе!

Вошедший дежурный флигель-адъютант подобострастно доложил, что Императрица Мария Фёдоровна и Августейший генерал-адмирал настоятельно требуют встречи с Великим Князем Николаем Михайловичем и желают видеть Александру Фёдоровну.

На лице Императрицы отразилось смятение. Она прекрасно понимала, что от неожиданного визита свекрови ничего хорошего ожидать не приходится, а потому решила отсрочить неизбежный скандал.

– Передайте Её Величеству и Его Высочеству, что я жду их завтра в десять утра в своей библиотеке, – приказала она флигель-адъютанту. – Принять их сегодня я не в силах из-за плохого самочувствия…

– Государыня, Её Императорское Величество и Его Высочество требуют немедленной встречи с Его Высочеством Николаем Михайловичем, – напомнил смущённый полковник. – Как прикажете ответить на это требование?

– Передайте им, полковник, что Великий Князь Николай Михайлович находится под арестом, а потому встретиться с ним не представляется возможным… Так что пусть подождут до завтра… До завтра…

Утро следующего дня было ознаменовано весьма скверной пасмурной погодой, что испортило настроение Императрицы. Прогулка во внутреннем дворе Зимнего дворца была для неё редкой возможностью пообщаться с природой. Уже целый год Аликс вела жизнь затворницы, спрятавшись от всего мира за толстыми дворцовыми стенами, и лишь недавно стала выходить на прогулки, чтобы вкусить свежего воздуха и солнечного света.

После прогулки – утренний чай, во время которого только что вернувшийся из Кобурга Великий Князь Павел Александрович рассказывал подробности о свадьбе племянницы, Сандры Эдинбургской. 272 272 Александра Луиза Ольга Виктория, принцесса Эдинбургская и Саксен-Кобург-Готская. Дочь Великой Княгини Марии Александровны и герцога Альфреда. Рассеянно выслушав милые светские новости, Императрица огорошила Великого Князя известием о последнем скандале с Николаем Михайловичем.

– Я не могу поверить, чтобы Николай мог так низко опуститься, – подавленно произнёс Павел Александрович. – Немыслимо, просто немыслимо! Аликс, неужели его вина не вызывает сомнения?

– Увы, дядя Павел… Но свой дневник он заполнял собственной рукой. Я читала этот мерзкий дневник, и там он не пощадил ни дядю Сержа, ни меня, ни даже покойного Ники… Грязь и зависть, грязь и ещё раз зависть!!! Русский Великий Князь оказался сплетником, завистливым клеветником!

– Господи, опять скандал! Пойдут пересуды, будут всем нам косточки перемывать!

– Увы, но что же мне делать? Сегодня в десять у меня будут Мария Фёдоровна и генерал-адмирал. Уверена, что они будут просить меня смягчить наказание для этого недостойного человека… Я прошу тебя присутствовать и поддержать меня. Я не отступлю, пусть Мария Фёдоровна и обижается на меня…

Великий Князь поставил чашку на стол. Лицо его стало серьёзным, а красивые притягательные глаза штатного дамского угодника – безжалостными.