Александр Ханин - Гессенская волчица [litres]

Кроме собственно министров в состав Комитета по закону входили и иные лица – председатель Государственного Совета, председатели департаментов Государственного Совета, Государственный секретарь.

Ведавший в Государственном Совете бюджетными вопросами статс-секретарь Сольский 337 337 Сольский Дмитрий Мартынович, действительный тайный советник. Председатель Департамента государственной экономии Государственного Совета (1892). хотя и считался знатоком своего дела, но по характеру был человек чрезвычайно осторожный, чуждый каким-либо изменениям в государственной жизни. К тому же после перенесённого семь лет назад апоплексического удара он лишился подвижности обеих ног и мог передвигаться только при помощи двух палок. Председатели двух иных департаментов, Стояновский 338 338 Стояновский Николай Иванович, действительный тайный советник. Председатель Департамента гражданских и духовных дел Государственного Совета (1884). Сенатор. и Островский, 339 339 Островский Михаил Николаевич, действительный тайный советник, статс–секретарь. Председатель Департамента законов Государственного Совета (1893). были людьми весьма почтенного возраста и слабого здоровья.

Великий Князь Александр Михайлович, совсем недавно ставший членом Комитета министров, был на стороне канцлера. Сергей Александрович во многом ещё сомневался, а вот отставной генерал-адмирал Алексей Александрович непременно должен был выступить против любых преобразований хотя бы потому, что они предложены графом Игнатьевым.

Заседание Комитета министров началось ровно в 10 часов в Белом зале Мариинского дворца. Расположившись в окружении великих князей, канцлер объявил повестку, хотя все присутствующие и так были осведомлены о том, какие вопросы выставлены на обсуждение.

Вопрос о введении государственной монополии на добычу платины, ртути и марганца был первым. Князь Абамелек-Лазарев привёл цифры, которые ясно доказывали, что Россия, обладающая исключительными возможностями по добыче платины, вместо того, чтобы диктовать свои условия и извлекать максимальную пользу, позволила заграбастать всё английской фирме «Джонсон, Маттей и К°». Гордые бритты, ставшие истинным хозяином платинового Урала, заключили с владельцами крупных приисков длительные контракты, в которых цена устанавливалась на пять лет вперёд. Россия добывала платины в 40 раз больше, чем все остальные страны, вместе взятые, но вывозила за границу исключительно сырую платину. Англия же, не добывая ни одного золотника платины, но обладая аффинажным заводом, стала монополистом и получила возможность устанавливать произвольные цены.

Аналогичная ситуация сложилась с марганцем, без которого стало невозможным стальное производство. В 1893 году в России было добыто 244 972 пуда марганцевой руды, а во всём остальном мире – только 195 157. Снабжая все промышленные страны марганцевою рудой, Россия сама не имела производства ферромангана, ввозя его во всё возрастающем количестве из тех же государств, в которые поставляла сырьё. Разумеется, что добыча марганцевой руды в России находилась в руках иностранцев.

Министр промышленности поведал, что уже утром 19-го апреля поступило прошение прусского подданного Ротштейна 340 340 Ротштейн Адольф Юльевич, член правления и директор Санкт-Петербургского Международного коммерческого банка (1890). и гражданина Северо-Американских Соединенных штатов Смита о разрешении учредить им «Никополь-Мариупольское горное и металлургическое общество» для разработки марганцевых руд в имении Великого Князя Михаила Николаевича, находящемся в Екатеринославской губернии.

Михаил Николаевич, услышав своё имя, оживился.

– Мне мой управляющий что-то говорил по этому поводу, – пояснил он. – А кто такой этот Ротштейн?

– Прошу прощения, Ваше Высочество, но Ротштейн – это хитрый еврейский прохвост, весьма приближённый к Ротшильдам. Господин Витте в своё время сделал его вхожим в наше Министерство финансов.

– Ко мне он не ходит, – проворчал Плеске, недовольный упоминанием его ведомства.

– Я не знаю, куда он нынче ходит, но я никогда не соглашусь отдать этому прохвосту русский марганец! – голос Абамелек-Лазарева звучал твёрдо и уверенно.

– Позвольте, Семён Семёнович, но что же дурного Вы узрели в намерении Ротштейна? – спросил граф Пратасов-Бахметев. 341 341 Граф Пратасов-Бахметев Николай Алексеевич, генерал от кавалерии, генерал-адъютант. Главноуправляющий Собственной Его Императорского Величества канцелярией по учреждениям императрицы Марии. Член Государственного Совета (1890). – Создаст он акционерное общество, поставит заводик, начнёт работать. Выпи-

шет из Европы инженеров и техников, которые, опять же, научат наших работать.

– А вот тут вы глубоко заблуждаетесь, Николай Алексеевич! Да, иностранные техники едут в Россию, но служат не нам, не русскому предпринимателю, а иностранной компании. Ничего русский народ от них не заимствует, даже не учится, ибо иностранцы к себе на заводы ни практикантов, ни учеников русских не берут.

Великий Князь Алексей Александрович, который в отличие от остальных, одетых в повседневные сюртуки, облёкся в парадный мундир с эполетами, откашлялся и пошёл в наступление:

– Что же Вы предлагаете, любезный князь? Чем же Вам иностранцы не угодили? Лично я не вижу никакой разницы, будет русский промышленник или германский или бельгийский.

Горячая армянская кровь министра забурлила, он не сдержался и вспылил:

– А вот я вижу, Ваше Высочество! Вижу огромную разницу! В миллионных предприятиях, основываемых на иностранные капиталы, мы имеем только самое обыкновенное снимание сливок! Промышленное хищничество, где русские играют ту же роль, что негры, индусы либо китайцы. Мы дожили до того, что Екатеринославская губерния называется «белым Конго». Снимать сливки прекрасно умеют и наши промышленные тузы. Но от этих русских тузов России остаётся много чего, начиная от Третьяковской галереи, заканчивая учебными и благотворительными заведениями! А от иностранцев останутся опустошенные рудные и угольные месторождения да сведённые леса! Только вот, господа, мы не вправе себе позволить жить по старинной формуле «Après nous le déluge!» 342 342 (франц.) «После нас хоть потоп!»

Попросивший слова министр торговли Ковалевский говорил спокойно, выдержанно. Молодой ещё, 38-летний русоволосый крепыш, человек редкой по разносторонности эрудиции и необыкновенной трудоспособности, он умел убеждать:

– Я, господа, давно слежу за деятельностью иностранных компаний в России. Действуют они по формуле «Après nous le désert!» 343 343 ( франц .) «Позади нас пустыня!» Известно ли вам, что по сей день в Петербурге сжигают каменный уголь, привезённый из Англии? Почему мы переплачиваем англичанам, когда у нас в Донецком бассейне добывают уголь по бросовым ценам?