Александр Ханин - Гессенская волчица [litres]

Главное правление «Священной дружины» имело чёткую военную структуру. Организационный комитет был своеобразным штабом, который занимался как устройством общества, так и изданием газет и просветительской литературы, агитацией среди простого народа. А вот Исполнительный комитет ведал агентурной работой внутри России и за границей, а также проведением тайных мероприятий. Борьба с возрождающимся революционным подпольем стала главной задачей «Священной дружины».

Обряд посвящения в дружинники предусматривал клятву на верность Государыне Императрице. После совершения обряда «посвящённый» давал расписку беспрекословно повиноваться и выполнять все приказания начальников, которая затем отправлялась на хранение в Совет первых старшин. Каждый дружинник при зачислении в ряды получал свой определённый номер, а для обращения друг к другу, вне зависимости от ранга и должности, было принято слово «брат».

В подчинении Совета первых старшин находилась Добровольная охрана, в которую принимались представители абсолютно всех сословий. В задачу добровольцев входило как обеспечение наружной охраны Императрицы во время выездов за пределы дворцов, так и содействие полиции и жандармерии при подавлении уличных беспорядков, проведение силовых акций в отношение антигосударственных элементов.

Добровольная охрана получила чёткую военную организацию, подразделяясь на десятки, сотни, дружины и штандарты. Первоначально, будучи сформированными лишь в обеих российских столицах, её дружины и штандарты быстро появились в Киеве, Ярославле, Нижнем Новгороде, Харькове и иных городах. От добровольцев не было отбоя, и большинство из них было из простого народа. Купцы и крестьяне, рабочие и мещане, ремесленники и лавочники, все наперебой высказывали желание послужить Государыне. Монархически настроенные дворяне из лучших семейств жаждали пополнить ряда «Священной дружины».

«Почётными дружинниками» стали профессор-химик Дмитрий Менделеев 107 107 Менделеев Дмитрий Иванович, тайный советник. Профессор общей химии (1867). Член-корреспондент Императорской Академии наук (1877). Управляющий Главной палатой мер и весов (1893). и профессор-историк Дмитрий Иловайский, 108 108 Иловайский Дмитрий Иванович, действительный статский советник. Доктор русской истории Императорского Московского университета (1870). художник Виктор Васнецов 109 109 Васнецов Виктор Михайлович, действительный член Императорской Академии художеств (1893). и издатель Алексей Суворин, 110 110 Суворин Алексей Сергеевич, издатель газеты «Новое время» (1876). которые приняли личное участие в становлении Добровольной охраны.

Если «Священная дружина» не афишировала свою деятельность, как и своё существование вообще, то Добровольная охрана действовала совершенно открыто, получив форменную одежду и даже право на ношение оружия.

Верноподданнически настроенные купцы не поскупились, и дружинники очень скоро облачились в чёрные блузы и шаровары, чёрные фуражки с белыми кантами и юфтевые сапоги. А со складов военного ведомства им были переданы револьверы Смит-Вессона и карабины Бердана, которые снимались с вооружения в армии.

В Добровольную охрану записалось значительное число отставных офицеров, которые занялись обучением личного состава. Каждое воскресенье на городских площадях можно было наблюдать, как муштруют добровольцев, как старательно шагают в едином строю присяжные поверенные и извозчики, учителя и подмастерья.

На улицах обеих столиц стали появляться патрули Добровольной охраны, которые совместно с полицией взяли под охрану важнейшие государственные учреждения.

Дружинники моментально получили в народе прозвище – «чёрные псы», по цвету одежды. А вот среди интеллигенции всех причастных к «Священной дружине» называли не иначе, как «опричники»…

Петербург чествовал посланцев далёкой Африки, как героев. Толпы народа осаждали помещение абиссинского посольства, желая лично засвидетельствовать своё почтение чернокожим вельможам. Ежедневно доставлялись со всех сторон письма с выражением глубокой симпатии к Абиссинии. От имени различных обществ и частных лиц поступали в огромном количестве самые разнообразные подарки и цветы, а также приглашения на балы и торжественные собрания.

Петербургские и московские газеты с подачи графа Игнатьева начали печатать статьи, описывающие героическую борьбу православных африканцев против нечестивых европейских колонизаторов.

Размеренная жизнь российской столицы была нарушена африканской экзотикой. Особенно сильное впечатление на петербуржцев произвёл непривычный внешний вид абиссинцев. Все они были жгучими брюнетами и, как обратили внимание любознательные придворные дамы, настоящими красавцами, от которых трудно было оторвать взгляд.

Темнокожие принцы поразили всех чрезвычайно благородной манерой держать себя. Дамы сразу же отметили, что у них очень красивые руки, в особенности – кисти, словно точёные из драгоценного камня.

Необычайно яркая, похожая на театральную, одежда гостей из атласа, расшитого шёлком, украшенная золотыми и серебряными застёжками и пряжками, драгоценными камнями, приводила петербуржцев в восхищение.

Любопытствующие горожане внимательно разглядывали торчащие с правого бока абиссинцев красные сафьяновые ножны, в которых покоились кривые длинные сабли, заткнутые за пояс. Ножны были обвиты золотыми плоскими кольцами – наградами за отличия. Чем больше украшений было на ножнах сабли, тем важнее чин и тем больше подвигов совершил её носящий, то есть украшения на ножнах означали то же, что в России ордена. Особенно много колец насчитали вездесущие мальчуганы на ножнах сабли у принца Дамто, который успел повоевать не только с итальянцами, но и с махдистами.

Всё это африканское великолепие довольно нелепо сочеталось с купленными в Одессе чёрными фетровыми шляпы, европейскими кожаными штиблетами и чёрными чулками, создавая атмосферу карнавала.

В течение недели абиссинцы знакомились с Санкт-Петербургом, отдавали визиты вежливости, посещали храмы и дворцы, учреждения и магазины. Привыкшие к эфиопским просторам, посланцы далёкой страны даже после посещения Одессы и путешествия по железной дороге были ошарашены огромным европейским городом. Очень многое вызвало любопытство и удивление эфиопов, и монументальные постройки с огромным количеством окон, и многочисленный шумный городской транспорт, и толпы людей, торопливо шагавших и бегущих в разные стороны.

Почему-то абиссинцев особенно поразили велосипеды. Ещё в Одессе посольская делегация была приглашена на городской ипподром, где проводились соревнования велосипедистов. Увидев, как уверенно, на большой скорости мчались гонщики, принцы и сопровождавшие их оруженосцы-офицеры загорелись желанием приобрести себе двухколёсные машины. Но ещё больше их интересовало всё, связанное с русским оружием и русской армией. Эти природные воины ценили оружие больше, чем что-либо ещё.