Сергей Зеленин - Верховный Главнокомандующий

— Сейчас узнаете, — слышу знакомый голос, — Ваше…

Поворачиваю голову — ох, ну ни х…

— И, ТЫ… СКОТИНА?!

Вскричал я от удивления, увидев заходящего в комнату генерала Крымова. Я ж его — «третью шашку России», планировал на 3-ю конную армию… За него ж, сам Фёдор Артурьевич Келллер поручился! Что-то я напутал с «послезнанием» — насчёт этого «героя» Корниловского мятежа.

— Революция, Ваше Величество…, - торжественно произнёс историческую фразу Милюков, — ЭТО — РЕВОЛЮЦИЯ!!!

Ишь ты — «революционер», фуев!

— Какая «революция»?! — андалузским быком, матадором укушенным за ухо, взревел Пуришкевич, — замена монарха и ничего более, господа!

Вижу, они по запарке великой, ещё не до конца не договорились.

Какая-то суета, мельтешение: они по-моему, растерянны и напуганы — ещё больше того, чем растерян и перепуган должен быть я. Кроме тех двоих — «не наших», что охраняют меня по бокам.

Наконец:

— Ваше Величество, успокойтесь, — встав, говорит Гучков, — Вам ничего не угрожает, если Вы себя будете вести разумно!

Интересно, он рассказал кому-нибудь — кто я на самом деле? Если нет, то у меня есть ещё один шанс, а если — да… Преставления не имею, сказать по правде!

— Что по-вашему, означает «вести себя разумно»? — отвечаю с превеликой досадой, — перестрелять вас всех за бунт против Государя?! Так, верните мне мои револьверы!

«Навряд ли, он кому-нибудь рассказал — что я попаданец, — как всегда, самые несуразные мысли посещают в самый неподходящий момент, — ведь тогда, вместо генералов — сюда должны были вломиться санитары из ближайшей психушки!».

— «Отстрелялись» Вы, Ваше Величество, — слышу ехидное за спиной и головой чувствую холодок упирающегося ствола, — с младых ногтей этого момента ждал — когда смогу приставить револьвер к затылку тирана!

Это — генерал Борисов… Этому то, что мой Реципиент плохого сделал? Запретил мыться, что ли?

— Отойдите подальше, Ваше Отродье: от Вас изрядно смердит!

— АХ, ТЫ…!!!

Гучков прикрикнул и, судя по возне за спиной, Борисова от меня оттащили.

Некоторое время, за «Круглым столом» творилась сущая вакханалия — Пуришкевич, не понял по какому поводу, опять словесно сцепился с Милюковым. Затем, метнул в него стакан с водой, к счастью не попав…

Это дало мне повод насмешливо заметить:

— Даже в такой пиковый момент — как свержение Царя, вы не способны быть едины, господа заговорщики! А, что будет — когда вы станете делить власть?!

Гучков, с досадливым пониманием на меня глянув, ударил по столу кулаком:

— Господа, немедленно это прекратите! СТЫДНО!!!

Это, несколько успокоило страсти…

Тут, двери открываются и заходит ещё трое офицеров — при появлении которых, всё стихло окончательно. Явно, настаёт какой-то «торжественный момент»! Пуришкевич, Гучков и большинство «джентльменов круглого стола» встало, Милюков и где-то примерно треть — демонстративно осталось сидеть.

Двое из вошедших остаются стоять у двери за моей спиной, третий же — с несколько знакомой мне физиономией, усаживается на уступленное кем-то из депутатов место напротив и несколько сбоку от меня — между Гучковым и Кривошеиным. Неподалёку же от них, оказался и Пуришкевич.

Перекидываемся с новичком «Круглого стола» взглядами — вид у него, не в шутку перепуганный и он не выдержав, отводит от меня глаза и смотрит куда-то в окно.

Соображаю: эти — сторонники передачи власти какому-нибудь из великих князей и установлению в России конституционной монархии. А этот, с «несколько знакомой рожей» — видать, «он» и есть…

Предполагаемый «конституционный монарх»!

Убей — не помню, этого «юношу бледного»: молодой — лет двадцати пяти, по мундиру — гвардейский офицер-кавалерист, погоны с одним просветом и двумя звёздочками… Подпоручик, что ли?!

Да, нет — лейб-гвардии корнет! Немного уже стал разбираться в существующих реалиях.

Невольно, пришло на ум из старого анекдота про поручика Ржевского:

«Корнет! Ваше звание ассоциирует у меня со словами — корнет, кларнет, тромбон, гандон… Говно ты, ё…б твою мать!».

Наконец, все сидевшие угомонились и первым слово взял Пуришкевич:

- Ваше Императорское Величество! Интересы России, ведущую тяжёлую и кровопролитную войну, требуют создания правительства народного доверия, с привлечением всех здоровых сил общества…

Резко прерываю:

— Я этих красивых слов, уже наслушался достаточно! У Вас есть хоть какая-то программа действий и механизм её выполнения?… Нет?! Тогда какого чёрта Вам надо? Уйдите и не мешайте тому, у которого всё это имеется.

— Нет, — буквально взвизгнул Милюков, — с этим человеком не договоришься!

— С мамой своей договаривайтесь! А мне следует повиноваться.

Опять началась какая-то невообразимая свара, даже Гучков посчитал себя не в силах её прекратить и сидел с каменным лицом — ожидая видать, что перебурлив, оно само всё уляжется.

— Господа! — властно раздался голос от двери и, все невольно замолчали, — мы разве за этим сюда пришли?

Тут же, всё стихло — как по мановению волшебной палочки Гарри Поппера.

Повернувшись вправо, я внимательно оглядел владельца голоса…

«А, вот и он!».

Простой с виду, довольно молодой человек в форме обычного русского офицера — пехотного капитана, пришедший в составе последней «троицы». Высокого роста, «сухого» — спортивного телосложения. Деланное спокойное и, даже — несколько равнодушное ко всем происходящему выражение лица, не может скрыть цепкий, внимательный — но немного пренебрежительный взгляд человека, чьи — не менее как семь поколений предков привыкли повелевать «быдлом». Голос, опять же — несколько излишне «правильный» для уроженца России, а физиономии лице написаны как минимум Хэрроу и Оксфорд.

Вот это «влип»!

— А что здесь делают подданные моего брата — короля Георга V?

Тот, даже в лице не изменившись:

— Помогают брату Моего Величества, принять правильно решение.

— А как эта «помощь», соотносится с международными правилами и нормами? С союзническими обязательствами? С элементарной порядочностью джентльменов, наконец?

— «When a gentleman loses by the rules, he changes the rules».

«Когда джентльмен проигрывает, он меняет правила», — с грехом пополам перевожу.

— Вы считаете, Британия — проигрывает эту войну?

Тот, слегка спесиво-горделиво:

— Британия, никогда не проигрывает войны! Однако, из-за вашего ультиматума, Ваше Величество, у неё могут быть определённые проблемы и, возможно не те результаты войны — на которые можно было б рассчитывать, в случае вашего благоразумия…

Судя по его откровенности, меня решено убивать! Поэтому и, мне стесняться нечего:

— Устаивающие ваше правительство результаты войны: это не только победа над Германией — но и послевоенный революционный развал России?! А я этому препятствую — поэтому меня решено убрать?