Павел Дмитриев - Скрепы нового мира [СИ]

— И сел, с Гитлером в истории старого мира. Не обхитрил.

— За тобой не стоит ни широких народных масс, ни СА, ни СС.

— Обманет и ладно, — не стал упираться я. — Собственно, вернуть деньги я и не рассчитываю.

— Вот и прекрасно! — взорвалась Саша. — Пусть чертовы боши сами решают свои проблемы, а с нас хватит. Пусть не Куба с теплым морем, а Майями, океан, рыбалка и крокодилы. Ты же сам мне тысячу раз говорил, что в Штатах с хорошими деньгами есть где развернуться.

Я посмотрел на бледную, все еще нездорово худую Александру. Может и в самом деле, плюнуть на политические заморочки, да махнуть на докастровскую Кубу? Пока нельзя на выходные слетать в Таиланд или на Мальдивы, это лучший и фактически единственный в мире тропический курорт. Янки не зря вливают в кубинские гостиницы, казино и бордели десятки и сотни миллионов долларов. Безопасность и роскошь в сочетании с прекрасным теплым морем, чего еще может пожелать уставший от жестокой деловой суеты миллионер?

— Встречный пал твой план, и он сработал, — озвучил я свои мысли. — Ты права, нам больше незачем вмешиваться в историю.

Да, поездка на Кубу и обратно займет три или четыре месяца. Да, она обойдется в десятки тысяч долларов. Не страшно. Мы легко можем позволить себе такое путешествие.

— Спасибо таким парням, как лейтенант Клюгхейм, — Саша кивнула головой в сторону памятника. — Вирус нацизма, слава Богу, Германия поборола. Без товарища Гитлера, фанатика и авантюриста, общеевропейская бойня крайне маловероятна.

— Зато в колониях великие державы будут сражаться до последнего туземца, — хмыкнул я в ответ.

— Фу!

— Слишком цинично?

— Нельзя так… туземцы тоже люди.

— Извини уж, как есть.

— Ладно, — Саша стерла с лица недовольную гримасу. — Главное, чтобы в Европе не передрались.

— Вроде как не должны, это же просто невыгодно. Да и не успеют, совсем скоро яйцеголовые изобретут ядерное оружие, [253] Германский ядерный проект стартовал в 1939 году, через несколько месяцев после открытия деления ядер. Вскоре после этого начались работы в и США. Первый ядерный реактор (Чикагская поленница) был запущен в 1942 году. испытают и примут концепцию неприемлемых потерь. А без большой войны крах империализма затянется лет эдак на пятьдесят. Глобализма в стиле Pax Americana, возможно, и вовсе не случится.

— Для мира в целом… разве это так плохо?

— Технический прогресс очень уж сильно замедлится… хотя ты права, для отставшего СССР это скорее позитивный вариант. Да и в колониализме, если подумать, есть свои прелести. Вдруг у Сырцова и его дружков, в отличие от Сталина, хватит мозгов помочь великим державам устроить на месте единого коммунистического Китая пять-шесть зон влияния…

— Вот именно! — с неожиданным воодушевлением развила мою мысль Саша. — СССР может хотя бы Манчжурию в свою пользу отделить, она того стоит.

— И ты туземцев не жалеешь, — укоризненно покачал головой я. — Хотя русская Маньчжурия, действительно, стоит свеч. Да вот незадача, у большевиков пупок развяжется оттуда японцев выгонять. Им бы Монголию с Синьцзяном за собой удержать, и то ладно. [254] Захватывать Синьцзян не надо, он в 1932 году и без того сателлит СССР.

— Все лучше, чем Культурная революция Мао, — для порядка попробовала поспорить Саша. — И еще, не забывай, Японию в Китае не хотят видеть ни американцы, ни британцы, ни французы. Глядишь, какой-нибудь интересный альянс и сложится.

— Вот и пусть меряются органами подальше от Европы, — закруглил тему я. — Чем ожесточеннее воюют в колониях – тем больше у Советов времени на трансформацию.

— Надеюсь, они не зависнут на транзите из феодализма в демократию!

— Ты имеешь в виду в фашизме? Почему нет? — усмехнулся я. — Фашизм здоровому колониализму совсем не помеха. Но если говорить серьезно, то при демократической Германии шансов так неудачно зависнуть мало. Пусть большевики своими собственными идеями не блещут, а все же им хватит ума не перенимать к себе проигравшую идеологию.

Саша задумалась, а я огляделся вокруг. Праздник заканчивался: монумент открыт, награды вручены, торжественные речи сказаны. Горожане начали потихоньку расходиться – вечернее пиво само себя не выпьет. Пора и нам возвращаться в "London".

— Может быть, пойдем домой… в отель? — резко сменил я тему.

— Пожалуй, — Саша поднялась со стула, придерживаясь за спинку. — Не надо меня нести, я хорошо отдохнула, и тут совсем недалеко.

Дорога, и правда, много времени у нас не отняла. А вот попасть в "London" оказалось непросто. Прямо рядом со входом красовался деревянный стенд, на котором висело несколько карикатурных карт звездного неба и выведенная крупными готическими буквами реклама: "Астрология, хиромантия, предсказание будущего! Гороскоп за 50 пфеннигов!" Рядом, на небольшом возвышении, стоял длинноносый старикан в пестром тюрбане. Вокруг него, загораживая нам проход, выстроилась целая толпа.

В отличие от той, что на площади – совсем не праздничная. Молча, без привычных шуток или смеха, люди смотрели на несущего околесицу астролога. В потерянных взглядах светилось желание увидеть чудо.

— Хорст, — обратила мое внимание Саша. — Я знаю, что они хотят. Им вовсе не нужна демократия. Им нужно что-то вместо религии.

Вместо ответа я фыркнул, и принялся энергично проталкиваться к дверям отеля. Не слишком удачная идея; длинноносый астролог, наконец-то приметив платежеспособных клиентов, немедленно насел на нас с предложением:

— Угодно господам получить гороскоп? Или узнать будущее по линиям рук?

— Verdammtes Räuberpack! [255] Чертово грабительское отродье! грубо оборвал я попрошайку.

Саша, однако, послушно протянула астрологу руку. Он склонился над ладонью, зачем-то поводил по линиям желтым от никотина ногтем.

— У вас порок сердца, — заявил он категорически. — Однако линия жизни длинная, вы доживете до восьмидесяти лет. Ваши чувства развиты сильно, линия разума очень коротка, зато вы музыкальны и любите помечтать. А еще я вижу здесь троих детей.

— Так и будет, — с грустной улыбкой подтвердила чепуху Саша. — Спасибо вам.

Она отдала астрологу марку, и потащила меня к дверям. Толпа, прежде злая и неподатливая, теперь расступалось перед ней как перед мессией.

Я думал, мы сразу пройдем внутрь, но у самого входа в отель Саша вдруг приостановилась:

— Знаешь, а ведь твой разлюбезный Конрад – еще тот диктатор по натуре.

— Диктатор, но с сильным демократическим уклоном, — возразил я. — И хорошо. В нищей, униженной и озлобленной стране умеренного политика не выберут. А этот… у него есть шанс.

— А потом? — перебила меня Саша. — Что будет дальше?

— Он даст экономике минимум три-четыре года роста. Когда у избирателей появится работа и еда, они перестанут слушать сказки Гитлера, Реммеле, [256] Герман Реммеле – один из лидеров германского КПГ, выступал за ослабление борьбы против социал-демократов и за тактический союз с ними против фашизма. В ноябре 1932 года был исключен из ЦК КПГ по инициативе Э. Тельмана, расстрелян в 1939 году в СССР. или Штрассера.