Алексей Переяславцев - Зимний гастрольный тур

В воздухе повис невысказанный вопрос: "А вы знаете?" Ответом было глухое молчание.

— Также не вполне понятно, чего ради на это дело посылать тяжелый крейсер? И эсминца хватило бы, например, класса "Трайбл". Четыре орудия калибра 120 миллиметров — для любого гражданского судна через голову достаточно, чтобы или утопить, или заставить сдаться.

— Может быть, англичане предполагают, что на это судно втайне установят артиллерию?

— Такие вещи втайне сделать немыслимо, — отрезал морской специалист. — Особенно в условиях морского порта, где шляется всякий народ… нет, совершенно невозможно.

В этот момент у лейтенанта госбезопасности в голове сработали аналитические шестеренки. Крейсер нужен в том случае, если все же противодействие ожидается. Но только не от гражданского безоружного судна, а от немцев. А такое может случиться, если договоренность с противником у англичан или вообще не имеется, или она не такая уж твердая. Скажем, уверения в нейтралитете дало не столь высокое начальство. Но вслух ничего этакого не прозвучало.

— Сергей Васильевич, можно чуть посторонний вопрос?

Сказано было перед началом занятий, а потому реакция была снисходительной:

— Если только он не совсем уж посторонний.

— Вот тут повсюду написано "Делл", — пальчик студентки тыкал на монитор, системный блок, клавиатуру, мышку и принтер. — А что эта надпись означает?

Мысленно Рославлев похвалил ученицу. Та превосходно знала, что вопросы о происхождении техники задавать нельзя. А тут, формально говоря, об этом и не спрашивалось. Что ж, надо отвечать тоже с хитростью.

— Обычно в этих местах помещают название фирмы-изготовителя. Но здесь случай особый. Фирмы с названием "Dell" вообще не существует. Ни в Америке, ни в Англии, ни в какой еще европейской стране и уж точно не в Японии.

— А почему точно не Японии? — чуть невежливо перебила Эсфирь.

— Потому, что в японской фонетике нет звука "л". В массе своей японцы даже не в состоянии его произнести. Повторяю, фирма эта не существует. Торговой марки с таким наименованием тоже нет.

— Тогда какой же смысл…

— Есть смысл, — в свою очередь, перебил преподаватель. Но ему это было куда более простительно. — Если гражданин с непомерно развитым любопытством начнет интересоваться происхождением всех этих устройств, то фирму-изготовителя он будет искать долгонько. Теперь понятно?

Разумеется, все было превосходным образом понятно.

— Тогда начнем. Сегодня будем изучать вывод на печать. Дело это совсем не простое…

Уже в конце занятий студентка, весьма гордая собственными успехами — ей удалось отпечатать ею же сделанную таблицу, да так, что она (таблица) не вылезла за пределы листа — задала вполне ожидаемый вопрос:

— Так что же, Сергей Васильевич, я теперь смогу уже помогать в расчетах?

Ответ оказался несколько неожиданным:

— Да, можете, но все же еще три дня потренируйтесь, а особенно в построении графиков. Но в конечном счете я хочу от вас большего. Нет, вы не вполне угадали. Это не только преподавание. Хочу сделать из вас системного администратора.

Название специальности (или это была должность?) давало о ней достаточно смутное представление, но у Эсфири хватило осторожности не задавать вопросы, а слушать.

— Этот сотрудник, в ведении которого находится вся вычислительная техника, скажем, в пределах организации. Его обязанность: разбираться в этом деле лучше, чем кто бы то ни было. Он же получает административные права, то есть доступ к таким программам, влезать в которые никто другой не может. В его же обязанности входит следить за безопасностью системы. Не имею в виду опасность кражи оборудования, на то имеются другие люди. Речь идет об опасности для данных. Их можно украсть, их можно уничтожить или повредить. Наконец, среди сотрудников обязательно найдется растяпа, который может испортить что-то в данных — не по злобе, а по дурости. Системный администратор — это огромная ответственность. Ну и солидная зарплата, само собой. Сразу же скажу: даже не мечтайте стать системным администратором быстро. Это невозможно по многим причинам, одна из которых: нехватка нужных знаний, а их вам не набрать не то, что в месяц — и за год. Но именно эту цель я перед вами ставлю. Добавьте: система включает в себя не одну машину, а несколько, соединенных между собой. Но это уже высший пилотаж. Будем идти постепенно, малыми шагами. Кстати, завтра с утра будете тренироваться самостоятельно. Возможно, меня начальство не отпустит.

Слова насчет начальства, не желающего отпускать подчиненного, были отчасти правдивы. На утро Рославлеву предстояло встречаться с Серовым.

Надо отметить, что отношения этих двух были не чтобы дружественными, но уж безо всякой вражды. Все же и в доверительной обстановке они были на "вы" и обращались по имени-отчеству.

— Сергей Александрович, вот какие данные по тому самому пароходу к нам поступили. Изучите.

На чтение много времени не потребовалось.

— Ну, что скажете?

Даже для самого легковерного наблюдателя (если бы таковой случился в кабинете у начальника экономического отдела ГУГБ) гримаса на лице замначальника никак не сошла бы за улыбку.

— Хреново, Иван Александрович. Если корабль арестуют вместе с командой и грузом, тут мы еще можем как-то надавить через дипломатов. А вот если этот крейсер, чтоб ему перевернуться, откроет огонь на поражение… и если они к тому же заглушат корабельную радиостанцию… Никто и ничего не докажет.

— Сергей Васильевич, не поверю, что вы совсем ничего не придумали.

— Не забывайте, Иван Александрович, я не флотский. Мой замысел не так просто осуществить, если вообще можно. Итак: англичане, весьма воможно, начнут глушить радио. А если нет, то у них в распоряжении главный калибр. Огонь они откроют с пистолетной дистанции, поскольку, имея преимущество в скорости, могут подойти на любое расстояние. И радиорубку разнесут с пары снарядов.

— Допустим.

— Значит, должна вестись передача в другом диапазоне. В том, который британский флот вообще не слушает. В радиолюбительском. И не из рубки. Но тут нужен не судовой радист, а именно радиолюбитель. План же состоит в следующем…

Момент был волнующим — уж точно для Эсфири Эпштейн. В помещение, которое Сергей Васильевич поименовал "машинным залом", набралось порядочно народу. Разумеется, товарищ будущий системный администратор никого не знала в лицо. Разумеется, товарищ Александров знал всех. Последнее обстоятельство не заслуживало удивления: в зале не было никого из специалистов-атомщиков, кто впоследствии не стал бы, самое меньшее, доктором наук. И будущие академики там тоже присутствовали, в том числе Игорь Васильевич Курчатов.