Александр Афанасьев - Врата скорби. Повелители огня [litres]

Четыре 24-цилиндровых двигателя Юнкерс с мощностью в 4200 лошадиных сил каждый – работали без отдыха, втаскивая 50-тонный самолет на предельную высоту, такую, на которую не могут забраться даже истребители, Еще два года назад – предельная высота, потолок этого самолета составлял восемь с половиной тысяч метров – но эти двигатели были оснащены центральным турбонаддувом и системой впрыска закиси азота по методу профессора Курта Танка. И самолет, и двигатели – были изготовлены в России, самолет – по лицензии на фабрикации Сикорского, в Киеве, двигатели – на заводе Гуго Юнкерса в ближнем Подмосковье. Этот самолет – был первой ласточкой в рамках совершенно секретного проекта дальнего патрульного самолета, вооруженного абсолютно новым оружием – крылатыми противокорабельными управляемыми ракетами. Их появление – рассматривалось как революция в военном деле, сравнимая лишь с появлением пулемета в пехоте. После их отработки – дредноуты, короли морей на протяжении вот уже пятидесяти с лишним лет – должны были вымереть как мамонты, давая дорогу авианосцам и кораблям экспорта – маневренным, вооруженным скорострельными пешками и способным вести бой на скоростях, срывая радарный захват. Дредноуты, даже быстроходные – на это не были способны. Они просто были слишком большой мишенью для ракет – и теперь вопрос заключался лишь в том, сколько попаданий ракет способен выдержать дредноут прежде чем начнет тонуть. С появлением противокорабельных ракет – все старые приемы маневрирования в бою станут бессмысленными.

Основой этого самолета была кабина – но не пилотская, а хвостовая кабина бортстрелка, переоборудованная и расширенная как пост управления. В своем распоряжении – управляющий оператор имел телевизионную систему, предназначенную для наведения на цель в условиях хорошей видимости, примитивную счетно-решающую машину, принимающую сигнал с радиомаяка и определяющую дистанцию до цели с точностью до двухсот метров, совмещенную с ней систему слепого прицеливания Метеорит, дающую команду на сброс бомб автоматически, в нужной точке, допуская при этом маневрирование самолета – носителя. Кроме того – под рукой управляющего оператора был манипулятор, позволяющий управлять сброшенной бомбой или ракетой вручную, выводя ее на цель с помощью Метеорита. Метеорит – так назывался и самолет и сама программа испытаний управляемого оружия, каждый вылет – обозначался порядковым номером. Вся программа испытаний была рассчитана на тридцать полетов. Сегодняшний вылет носит название Метеорит-32, и он уже не испытательный. Под крыльями – ждут своего часа две реактивные бомбы – то есть управляемые ракеты, сильно похожие на небольшие, реактивные самолеты без пилотской кабины – а сам самолет с ними похож на полузабытое Звено – систему транспортировки истребителей прикрытия на борту тяжелого бомбардировщика с целью прорыва заслона истребительной авиации над объектом. Каждый такой реактивный полусамолет способен нести груз весом в полторы тонны. Никто не знает, почему именно полторы тонны кроме разве что представителей конструкторского бюро, которые отвечают за авторское сопровождение своего изделия. Полторы тонны – это вес первой русской атомной бомбы, испытание которой – намечено на июнь одна тысяча девятьсот пятидесятого года. Изделие «Самум», А-бомба, Прикрытие-6 – кодовые названия того, что связано с русским атомным проектом.

Офицер – наводчик глянул на высотомер.

– Прошли девятку.

Это была уже рабочая высота. И здесь было холодно – они вылетали из тридцатиградусной жары, а здесь было ниже нуля и небо – отдавало стальной синевой.

– Мерзнешь? – по связи.

– Нет.

Они уже шли на большой высоте. Десять тысяч – предельная, еще пять лет назад почти недостижимая высота.

– Точка два…

Вострокрылые ястребки – словно по команде отвалили от самолета, уходя вниз и разворачиваясь. Это предельная дальность их сопровождения…

Серая облачная дымка перистых облаков внизу – и серо-синяя гладь Залива. Теперь они остаются одни…

Наводчик снова посмотрел на часы. Нет ничего хуже, чем сидеть вот так и ждать. Экипаж – хотя бы ведет машину, а он – только сидит и смотрит вниз, на оставленные за бортом мили.

Или – за хвостом? Как правильно?

От нечего делать – он взялся за переговорник.

– Пост один, включаю потребителей для контроля.

– Одна минута.

Через минуту – он начал проверять одних потребителей за другими. Телевизионная система – самолет был построен таким образом, что обзор вперед был только через телевизионную систему. Обзорный радар, радар системы наведения, счетно-решающее устройство, которое было переименовано в РСУ «во избежание». Наконец, контрольная аппаратура самих ракет.

Все зеленое.

– Пост один, проверка завершена. Отказов нет.

– Понял…

Аппаратура такова, что требует очень большой мощности – поэтому на период ее работы отключаются все второстепенные потребители.

Где-то над аравийским полуостровом – к ним присоединяется эскорт из истребителей Дорнье – целых двенадцать штук. Это едва ли не единственные остающиеся в строю истребители, чье нахождение в летном составе мотивировано не нехваткой денег на замену реактивными – а их боевой эффективностью. Они двухдвигательные, но их моторы расположены так, как ни на одном из существующих истребителей – в хвосте, один за другим, тандемом, и работают они на единственный хвостовой толкающий винт. Для классических, не реактивных истребителей они обладают едва ли не предельными параметрами – скорость в пикировании до девятисот километров в час, вооружение как у реактивных – тридцати семи миллиметровая пушка и две двадцати трех миллиметровые. Эти самолеты – создавались специально для борьбы с тяжелыми бомбардировщиками, поэтому у них мощное вооружение, локаторы, огромная дальность патрулирования. Их вес – соответствует весу легкого бомбардировщика, а ценой – они сравнимы со средним. Но они единственные, способные эффективно бороться с четырех и шестидвигательными монстрами на предельных высотах, где в стаканах – замерзает чай. Впрыск топлива и аппаратура добавления закиси азота – позволяет им забраться на такую же высоту, на которой сейчас идет Фокке-Вульф.

– Пост один, вижу эскорт. Занимают позицию.

– Принял.

Эти самолеты – должны сопроводить драгоценный самолет – носитель в зону боевых действий и обеспечить его возвращение. Вряд ли самые отчаянные британские перехватчики – рискнут сразиться с экспортом из двенадцати машин.

– Пост два. Пятнадцать минут. Мы на подходе…

Оператор – молчалив, он из числа тех, кто не задает вопросов. Особенно тех, ответов на которые точно не получит. Они не раз летали над Договорным Оманом по ночам и атаковали там объекты в горах – что вообще то являлось актом войны. Но ему было все равно: война так война. Еще раз сверившись с часами – он вскрыл опечатанный конверт с заданием, который получил утром. Боевой приказ – атаковать здание, расположенное в координатах… судя по координатам – самая граница, нейтральная зона. Наведение по фотоизображению, маяка нет – это плохо, но приказ есть приказ. Фотографии здания, сделанные самолетом – разведчиком – здоровая махина, похожая на замок. Разрешение на использование средств поражения… стандартный бланк, он идет потом на списание израсходованных боеприпасов. В общем то – все. Никакой информации о том, что и кто могут находиться в этом здании – нет. Да она и не нужна особо.