Сергей Васильев - Переписать сценарий II [СИ]

Надо было пробовать. Нещадно коптя небо, через речку пополз второй британский бронепоезд, предшественник которого лежал вверх колёсами у хребта Адун-Челон. Защищенные бронёй стрелки зорко смотрели по сторонам, имея приказ подавить огнём любые попытки помешать переправе армии.

Артиллерия, заблаговременно размещённая на склонах сопки, нависающей над рекой, мостом и железной дорогой, тоже была готова в любой момент открыть огонь и перепахать смертоносной “шимозой” позиции снайперов, если таковые будут обнаружены.

Пока всё было спокойно. Бронепоезд, пыхтя и постанывая, дополз до полустанка и застыл, окутавшись паром. Станция оказалась пугающе безлюдна. Во дворах редких домов, стоящих за ней, даже не лаяли собаки. И только километрах в трех на западе виднелся столб дыма от движущегося сюда железнодорожного состава.

- Десанту покинуть бронепоезд и рассредоточиться, - скомандовал капитан Барт, не отрывая глаз от бинокля.

Выполнить приказ не удалось. Боковым зрением англичанин увидел, как с грохотом падает стена одной из крестьянских изб, открывая артиллерийскую позицию с уже наведенным на него хоботом морской пушки.

Сорокасемимилиметровые орудия Гочкиса, продемонстрировавшие свою немощь в морских сражениях, оказались незаменимы на суше при поражения бронированных целей. Имея невиданный для сухопутной артиллерии того времени темп стрельбы - пятнадцать выстрелов в минуту, четыре таких орудия, ведя огонь почти в упор - с расстояния в триста шагов, всего за три минуты наделали в бронепоезде две сотни дырок, после чего он перестал существовать, как боеспособная единица.

Ахнувшие со склонов сопки японские пушки с третьего залпа накрыли артиллерийские позиции противника, расчёты которых к тому времени уже покидали свои места, скрываясь в укрытиях и заваливая орудия заранее заготовленными мешками с песком.

А с запада, со стороны станции с игривым названием Ага, уже приближался русский бронепоезд, хищно водя хоботами трехдюймовок Обуховского завода образца 1902 года. Эта пушка имела почти такой же калибр, как и японская «Арисака» - 76,2 мм. Но была более дальнобойной и скорострельной, закидывая до двенадцати шестикиллограмовых гранат в минуту на расстояние почти девять вёрст.

Японская пушка была компактнее русской, но противооткатных устройств не имела вообще, а неудобный затвор и раздельное заряжение снижали скорострельность до пяти выстрелов в минуту с дальностью стрельбы не более шести километров.

Артиллерия генерала Куроки, развернутая на склонах холма была гораздо многочисленней русской. Прикрывающий переправу полк двухдивизионного состава имел в наличии аж тридцать шесть стволов. Но что это значило при такой разнице в тактико-технических данных? Подойдя на дистанцию, на которой японские орудия не могли до него дотянуться, русская стальная гусеница остановилась, а её коммендоры открыли беглый огонь по выявленным артпозициям противника.

Глядя, как почем зря пропадает приданный ему бронепоезд и гибнут развёрнутые на склонах сопки батареи, японский генерал приказал скопившимся у моста подразделениям форсировать движение через мост и атаковать станцию, заставив русских прекратить огонь или хотя бы отойти на почтительное расстояние.

Серо-зелёный поток вооружённых людей хлынул через пролёты моста, затопил его, скрестился с синим течением реки, перевалил на другой берег и будто наткнулся на невидимую преграду...

Долговременные огневые точки, сокращённо - доты, развёрнутые боком к противоположному берегу, бойницами - к переправе, замаскированные в подвалах станционных зданий и на склонах возвышенности, одновременно ощетинились пулемётными очередями, заливая фланкирующим огнём всё предмостовое пространство и сам мост, а точнее - абсолютно беззащитные на нём толпы военнослужащих.

Два… четыре.. семь.. не отрывая глаз от бинокля, пересчитал пулемёты противника японский генерал, как косой срезающие переправляющуюся пехоту. Беглый огонь японской артиллерии по вскрытым пулемётным позициям русских продемонстрировал, насколько беспомощен может быть “бог войны” перед бетоными сводами и перекрытиями в три наката с глубоко утопленными бойницами, развёрнутыми боком к к противоположному берегу, что лишало даже теоретической возможности прямого поражения снарядом.

Немногочисленные счастливчики, прорвавшиеся через огневой мешок и добравшиеся до станции, узнали, что бронепоезд тоже вооружён не только пушками, но и “крепостными” пулемётами системы “Максим”, консолидированный кинжальный огонь которых обессмысливает даже теоретическую возможность успешного развития лобовой атаки .

Тяжело вздохнув, генерал приказал батальонам оставить заваленный трупами мост и отходить по впадине между сопками, чтобы затем перегруппироваться и охватить защитников станции с флангов...

Трое суток инженерные части армии вторжения наводили переправы через Онон ниже и выше по течению этой проклятой станции. Трое суток авангард непрерывно хоронил инженеров, сапёров, офицеров и фельдфебелей, погибающих от пуль снайперов каждый раз, когда они неосторожно приближались к реке и каким-то образом выдавали свою принадлежность к войсковому начальству.

Трое суток гремели пушки русского бронепоезда, разрушая только что наведенные переправы, пока японские инженерные части не забрались на севере до старейшего на территории Забайкальского края буддийского монастыря — Цугольский дацан, а на юге - до 73-его разъезда, у которого через 70 лет будет построен посёлок Ясногорск.

Бой в условиях сильно пересечённой местности трое суток напоминал японскому военачальнику, каким образом античные 300 спартанцев могли сдерживать многотысячное персидское войско. В ХХ веке ничего не изменилось. На ограниченном пространстве совсем неважно сколько у тебя имеется солдат и пушек. Имеет значение только то, сколько из них сможет принять непосредственное участие в сражении.

Армия Куроки, зажатая с одной стороны водной преградой а с другой - нависающими над дорогой горами, не могла ввести в бой одновременно более одного полка, причём атакующие подразделения чувствовали себя дискомфортно сразу по трём причинам.

Первая - это почти полуторакратная дальность эффективного винтовочного огня противника за счет оптических прицелов, которые имелись у всех без исключения стрелков князя.

Вторая - заранее подготовленные, хорошо оборудованные и замаскированные блиндажи пулемётчиков на господствующих высотах, недоступные не только из-за правильной фортификации, но и за счет щедрого минирования всех возможных подходов.

Третья - господство на поле боя русской артиллерии, стреляющей дальше и чаще, при этом являющаяся крайне неудобной, постоянно маневрирующей, да к тому же бронированной, целью.