Вячеслав Распопов - Пираты острова Крит

— Но у Халифата с Симионом давние отношения, а военные действия против союзника… — задумался Абдалла.

— В составе наемников будут франки, росы, да много кто. А ваша конница может сойти за хазаров, печенегов, да хоть за угров. Главное поверх броньки их халаты накинуть. На Египетский эмират Халифата, уж точно никто не подумает, — и со смешком добавил. — Уж слишком далеко!

Тут все крепко задумались, а когда беседа возобновилась, о делах больше не было сказано ни слова.

Дед некоторое время юлил, но все же признал что с Плиской — "дал маху".

— Твоя правда Саня! Ведь она совсем недавно была столицей Болгарии, и в ее храмах и дворцах наверняка ценностей немеряно…

Боевая подготовка амазонок вселяла оптимизм, чего не сказать об их актерской подготовке. Несмотря на правильную одежду, дежурная фраза — "не желает ли господин развлечься" — могла вызвать панику у любого господина. Жесты, взгляды, мимика, поза, — все выражало угрозу! Пока не понял что вбитый в подкорку шаблон поведения с иноземцем, без внушения исправить не получится, с мертвой точки дело не двигалось.

Между тем меня посетил Ибрахим с дядей. Вести были хорошие — мне выделено две сотни летучей конницы, плюс Ибрахим с полусотней охраны. В настоящее время наемники уже в Александрии, они в полной боевой, и готовы грузиться на суда в любое время. Галиб обратился с просьбой, о доставке пассажира до Плиски, раз уж такая оказия представляется. Как выяснилось позже, пассажир оказался женского пола по имени Рагда, и она подойдет к отплытию.

Пару дней спустя пришло сообщение от августы. Голубиная почта сообщила что "медведь вышел из берлоги", — это означало, что Симион покинул столицу, и двинулся к границе. Согласно разработанного трафика, мы, получив это сообщение, должны срочно следовать на Кипр, и с сформированной там эскадрой выдвигаться в направлении Черного моря. День отплытия выдался суматошным. Ибрахима с конницей загрузили на "Толстяка" еще утром, но корм лошадям и разную мелочевку не подвезли. На "Астеру" не доставили продукты, новые канаты для станового и плавучего якорей, крепеж и снасти для палубного груза. Вздохнул свободно и полной грудью, только после того, как корабль полными парусами захватил ветер. Возле камбуза стояли корзины с продуктами одна из них была наполнена каротой — так здесь звали морковь. Соблазнившись видом спелых желто-оранжевых корнеплодов, сунул парочку морковок в карман, и направился на корму, чтоб в спокойной обстановке похрустеть каротинкой, и поболтать с Фарахом. Но и там расслабиться не получилось, — андоррец сообщил что возле моей каюты меня ожидает дамочка о которой я его предупреждал. Сплюнув с досады спустился с квартердека. Действительно возле моей каюты стояла женская фигура.

— Ты Рагда? От Галиба?

Она медленно повернулась и посмотрела на меня. Первое что бросилось в глаза ее светлые локоны, если они и встречались с гребнем, то, наверное, это было до потопа, но с таким лицом можно было себе это позволить. Безукоризненный овал, высокий лоб, прямой нос и кожа гладкая как мрамор. Затем я вижу ее глаза! Громадные, кобальтовой синевы, жесткие, надменные и плотоядные. На секунду мне показалось, что передо мной Углеокая, непостижимым образом сменившая масть. Этакая Снежная Королева, вышедшая с изнанки ада, во всей своей ледяной красоте. Мгновение, и наваждение исчезает, жесткие нотки покидают ее взгляд, уступая место задорным и насмешливым огонькам.

— Ну да! Она самая! — одарила меня обвораживающей улыбкой попутчица, — но ты можешь звать меня Рода или Рогнеда. А ты Искандер?!

— Ну да! Собственной персоной! — Растянул я губы от уха до уха, — но ты можешь звать меня — Князь Владимир! А это что, все твои вещи? — на палубе у надстройки лежал небольшой узелок и посох. — Не богато для княжны.

Я нагнулся и подхватил вещички, Рода не ожидая от меня такой галантности, тоже было дернулась, но ее багаж был уже у меня в руках. Посох, несмотря на кажущеюся хрупкость, оказался неожиданно тяжелым, и как две капли походил на шесты Инги и Делики. — "Однако". Настороженный взгляд жрицы будто не заметил и сказал очевидное.

— Ух, какой он тяжелый! Я скажу плотнику, чтоб он сделал тебе легкий, а этот выброшу.

Едва я приподнял руку с шестом, словно собрался метнуть его за борт, Рода взвизгнув вцепилась в него двумя руками.

— Не смей! — запоздало крикнула она на лице паника граничащая с ужасом. Немного успокоившись добавила, — я к нему привыкла.

Недоуменно пожав плечами, открыл каюту.

— Заходи, располагайся. — Пропустил пассажирку вперед, зашел следом, плотно прикрыл дверь, и запер ее на замок.

— Князь!? — Рода посмотрела на меня так, словно спрашивала "- Ты уверен?"

— Нет, не князь! Но благодаря тебе я стану богат как князь. — Тут я плотоядно оскалился. — На Кипр ты прибудешь в кандалах, я сдам тебя наместнику, а взамен получу десять тысяч полновесных солидов.

— Искандер, ты переутомился, — капризным голосом проворковала попутчица. — Ну подумай сам, неужели в Византии золото столь дешево, что за каждую девушку там кошель продавца наполняют лопатой?

Владеет собой мастерский, но чувствую нервы натянуты до предела.

— Не за каждую! Только за живую жрицу Иштар! — Я безбожно врал, но чем фантастичней ложь, тем легче в нее поверить. — Но ты держишься хорошо! Мать Иная могла бы гордится тобой!

Ну все, я перешел дозволенную грань, — это было бы понятно самому тупому. У моего горла появился давно знакомый стилет, а глаза пассажирки вновь становятся ледяными, жесткими и плотоядными. Маски сброшены.

— Откуда ты знаешь имя настоятельницы?! — В голосе угроза. — Даже Галиб этого не знает. Не дергайся, дверь закрыта, — добавила она. — Отвечай!

— Мой отец, умнейший был человек. В память о нем ношу этот брильянт, — осторожно достаю кулон из-за ворота. — Земля ему пухом! Он говорил — если хочешь заглянуть в душу человека — внимательно взгляни в его глаза…

Дед сидел в в своем углу с остекленевшим взглядом так что в первую очередь занялся им. Затем, освободил гостью от всех смертельных штучек. Убрал отравленные дротики, снял пояс-сеть заменив его на обычный линек. Вместо шеста положил сучковатую жердь, взятую с камбуза. А вместо стилета вставил в руку морковку, после чего "оживил" Рогнеду. Для нее стало неожиданностью, что на середине повествования, я вдруг перехватил ее руку со стилетом, сунул его себе в рот, и откусил половину, смачно захрустев сталью. Насладившись потрясением разведчицы, вынул из ее ослабевшей кисти огрызок моркови, и протянув его жрице сказал с полным ртом.

— Попобуй! Вооде непоохо поучиось. — Девушка резко дернулась назад, а я прожевав продолжил. — Ну да, немного горчит, но совсем чуть-чуть.