Вячеслав Распопов - Пираты острова Крит

Военные некоторое время спокойно внимали двум парням, которые, судя по всему, Варну знали как свои пять пальцев, и быстро пометили на схеме, все интересующие нас объекты. Потом бодро отвечали на вопросы, уточняли детали. Когда вопросы иссякли и командиры переварили полученную информацию, я снова взял слово.

— Варна, — это наш плацдарм, ворота, которые откроют нам доступ к другим городам врага. Следующим городом будет Плиска! Мы ее возьмем! Ну и на десерт — Прислав! Его брать не надо, просто нагоним жути на горожан. Как сопутствующая задача, — опустошение всех прилегающих провинций. Это будет не сложно сделать, учитывая, что продуктового обоза не будет. К суточному запасу провианта, имеющемуся у каждого воина, не прикасаться! Кроме того каждому подразделению предстоит преодолевать не менее двадцати римских миль в день (Учитывая что в дзержинке, мы в полной выкладке бегали из Реутово на Ногинский полигон, а это сорок римских миль, задание не сложное). Попутно расставлять секреты и кордоны, которые должны будут пропускать только тех, кто знает пароль.

Вот тут началась жесть. Мертвая тишина, продержавшаяся с минуту, буквально взорвалась возгласами! Военноначальники перекрикивая друг друга обвиняли меня в прожектерстве, что у меня ампутирована функция разума, отвечающая за здравомыслие. Что, подобная операция может быть реализована, при силах в пять-семь раз превосходящих наши. Что подразделение после длительного марша теряет боеспособность минимум наполовину. Что моя авантюра обернется позором и катастрофой для всей империи.

Ор продолжался недолго, и прекратился сразу после того как Константин встал со своего кресла. Крикуны замолкли, пожирая глазами начальство.

— Итак, чтоб всем все было ясно, тех кто не согласен с планом Александра попрошу встать.

Вставших, на удивление было не больше четверти, а шуму-то было…

— Вы разжалованы до центурионов! Платон поставишь их командовать самыми отсталыми сотнями, и понаблюдай, — проявят себя с лучшей стороны, значит, достойны большего, если нет, — переведешь в десятники… Продолжать совещание, пока разжалованным командирам не выставили замену, не имело смысла, и его перенесли на вечер.

На выходе из палатки меня догнал Багрянородный.

— Хочу тебя спросить… — несколько замешкался Константин.

— Всё ли ты сделал правильно? — попытался помочь я смутившемуся принцу.

— Нет! Что ты! — округлив глаза, ответил Константин. — Если ты все рассчитал верно, а я в этом не сомневаюсь, то и у меня не было выбора. Я давно собирался тебя спросить, но как-то забывалось. А сегодня ты напомнил! Почему твое второе имя — Калиостро? Вот это вопрос! Но ведь не скажешь, что так звали одного успешного авантюриста в будущем.

— А ты как думаешь, царевич? — вопросом на вопрос ответил я, собираясь с мыслями, и выигрывая время.

— Кали — это понятно, имя твоей богини, а остальное… не знаю.

Ну спасибо! Шикарная подсказка Костя, сам бы не додумался!

— Первую часть имени ты угадал! — сделав торжественное лицо, откликнулся я. — Вторая не так значима, но не сомневаюсь, что поразмыслив на досуге, ты угадаешь и ее. — "Надо сказать Деду — раз придумал мне такое имечко пусть сам и выдумывает, что оно означает." — Не сомневаюсь, что у тебя получится.

А ведь Костя молодец! Конечно, спорить с сыном углеокой — дурных нет, но парень, в любом случае далеко пойдет. Совершенно спокойно, снял с должностей четверть командного состава армии, и сделал это обыденно, не повышая голоса, притом оставил им надежду вернуть свой статус, если конечно будут рвать жилы. А что им остается?..

До обеда было еще далеко, а пропущенный завтрак давал о себе знать. В надежде чего-нибудь перекусить пошел в свое расположение. Не дойдя метров пятьдесят, присоединился к зевакам, наблюдавшим спарринг двух подруг — Роды и Вари.

Еще на "Астере," на следующее утро после отплытия, жрица наблюдала, как я учу Варю захватам для проведения броска. Показывал я естественно все пошагово и медленно, не доводя до самого броска. Когда тренировка закончилась, Варя уже давно заметившая жрицу, язвительно ей сказала:

— Все, можешь зарыть рот, представление закончилось.

— Ты не представляешь, как я рада, что оно закончилось! — радостно ответила жрица. — Более унылого зрелища не наблюдал сам господь, со времен сотворения мира.

— Тогда чего же ты корова сюда приперлась, время дойки еще не наступило! А если нетерпеж, спустись в кубрик к матросам!

— Если ты змея не засунешь свой ядовитый язык себе в задницу, — глаза Роды превратились в льдинки, а в ее руке появился стилет направленный в грудь амазонки, — то я тебе его подрежу.

Оглушительный смех амазонки неожиданно оборвался, в это же время она делает полуоборот влево, и одновременно фиксирует кисть вооруженной руки соперницы, крепким хватом. Как только кисть со стилетом оказалась прижата к груди Вари, она начала закручиваться влево. Стилет развернулся на угол более девяноста градусов относительно предплечья Роды, ее пальчики разжались, и оружие оказалось на палубе. Амазонка не останавливая круговое движение, правой рукой подхватывает противницу под левое плечо, и проводит классическую переднюю подножку. Удар о палубу вышибает у жрицы дух.

У Вари все движения, даже в борьбе отличаются каким-то утонченным артистизмом, наверно это врожденное. Вот и в этот раз я словно наблюдал какой-то диковинный посодобль с пируэтами и поддержками. Движения не были рваными, а наоборот, плавно перетекали из одного в другое, подчиняясь строгому ритму.

— Если не хочешь к матросам, так бы и сказала, — с кривой ухмылкой произнесла Варя. — Но в любом случае коровам на палубе не место, сама видишь, копыта разъезжаются, можно и упасть…

Договорить она не успела. Резкий рывок казалось бы нокаутированной жрицы сбивает амазонку с ног, и борьба продолжается в партере. Варя более верткая и легко переходит от ударной техники к приемам. Рода физически сильнее, и имеет запредельно высокий уровень болевого порога. Чтоб девчонки не нанесли друг другу серьезных травм, пришлось вмешаться. Вылил целую бадью забортной воды прямо на головы дерущихся девиц. Пока они прокашливались и судорожно вдыхали воздух, поднял обоих за шкварник и хорошенько встряхнул. Когда взгляды девиц прояснились, сказал:

— Извиняюсь дамы! Забыл вас представить! Рода! — это Варя, мой личный секретарь. А так же мой друг и телохранитель. Варя! — это Рогнеда — моя гостья, и на время акции, и я отвечаю за ее безопасность. Вы устроили драку во время боевого рейса, что недопустимо. До прихода на Хиле вы будете находится под арестом и привлекаться к исправительным работам, на усмотрения боцмана. — Боцман отлично слышавший мой приговор, от такого усиления своей службы побледнел лицом, и сплюнул с досады, будто это он получил срок. А возмущенные до крайности дамочки набрали полные легкие воздуха. Но озвучить им своих претензий я не дал. — Каждая из вас может отказаться от принудительных работ. В этом случае капитан вычеркивает вас из судовой роли, и снимет с довольствия, а по прибытии в порт, вас выдворяют с судна без права возврата. — После такого заявления дамочки сразу сдулись. — Фарах! Взять нарушителей под стражу, и проводить в канатный ящик.